Рукопись Чейма
Шрифт:
— Очень интересно. Но ты меня с кем-то спутал.
— Как бы не так! Я могу тебе даже сказать, почему ты удирал на «линкольне». Когда Маккиффер раскололся, он наверняка сказал, что сообщил мне о том, как вы с Рыкуном преследовали его. Так что, обнаружив Рыкуна, я понял, что ты притаился где-то поблизости. И ты знал, что мне это известно.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Прекрасно понимаешь! Где бы ты ни был, — ждал ли на автозаправочной станции, увидев, как я проехал, или выехал на Сайпресс-роуд, собираясь, как было оговорено,
Я сделал паузу. Ладди молчал. Но я заметил, как он нервно скреб ногтем большого пальца указательный.
— Ты, Ладди, конечно же можешь по звуку отличить автоматический пистолет 45-го калибра от револьвера 38-го калибра. А это означает, что ты понял: последние пять выстрелов были сделаны из моего кольта. Или, говоря иначе, Рыкун мертв, а Шелл Скотт жив. Поскольку твой «дорогой приятель» остался жив и знал, что ты находишься где-то поблизости, то благоразумно решил смыться.
Ладди сохранял на лице маску равнодушия, но от веселости, которую он демонстрировал минуту назад, не осталось и следа.
— Ладди, — с улыбкой сказал я, — сразу после того, как я выпустил те пять пуль в Рыкуна, я выбежал на дорогу как раз в тот момент, когда ты пронесся мимо в машине Маккиффера с ним на переднем сиденье. Я видел, как он согнулся, наверное, был без сознания. А ты, братец, сидел за рулем.
— Но ведь было темно… — Нет, он не проговорился. Инстинктивная хитрость опять спасла его. Он осекся всего на какую-то долю секунды и тут же продолжал: — Ни за каким рулем я не сидел. А если бы и сидел, ты не смог бы меня разглядеть, где бы ни стоял.
Это был единственный раз, когда он проговорился, вернее, едва не проговорился. Разговор наш продолжался еще несколько минут, но все было без толку.
— Признайся, Скотт, ты все это выдумал. Скажешь, нет?
— Наверное, это просто совпадение, Ладди, что вчера, в воскресенье, как сообщили мне надежные люди, ты чуть не убил Маккиффера тремя выстрелами из обреза для охоты на слонов.
— Сообщили? Кто? Кто эти надежные люди? Уж не Вонючий ли Стэнли? Ты с ним говорил?
— С Вонючим?
— Да. Так ни одному его слову верить нельзя. Он скорее дышать перестанет, чем врать. Он же вздохнуть не может, если не соврет. Вот поэтому ему так тяжело дышать. Ведь он что ни скажет, все как раз наоборот.
Я покачал головой:
— Нет, это был не Вонючий. Ладди, не проще ли признаться, что ты огрел Мака по голове, а потом выкинул из машины, когда несся по Сайпресс-роуд со скоростью девяносто девять миль в час?
— Кто? Я? Ты что, Скотт, спятил? Я говорил уже, я прогуливался, масон совершал.
Я отступился. Продолжать разговор было бесполезно.
Вскоре появился адвокат Ладлоу. Это был один из адвокатов, чьи услуги оплачивал Лэш. Мы с Сэмсоном ушли, предоставив Роулинзу и Ллойду вести дальнейшую беседу.
В кабинете Сэмсона мы сели и некоторое время молча смотрели друг на друга.
— У нас нет доказательств даже того, что он спер машину, — сказал наконец Сэм.
— Интересно, — заметил я, — настолько ли он глуп, как я считал?
— Конечно, глуп. Но ты еще глупее.
— Допустим. А вы разве добились от него большего?
— Меньшего.
Мы с Сэмом потрепались еще немного о Лэше, о его банде, о Вике Пайне. Заговорив о Джелликоу, я упомянул, что он шантажировал Сильвию Ардент, но остальные жертвы шантажа остались неизвестны.
— Хотя кто-то крепко взял за глотку Гидеона Чейма, — добавил я. — Как бы у него не разошлись швы! Это либо Джелликоу — хотя трудно его винить, представив, что за жизнь у него была рядом с таким тираном, — либо моего клиента ждут плохие вести, поскольку… В чем дело?
Сэмсон вдруг снял трубку и стал звонить в отдел по угону автомашин:
— Энди? Будь любезен, пришли протокол о краже «роллс-ройса». Тот, где упоминается Виктор Пайн. Да, прямо сейчас. Спасибо.
— Неужто Вик занялся угонами? — спросил я, когда Сэм положил трубку. — Ты, кажется, сказал, что угнали «роллс»?
Сэм кивнул:
— «Серебряную тень», стоимостью в двадцать тысяч баксов. Кто мог позариться на «Серебряную тень»? Но Пайн к этому непричастен. Я просто вспомнил о нем, когда ты упомянул эту грудастую красотку с ТВ. Как ее зовут?
— Сильвия Ардент?
— Да.
Принесли протокол. Сэмсон поводил пальцем по странице.
— Ага, вот. — Он молча пробежал глазами несколько строк и откинулся на спинку стула. — Несколько часов тому назад в Беверли-Хиллз угнали «роллс-ройс», принадлежащий довольно известному лицу. Местная полиция приступила к поискам. В 23.22 патрульная машина задержала на Тангелвуд-Лейн мужчину. Ты ведь знаешь, как там сурово с этим делом.
— Да, меня самого дважды останавливали.
Сэм сунул в рот незажженную сигару и продолжал:
— Пайн к угону не имеет отношения, но капитан Слэттери знает, что нас интересуют дружки Лэша, а Пайн — один из них. Вот он и позвонил нам.
— На Тангелвуд-Лейн? — в некотором замешательстве спросил я. Сэм кивнул. — И что Вик там делал?
— Когда полиция задержала его, он ничего не делал. Просто садился в машину. Новенький белый «кадиллак», кажется. Во всяком случае, не «роллс-ройс».
— Тангелвуд-Лейн ведь проходит мимо «Индейского ранчо»?
— Да, верно. «Кадиллак» Вика стоял в двух кварталах от него. Пайн предъявил удостоверение личности, показал права, а на вопрос, почему он оказался в этом районе, сказал, что навещал в «Индейском ранчо» одну девушку. А машину оставил поодаль, потому что знавал еще двух красоток, живущих в «Индейском ранчо», и не хотел, чтобы они увидели его машину. Вполне разумное объяснение, мне кажется.