Русская поэзия в 1913 году

Лекманов Олег Андершанович

Теперь довольно жертв мученья Коварно-злобных мусульман; Раздайся грозный голос мщенья За кровь невинных христиан!.. (И. Шепелев «Посвящается Славянам») В бой за волю, в бой кровавый Мы спешим издалека. Все идем на смерть, быть может, Но назад уж никогда. (Д. Шепель «Славяне») [25]

Тем не менее общее распределение на охранителей и колебателей устоев среди поэтов, выпустивших книги стихов в 1913 году, было далеко не равномерным – последние явно преобладали. Более или менее аккуратно

завуалированные тираноборческие мотивы, а также героизированные портреты революционеров и революционерок с легкостью отыскиваются во многих книгах:

25

Еще упомянем о стихотворении С. Боброва «Его королевскому величеству королю черногорскому Николаю I». Также см. темпераментное стихотворение Авенира Чимерзина, посвященное русско-польским взаимоотношениям:

Мне грезится: поляки русским покорились… Над родиной моей не слышится их стон… В один родной народ славяне дружно слились, Вражда веков прошла – исчезла, словно сон… («Мне грезится, что ночь спустилась над Варшавой…»)

Здесь, опьянен огромностью мечтаний, склонялся лоб вольнолюбивой Тани, и с завистью к летящей в небе птице она мечтала о большой столице, о миллионов побежденном горе, о Шлиссельбурге, Степняке, терроре, о курсах Лесгафта, о чем-то красном, о чем-то лучезарном и неясном… (Р. Бравский «О, сколько тихой надмогильной грусти…») Но час придет, – и новый Муций на пламя руку возложу, иль шею протяну ножу в годину шумных революций. (Он же «Я современник, я сын века…») Разве можно молчать, когда стоны людей По отчизне родной раздаются?.. Разве можно смотреть, со спокойной душой, Когда слезы рекой везде льются? (С. Ганьшин «Разве можно молчать?..») Дитя мое, пышную елку Не в силах устроить тебе… Мы после ту елку добудем В труде и упорной борьбе. (А. Доброхотов «Мише») В Пресненском доме четырнадцать было Запертых в камере вместе со мной. Песни веселые пели уныло… Молча сияла весна за стеной… (А. Журин «Товарищи. Посвящается товарищам по заключению») Надо быть поэтом нежным, Но при встрече с гнетом черным Надо в песне быть мятежным – Непокорным, непокорным! (С. Кошкаров «В дни унынья, в дни печали…» – из книги «Звездочка») Светло звучал напевный гром О буревестнике свободном, И на ристалище народном Братался барин с босяком; В те дни кровавых баррикад, Переходя к делам от песни, Не строил с ужасом на Пресне Ожесточенный демократ. (А. Липецкий «Надя Данкова») В прошлом видишь страницы кровавые, Нитью красною шьются теперь… Но стучись – и отворится дверь, И падут с пьедестала лукавые. (Лесовик «Не брани мою песню случайную…») Ваши действия грубы, вульгарны, Ваши помыслы – подлы, коварны, – Вы отраву несете народу – Вы казните святых за свободу… (И. Радецкий «Торжествующим мракобесам») Кляну я своих палачей – Проклятие бьется о камень, И гаснет в душе моей пламень Под звуки проклятых цепей… Кляну я своих палачей. (М. Соин «В тюрьме») Я высоко свободы знамя Там разверну среди снегов, На зло наглеющих врагов И подо льдом взовьется пламя! (В. Терновский «Послание другу с этапа» – из книги «В снегах; Карское море и его льды») Слышишь стон? Не средь барских палат Эти звуки нашли свой приют. Это тяжкие цепи звенят, Это люди по тюрьмам поют. (Ф. Филимонов «Слышишь стон? Не средь барских палат…»)

Голоса консерваторов, проклинавших революцию и восхвалявших правящий режим, в русских поэтических книгах 1913 года звучали гораздо реже:

Страна вся превращается В какой-то ад земной, И это называется Свободой и весной. (И. Бабин «Весна 1906 г.» – из книги «Стихотворения») Народной совести препоны Взялись порвать попы Гапоны, И пастырь до того дошел, Что, крест подняв, сам бунт повел. Со всех сторон при прессе вольной Расти стал заговор крамольный, Он шел, коварно говоря Про все свободы Октября. И вот под хмельными парами Подонок, поднятый врагами, На бунт волной кипящей встал – И грянул вал, – девятый вал!.. (Он же «Весна осеннею порою» – из книги «Стихотворения») И дети мрака, эти гады [26] Доныне между нас живут, Россию губят без пощады И сети гнусные плетут. (Н. Броницкая «Памяти царя-освободителя») В дни революции факты доказали, Что офицерство закаленней стали: Опасность родины, приказ Царя В сердцах их будит долг богатыря. В дни испытаний, в годы лихолетий Они, как нежно любящие дети, Стояли грудью грозно у кормила Верховного Вождя, – их не смутила Растерянность властей – гражданских лиц, Упавших пред бунтующими ниц. (И. Заржицкий «В дни революции факты доказали…»)

26

С позволения сказать, я так называю гг. революционеров и террористов (примечание Н. Броницкой).

Спасительной отдушиной для поэтов и читателей, исповедовавших консервативную идеологию, могло бы стать пришедшееся на 1913 год трехсотлетие дома Романовых, которое широко отмечалось в стране и прославлялось в великом множестве стихотворных произведений, вошедших в стихотворные книги. Удручающее однообразие почти всех этих текстов позволяет нам здесь ограничиться лишь несколькими характерными (или забавными) примерами:

Любящих армию, народ Цариц обеих – Мать, Супругу, Храни, Господь, из года в год, Не дай Их посетить недугу. ……………………………… Всех награди святой любовью К Царю, к Отчизне дорогой, Чтоб были рады своей кровью Им дать величье и покой. (М. Аксенов «Молитва»)