Рукопись Чейма
Шрифт:
— А это может случиться в любой момент, — любезно заметил я, — если вы немного не остынете. Так что… успокойтесь, мистер Чейм, и продолжайте.
— Мне пришлось включить в рукопись факты, эпизоды, касающиеся меня, чтобы читатели поверили, что и все остальное — правда. Но я, разумеется, не хочу, чтобы о них стало известно сейчас.
— Все остальное! То есть нелестные откровения о других людях. О мужчинах, с которыми вы хотели свести счеты. О женщинах, которых вы домогались. О тех, кого вы хотели погубить.
Он ничего не сказал. Но в черных глазах опять полыхнули уже знакомые красноватые отблески. Складки вокруг глаз сбежались, образовав мелкую сетку морщин.
— Воистину вы — сама добродетель. Говорите, близость смерти меняет человека, а? Заставляет осознать свои ошибки? Пробуждает желание исправить все зло, все плохое, что сделано за жизнь. — Я помолчал. — Ладно. Теперь вы — жертва вымогательства. Проблемы с деньгами будут?
— Нет. Дома в сейфе найдется нужная сумма.
— Итак, все, чем мы располагаем, — это голос по телефону. Возможно, это был Уилфред, возможно, нет. Ведь его уже может не быть в живых.
Чейм при этих словах так сильно вздрогнул, что я продолжал чуть ли не веселым тоном:
— Но это всего лишь предположение. Может, он здоров, как никогда. Загвоздка в том, что мы не знаем, кто звонил. Так ведь?
— Да… верно. Голос был тихий и приглушенный.
— Звонивший привел какие-то доказательства, что владеет столь важными для вас материалами, что вы готовы скорее выполнить его требования, чем допустить, чтобы они получили огласку?
— Да, несколько фактов он упомянул.
— В какое время он звонил?
Чейм поднял руку и взглянул на часы:
— Сейчас двенадцать двадцать пять. Я позвонил вам сразу после его звонка. Значит, с полчаса назад.
— Ну, скажем, в двенадцать. Почему в такое странное время? Как вы думаете?
— Не знаю.
— А если это не Джелликоу, кто еще мог вам звонить?
Чейм покачал головой:
— Не представляю. Никто.
— Раньше вас когда-нибудь шантажировали?
— Раньше… Господи! Нет, конечно!
— Каких-нибудь особенностей не заметили? Может, слышалась музыка, голоса? Звонок был местный или междугородный? Не было ли шума, гудков, жужжания, может быть, плохая слышимость?
— Нет, ничего такого. Звонок, как мне кажется, был не междугородный. Обычный звонок, ничем не примечательный.
— Голос мужской?
— Да. В этом я совершенно уверен.
— Ну ладно. Вы меня снова вызвали. На этот раз из-за того, что с вас требуют сотню тысяч долларов. Чего именно вы ожидаете от меня?
— Избавьте меня от этого вымогателя. И конечно, найдите рукопись и фактические материалы.
— Мистер Чейм, со времени моего утреннего визита ничего не изменилось. Вам удивительно трудно это втолковать. Поручение моего клиента — разыскать Джелликоу — по-прежнему моя первоочередная задача.
Чейм запротестовал, лицо его покраснело.
— Тем не менее, — продолжал я, — постараюсь сделать все возможное, чтобы найти вашу злополучную автобиографию. А когда обнаружу Джелликоу, незамедлительно вам сообщу. Если вы не передумали, я буду рассматривать вас как своего клиента и сделаю все, что смогу.
— Этого мне достаточно, — сказал Чейм. Но радости в его голосе не чувствовалось.
— Может быть, обе задачи по сути окажутся одной. Найду Джелликоу — значит, решу и вашу проблему. А может быть, и нет. Но предположим, я удачно выполню ваше поручение. Что я буду от этого иметь?
Честно говоря, меня это не очень интересовало, но хотелось знать, что скажет Чейм.
То, что он сказал, оказалось более важным, чем мне представлялось.
— Все. Все, что у меня есть. Что бы вы ни захотели. Если это, конечно, не превышает моих возможностей. Все-таки я не миллиардер.
— Хорошо. Свои обязательства я выполню. Но берегитесь, если вы что-то от меня утаили!
Сэмсон выглядел усталым. Румяное лицо осунулось, под глазами залегли темные тени. Но держался он не менее бодро и энергично, чем обычно. Когда я вошел, он что-то грозно рычал в телефон, а положив трубку, громко крикнул в соседнюю комнату:
— Принесите еще кофе. Да смотрите, чтоб был горячий на этот раз!
Я уселся верхом на свой стул.
— Маккиффер в морге, — сообщил мне Сэм. — Вскрытие пока не делали, но голова у него пробита. Может, от падения, а может, и от побоев. Самое же главное — сейчас доставят Ладди.
— Неужели поймали?
Сэм кивнул.
— В машине?
— Не совсем. Келли с напарником заметили Ладди, когда ехали по Корал-Драйв. Он как раз выходил из машины. Ребята его задержали, когда он уже шел пешком. Но ты же знаешь, что значит в наше время задержать гражданина, если рядом не оказывается семерых свидетелей, готовых поклясться, что он совершил массовое убийство.
Я кивнул.
— Машина действительно принадлежит Маккифферу, — сухо продолжал Сэм. — Синий «линкольн» с номером FZ-440. Хочешь знать, что сказал Ладди полицейским?
— Горю нетерпением.
— Что он вышел на прогулку. Прибавил, видишь ли, несколько фунтов весу — у него и правда их предостаточно — и теперь вот совершал моцион.
— Не могу представить, чтобы он мог выговорить такое слово.
— Он и не смог. Назвал его «масон». Так вот, значит, он прогуливался и увидел машину, похожую на машину его старого друга Маккиффера. Он заглянул внутрь просто из любопытства. Так и оказалось. Это была машина Маккиффера. Он забеспокоился. Почему вдруг машина Мака оказалась в таком странном месте да еще без Мака?
— Хороший вопрос. Пока он прибудет сюда, у него, держу пари, наберется еще немало таких же.
— Это произойдет с минуты на минуту. Нам тоже надо заготовить несколько хороших вопросов. А почему ты был так уверен, что в машине сидит Ладди или Ладди и Маккиффер — то ли избитый, то ли уже мертвый?
— Нетрудно было догадаться, Сэм. Когда Маккиффер звонил мне, он сказал, что его преследуют Ладди и Рыкун. Он даже думал, что они приделали к его машине какое-нибудь взрывное устройство.
— Мы проверили. «Линкольн» пригнали сюда. Эксперты исследовали отпечатки пальцев, следы крови. Под кузовом обнаружили небольшой передатчик. Но приемника не нашли. И в машине Макги его тоже не было.