Рубеж-Владивосток
Шрифт:
Пустота в груди. Что–то освежающее полилось по жилам, забирая из моего тела силы даже сжимать рукояти. Почернело на миг в глазах, но затем сознание прояснилось. И тут из культяпки полезли, как живые черви, фиолетовые линии, создавая скелет ладони, а затем на него наросла броня!! Всё за секунды.
Встаю, как вкопанный. А что если…
Ращу саблю, ценой трясущихся коленок. Но она выходит добротная, гигантская, в мольбах моих острая, на что надеюсь! С удобной рукоятью в руке. Поднатужившись, ращу и вторую руку вместо клинков! Один целый и один частично обломанный старые мечи легко отламываются, и на их месте вырастает предплечье и кисть.
Так. А что если эти клинки у них как расходный материал? Оттого не такие и прочные. Но эта мысль быстро улетучилась, когда я получил крылом от Синего прямо по кабине!
Отшвырнуло меня метров на пять, но я дал тяги на движки и упал мягко. Вскочив, ринулся в атаку с саблей в замахе!
Тварь уже устремилась, чтобы взлететь, даже крыльями замахала. Но не тут–то было!
Рублю по твёрдому основанию, прицелившись. И срубаю крыло за милую душу!! Вот это да! Достал тебя, сволочь.
Монстр ревёт так, что, кажется, сейчас лопнут глаза. Причём мои. Даже по воде волны пошли от такого визга. Пытается достать меня, разевая пасть! Успеваю отпрыгнуть! Но летит уже лапа, что размером с половину мехара! Такая и раздавить сможет! Блокирую саблей, как гусары учили! Ледышки разлетаются со звоном. Руку отшвыривает, но саблю я не роняю. От импульса до костей пробивает дрожь. Сирена какая–то завыла протяжно!
Мехар меня за крыло сзади дёргает!
— Агни! Назад! — Кричит гвардеец.
Следующим махом уцелевшего крыла тварь нас отбрасывает к пирсу обоих! От падения сотрясается тело Анги, за которую переживаю больше всего.
Стоило упасть, набросились Белые! Потеряв всё же саблю во время падения, давлю монстров руками. И выходит даже легче, чем клинком! И пасти голыми механическими руками разрываются на ура и черепа кулаками раскалываются.
Синий снова машет крыльями. Да сколько можно?! Почему так быстро у него зарастают они?!
На перевёрнутом броненосце орудие вижу целое на палубе! Лезу по корпусу. Только бы… заряженное, судя по всему!! Хватаю за основание механическими лапами. С третьего рывка отрывается, как миленькая. Вон и шнур, за который дёргать. Точно заряженная!
Перехватываю, как винтовку. Вот же меха–гвардейцы удивятся.
А ты, тварь, никуда от меня больше не уйдёшь!
При виде настырной чёрной машины Синий замирает. Похоже, для него это что–то новое. И страшное.
— Агни! — Зовёт пилот второго мехара, всё никак отстать от меня не может.
Сбоку выбегает с одним уцелевшим клинком.
Небесная сюда же бежит.
— Крыло прижмите! — Кричу, выдавая себя с потрохами. — Быстрее!
Первый мехар выполняет команду сразу. А Небесная, чуть помедлив! Быстрыми рывками, они набрасываются сверху и прижимают тварь к земле! А вместе с крылом, опускается и здоровенное крокодилье рыло!
Иду на сближение.
— Голубые здесь! — Визжит принцесса осипшим голосом.
Да, да, я понял. Отвечаю ей мысленно, и вновь в голове всплывают кровавые картинки из прошлого, которые кажутся теперь даже более настоящими, чем эта серая реальность.
Подставляю ствол орудия прямо в ухо.
Синий смотрит россыпью своих капель. Будто с укором.
— За мою семью, — шепчу напоследок.
И дёргаю за верёвку спускового крюка. Бах!!
Отдача относит мехара на несколько метров. Орудие вылетает из рук. Меня сотрясает, как при тяжелейшем нокдауне! Но даже в этом состоянии вижу, что снаряд пробивает череп твари насквозь!
Всё, никуда он больше не полетит. Туша замерла, крылья опали в бессилии вместе с лапами. Мехи продолжают биться с голубыми прямо на теле своего генерала.
— Отступаем! — Вскоре кричит Небесная, отшвырнув очередного монстра, и они оба с несинхронными рывками уносятся прочь!
Рвусь и я. Только в другом направлении. Вдоль по пристани, за верфь. Подальше от всех. Сил не осталось, ни ног, ни рук не чувствую. Только безвольное тельце девушки, болтающееся по сторонам.
Девушки, которую предал.
Забившись в развалинах, усаживаю мехара. И уже слышу, как пошли первые мощнейшие взрывы от бомб, сотрясающие землю так, что сыплется на броню кирпич и песок с уцелевшей части кладки.
Раскрыл кабину, вылез прямо с ней на руках и усадил у ноги машины.
Откуда–то даже появились силы на этот последний жест доброй воли.
Вижу, что Агнесса приходит в себя, моргает, стонет… И я боюсь, что она увидит, наконец, моё истинное лицо.
Как жаль.
Но перед глазами снова моё цветущее, яркое, красочное Поместье, звуки жизни, голоса родителей, братьев, сестры и прислуги. Небо голубое, и внезапный раскат грома, от которого застыла кровь в жилах. Вдруг подумалось, вернись я в прошлое, всё было бы не так.
И будто отец во мне, а я в нём. Снова наплыл роковой час.
Отец тянет меня за руку, а затем и вовсе хватает, отрывая от земли. И бежит он по поляне со мной на руках до своего мехара. Я сжал его руку своей и ощутил холодный магический металл, который дал мне сил не бояться.
Какие–то метры отец преодолевает, как бесконечно адский путь… У ног исполина он спускает меня на ноги и смотрит на своё кольцо. Ужас отражается на его лице, когда он переводит свой взгляд на меня.
Потому что эрений в его кольце управления погас.
Это я погасил его.
Это я не дал ему защитить семью и родственника императора.
Почему же забыл об этом? Забыл, что это я всех убил.
Вот по какой причине Небесная принцесса пришла в бешенство, когда увидела меня среди юнкеров. Она знает о том, что я сделал. Понимает, что меня до эрения допускать никак нельзя.
Чувствуя себя монстром, снимаю кольцо и передаю его Агнессе с какими–то жалкими, призрачными надеждами.
Она очнулась какое–то время назад и теперь с нескрываемой ненавистью прожигает меня почерневшими глазами.