Русь
Шрифт:
Спит у газона тощий пес,
Сума на нем поверх медалей!
А на газоне - снег кругом,
С прогалиной на солнцепеке,
А в ней - слабы и синеоки
Цветы, покрытые пушком!
И ты, как ноздреватый снег,
Осядешь, уступая свету,
И ручейком вольешься в Лету,
Двадцатый век, безбожный век!
Иду середкой - здесь граница:
Направо - солнце, слева - тень,
Картины - слева, справа - лица;
Безоблачный, бездонный день!
Бездомные с тоскливым взглядом;
Швейцары заняли посты;
И пятна света на фасадах-
На розовато-золотых.
Прохожим бабки вместо вербы
Суют за пять рублей тальник!
О!! Мусоргский! Смешочек нервный,
Разутый, пьяненький мужик, -
Как моха космы на лесине,
Висят клочки с макушки редкой,
А взгляд разбойничий и синий:
– Дай за Христа на сигаретку!
Я подаю, я рада люду, -
В нем живо все, в нем есть любовь!
И за Христа мольба повсюду,
И на Балканах льется кровь!
Живописует пусть молва
Пролог войны, едва ли ясный,
А я иду в журнал «Москва»,
Хоть знаю, что иду напрасно…
2
Я родилась с душой поэта,
Что значит, не душа - а рана;
Свой первый стих про Божье лето
Я написала очень рано,
Потом какие-то «сказанья»
О Карфагене и Саламбо,
Но силы не было для ямба,
Хоть знала ль это я названье?
Я не о том, все это мелочь,
Слов не собрать, когда смущен;
Простите, Александр Сергеич,
Поспешный и смешной поклон!
И за привет благодарю Вас!
В мир вымысла вошла подручной
Та сочинительница - юность,
Где Вы да я - век неразлучны!
Я - то Ваш вечный подмастерье,
То озорной, кудрявый паж,
И сколько сказок и поверий
Вмещает светлый терем наш!
Вы - Леонардо! Я промою
Все кисточки по волоску
И теплым пледом Вас укрою,
И тушь, прилипшую к виску,
Смахну, поправлю прядь седую,
В камине угли вмиг раздую,
Чтоб ожили портретов лица,
Чтоб слышать разговор огня,
Не скрипнет даже половица,
Вы не заметите меня!
На пуфик - с кисточкой присяду
В тени у самых Ваших ног,
Дам насладиться сердцу, взгляду,
Запомню всякий Ваш урок!
Взгляну - а на лице суровом
В морщинах вновь блестит слеза,
Мы не обмолвились и словом,
Зачем слова - коль есть глаза!
Они светло лучатся нежно:
«Учись, закон наш неизменный:
Писать коленопреклоненно,
Любить же только безнадежно...»
Как символ высочайшей власти,
Не кисть, а царский жезл в руке!
О, сжальтесь и дозвольте, мастер,
Пыль дописать на башмаке!
Холст рядом, и тепло - волною,
И жарко, словно от огня, -
Я вижу, Вы гордитесь мною,
Благословляя в путь меня.
3
Прости мне, Благий, жизнь мою!
Прости России прегрешенья,
За каждый век Тебя молю,
За каждый час, за все мгновенья!
... И вот мне сорок. Лишь сейчас
Я чувствую, имею право,
Просить за всех, за всех за нас,
За всех - и правых, и не правых!
В преддверии двух славных дат*
Как укрепить нам нашу веру?
Раскаянья какую меру
Излить, чтоб не было утрат?
4
– Эй, дедко, где здесь монастырь?!
За черной мглой не видно дали,
Завален ратями пустырь, -
Не половцы ли тут гуляли?!
– Не, то свои... Брат брата лупят, -
Все чаши с храму увезли...
Топеря ладь купелью в ступе!
Калику Божьего пожгли, -
Чё ведал, подь-ка, расспроси,
Конями подавили в грязь...
Пророк нужон ли на Руси?
Тут всякий - бог и каждый - князь!
Да чё ты, девонько, скорбишь,
За иноковым частоколом
Схоронимся - вся правда, вишь,
Пущай поганют Русь расколом!..
В полете дохнут комары,
От сухоты и от жары
Леса пылают и болота,
И костенеют птахи. Жутко...
Что ж не покается хоть кто-то,
Покуда есть еще минутка?
Ох, что ж мне делать, муравью,
Погрязшему в трудах и суе,
Как отмолить мне Русь мою,
Мою незрячую, глухую?!
Вот придорожный крест сиротский!
Букетик травки богородской
Прилажен к старенькой лампадке, -
Но не успею я уже,
Вон вскинул кто-то лук в меже
Над гривой низенькой лошадки...
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Господи, даждь ми помысл
исповедания грехов моих ...
Иоанн Златоуст
1
Всяк ногу сломит здесь, однако,
И перестрелка впереди!
Как жердь - на бруствере вояка, -
Георгий блещет на груди!
И речь над свежею могилой:
«Назад, ребята, к чистоте!»