Рожок зовет Богатыря
Шрифт:
Лишь Толя молчал. Он так устал, что было все равно. Ему уже не верилось, что они когда-нибудь смогут выбраться из тайги. Нет! У нее нет края, из нее нет выхода. На какой-то миг заговорило было самолюбие, когда Сережа позвал Антона вперед. Но Толя тут же мысленно махнул рукой — пускай геройствуют. Сзади идти гораздо легче.
Становилось все темнее и темнее. Зеленые теин, пересекавшие тропу, начали сливаться. Лишь кое-где в вершинах еще тлело солнце. Будто последние угольки в костре. Но вот и они погасли, и сумрак властно вступил в тайгу.
—
И столько было тоски в его голосе, что всем стало не по себе.
— Не выйдем? — в страхе спросила Светлана. Она жадно ждала ответа, ей нужно было, чтобы Катя приободрила ее, потому что мужество ее было на исходе. Но Катя и сама уже поколебались в своей уверенности.
— Не знаю, — ответила она, — не знаю...
— Как—не знаешь? — сразу заплакала Светлана. — Значит, так и пропадем? Уж я вижу, вижу, что пропадем! Раз вы все молчите...
Антон закряхтел. Он бы и сам заплакал, если бы не боялся потерять свое положение мужественного человека. Наступило тяжелое молчание. Каждый думал о доме, об отце, о маме... Все как-то растерялись. Голод и усталость ослабляли волю. Но Сережа все шел вперед, и ребята машинально двигались за ним, все чаще и чаще спотыкаясь на уже невидимых корнях...
— Хватит! — вдруг сказал Толя. — Я больше никуда не иду. Все. — И он сел прямо на сырую траву.
— Встать сейчас же! — закричал на него Сережа. — Зачем девчонок пугаешь?
— Не встану. Не хочу. Все, — ответил Толя, не поднимая головы.
Сережа сдернул с плеча аркан:
— Не встанешь? Говори: не встанешь?
В его голосе послышалась серьезная угроза. Толя покосился из-за плеча и увидел аркан в дрожащей от гнева Сережиной руке.
— Ты что — драться? Да? — Толя поднял голову. — А еще пионер называется!
— Вставай! — крикнул Сережа, замахнувшись арканом.
Толя встал. Еще виден был узкий просвет тропы, узенькая щель между плотными потемневшими стенами леса.
«Скоро стемнеет, — думал Сережа, торопливо шагая вперед, — пропадет и эта щель...»
Но щель не пропадала. Она даже расширялась. Сережа прибавил шагу, сердце его забилось. Он не верил себе:
«Выходим из тайги! Выходим?..»
— Просвет, — неуверенно сказал Антон. — Сейчас... эта, ребята, куда-то мы пришли!
— Просвет! Правда просвет! — забыв про слезы, закричала Светлана. — Вот и бабочка пролетела!
Ребята оживились и чуть не бегом спешили туда, где, казалось им, кончается тайга.
— Не уходить с тропы! Эй, не уходить с тропы! — тревожно предупредил Сережа.
Но почему бояться шагнуть в сторону от тропы, если тайга расступается, если сквозь деревья уже сияет закатное небо и яркая, радостная зелень поляны, окрашенная отсветами зари, зовет на простор из душной и тяжкой таежной мглы! Может, там уже луга, посевы, человеческие дороги, по которым ходят машины... А может, совхозная пасека расположилась тут, среди медоносных трав и невысоких кустов леспедецы!..
— Тут дорога! Тут обязательно дорога, уверяю вас! — торопливо повторял Толя.
Ему уже так хотелось, чтобы ребята забыли его недавние жалобы! Не слушая криков Сережи, он свернул с тропы и побежал по лесу прямо к зеленой, залитой зарей опушке.
— Это луг! Вика посеяна! — радостно догадалась Катя. — Наконец-то мы на воле!
— На волю! На волю! — закричал Антон.
Желая поддержать и тут свою новую, еще непривычную славу, он, пыхтя и размахивая руками, неожиданно ринулся к опушке, обогнал Толю и Катю, выскочил на зеленую поляну...
И вдруг ликующий крик его оборвался.
Катя, выбежав на опушку вслед за Антоном, застыла. Антон барахтался в болоте, которое скрывалось под яркой зеленой травой. Он завяз почти до колен и, пытаясь выбраться, увязал все глубже и глубже... Он так испугался, что даже не кричал, только беспомощно хватался за кустики белоуса, которые тут же и обрывались под его руками.
— Сережа!.. Сергей! — отчаянно закричала Катя. — Ой, Сергей же!.. Ой, Сергей!..
Она хотела подойти к Антону, протянула ему руку. Но и шагу не сделала, как увидела, что вязнет сама.
— Назад! Назад! — крикнул ей Толя. — Не лезь туда!
— Но Антон пропадает!.. Сергей! Сергей!
— Надо веток ему набросать! — Толя засуетился, начал ломать еловые лапы, то за одну ветку хватался, то за другую. Ветки не поддавались его торопливым рукам...
Катя, не зная, что делать, бросилась плашмя на край обманчивой болотной зелени, стараясь дотянуться до Антона. Но Антон никак не мог достать ее руки.
В ту же минуту выскочила из леса Светлана. Она взвизгнула и кинулась оттаскивать Катю от болота. А когда увидела Антона, то закричала от ужаса и закрыла руками глаза.
Сережа, хмурый и раздосадованный тем, что ребята убежали с тропы, широким шагом, вразвалку вышел из леса. Ну что они, как маленькие, бегут, не видя куда? Что тут еще случилось с ними?
Но, увидев, что случилось, Сережа сразу забыл свою досаду. Катя, ухватившись за руку Светланы, вылезала из болота, еле вытаскивая вязнущие в грязи ноги. Но Антон все еще трепыхался, хватаясь за траву.
— Не шевелись! — Сережа сдернул с плеча аркан. — Обвяжись вокруг пояса!
Дрожащими руками Антон поймал конец аркана. Еле владея собой, он опоясался веревкой.
— Держись!
Катя, вся в тине и болотной грязи, схватилась за веревку, чтобы помочь Сереже. Схватился за веревку и Анатолий...
Очутившись на твердой земле, Антон сел на какое-то корявое корневище и жалобно смотрел на ребят, то на одного, то на другого, весь мокрый, грязный и очень испуганный.
Первой опомнилась Катя. Она взглянула на свои черные от грязи ноги, на испачканное платье, на грязные, ободранные руки — и засмеялась: