Рук
Шрифт:
— Все в порядке. Отвлечься пойдет мне на пользу.
Али скривилась.
— Я даже понять не могу, почему мы читали эту книгу. В ней нет никакого смысла.
— Конечно же, есть, в книге всегда есть смысл, Ал.
Моя подруга показывает мне язык. Ей тридцать три, она такого же возраста, как и я, но иногда она ведет себя как двенадцатилетняя девчонка. Она выглядит младше ее возраста. Ее густые рыжие волосы всегда вьются и пребывают в беспорядке, словно она засунула палец в розетку, и по большей части ее макияж смахивает на подростковый: розовые тени, блестящий бальзам для губ, который, скорее всего, называется: жевательная резинка или
— Что из этого имеет хоть какой-то смысл? — она бросает помятую книгу на стол, в то время как я стараюсь подготовиться ко встрече остальных членов клуба, которые должны прийти меньше чем через час. Али практически прикончила целую чашку крекеров, и я хмурюсь, смотря на нее. Поднимая книгу, я кладу ее на край стола, поправляя тарелку с сыром.
— Это любовный роман. Ну ты знаешь, такой, в котором парень встречает девушку. Потом он делает что-то нереально хреновое, что портит их отношения. Они ссорятся и расстаются. Затем парень старается из-за всех сил, чтобы вновь заработать ее доверие и любовь, а затем они живут долго и счастливо.
— В настоящей жизни все совсем не так. Ну, за исключением части про парня, который охренительно лажает, делая все, чтобы испортить их отношения. Вот это очень близко к реальной жизни. Но что за парень может принять решение продать все, чем владеет, чтобы доказать что-то своей чертовски избалованной богатенькой подружке? «Путь Габриэля» — слишком неправдоподобная история. Я жалею, что прочла ее.
— Прибереги свои мысли для книжного клуба, — говорю я ей. — Если ты начнешь жаловаться на книгу прямо сейчас, тогда тебе будет нечего сказать, когда соберутся все девчонки.
— Поверь, мне будет на что пожаловаться. Эта книга полнейший мусор. Я не понимаю, какого хрена мы до сих пор позволяем выбирать книги Кике. Они все такие слащавые.
— Ну, мы же клуб любовных романов. Подразумевается, что книги должны нас уносить прочь от нашей действительности, чтобы заставить нас забыться и ощутить искру любви, как в первый раз. Что ты еще ожидала, если не слащавые книги?
— Саша, есть и другие истории любви. Читать более темные романы о любви время от времени не убьет нас.
Я расставляю небольшие тарелочки, а так же кроме этого кладу рядом несколько ножей для сыра, и в этот момент от моего взгляда не укрывается то, что моя рука дрожит. Она дрожит с того момента, как я покинула кабинет Хэтэуэя шесть часов назад, и, вероятно, она не прекратит дрожать еще пару дней. Некоторые из моих сеансов проходят сложнее чем остальные, не смотря на то, что имеют традицию заканчиваться всегда на одной и том же, когда мы встречаемся.
Али делает глоток чая, кривясь, когда вновь обжигается.
— Если говорить начистоту, я не понимаю, почему ты все еще заправляешь нашим книжным клубом.
Моя рука замирает на ноже, и я откладываю его в сторону.
—
— Потому что... Я даже и не знаю. Я не имею ничего такого под своими словами. Просто... я говорю о свиданиях, Саша. Ты не смотришь на мужчин с того момента, как от тебя ушел Эндрю. И я понимаю это, правда, понимаю. Я не ожидаю от тебя, что ты будешь прыгать из постели в постель и наслаждаться жизнью на полную катушку. Я просто немного ошеломлена, пожалуй, что ты все еще заинтересована во всех этих вещах.
— Я не монашка.
— Да я в курсе, что ты не монашка. Даже монашки более активны, чем ты.
— Ха! Ты понимаешь, насколько смехотворно твое последнее заявление, не так ли? — она приподнимает вопросительно брови. — Моя вагина не такая уж и пыльная, старая развалина. И я бы с радостью ходила на свидания, если бы встретила правильно парня. Возможно.
Она фыркает.
— Что? Я бы сходила, — говорю я.
— Нет, ты бы никуда не пошла. Ты бы пустилась наутек от парня, если бы он попросил у тебя номер телефона прямо сейчас, и тебе прекрасно известно это.
— Я работаю слишком много, чтобы ходить по свиданиям. В этом вся проблема.
— Проблема в том, что ты боишься даже собственной тени.
— А что ты мне предлагаешь? Приставать к парням в кафе, спрашивая у них, не хотят ли они перепихнуться со мной чуть позже или что?
— Ну, это был бы шаг в правильном направлении. Или возможно создать страничку на...
— Даже не заикайся о том, чтобы я создала страничку в приложении знакомств. Я разозлюсь, если ты мне предложишь это.
— Разве это так плохо? Ты ведешь себя так, словно я предлагаю тебе пойти прошвырнуться по темным улицам гетто [5] , для того чтобы найти себе кого-нибудь для хорошего времяпрепровождения. Все парни в большинстве своем на этих сайтах профессионалы. Они так же страдают от нехватки времени, как и ты. Они нормальные. Они зарабатывают, — она бросает на меня угрюмый взгляд. — Некоторые из них даже носят костюмы и оплачивают свои собственные счета.
5
гетто — части крупных городов, отведенные для принудительного поселения людей, дискриминируемых по национальному, расовому или религиозному признакам
— Уверена, что так и есть. Я не сомневаюсь, что все они замечательные парни. Просто я не хочу прыгать в койку первого встречного. Какую выгоду принесет для меня эта бессмысленная связь? — Мне приходиться как можно аккуратнее ставить бокал для вина на стол, если я перестану контролировать себя, то могу просто разбить его в дребезги, так сильно трясутся мои руки.
— Тогда ты, получается, находишься в поиске кого-то более серьезного? Ты хочешь найти парня, выйти замуж и впоследствии завести семью? Так?
Я нервно подпрыгиваю, бесконечные муки пронзают мое тело, такие же глубокие как бескрайнее ущелье, и такие же бесконечные как океан. Бокал для вина, который я только что аккуратно поставила на стол, опрокидывается, и прежде чем я успеваю поймать его, он падает на пол и разбивается на тысячу осколков. Мое сердце замирает как двигатель, которому не хватает горючего.
— Я больше никогда в жизни не заведу себе еще одного ребенка, Ал. Как ты вообще могла додуматься предложить такое?
Боль отражается на лице моей подруги.