Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава
Шрифт:
empty-line/>

Мирный договор

 Ночь после этого боя была, возможно, самой трудной в жизни Святослава. Если верить Льву Диакону, «всю ночь провел Сфендослав в гневе и печали, сожалея о гибели своего войска. Но, видя, что ничего уже нельзя предпринять против несокрушимого всеоружия [ромеев], он счел долгом разумного полководца не падать духом под тяжестью неблагоприятных обстоятельств и приложить все усилия для спасения своих воинов. Поэтому он отрядил на рассвете послов к императору Иоанну и стал просить мира на следующих условиях. Тавроскифы уступят ромеям Дористол, освободят пленных, уйдут из Мисии и возвратятся на родину, а ромеи дадут им возможность отплыть, не нападут на них по дороге с огненосными кораблями... а кроме того, снабдят их продовольствием и будут считать своими друзьями тех, которые будут посылаемы по торговым делам с Византией, как было установлено прежде».

Цимисхий, по словам Льва Диакона, «с радостью принял эти условия» (в летописи тоже сказано: «се же слышав, царь рад бысть»). Торопясь закончить войну, чтобы перебросить армию в Сирию, он «заключил с ними [русами]

союз и соглашение и дал им хлеба — по два медимна [374] на каждого». По сведениям Льва Диакона, хлеб получили 22 000 русов. В Повести временных лет есть похожий эпизод, когда греки, стремясь выведать численность русского войска, просят Святослава взять с них «дань» «по числу на главу». Русский князь схитрил: «И рече Святослав: „Есть нас 20 тысящ", и прирече [прибавил] 10 тысящ, бе бо Руси 10 тысящ толко». Но вероятно, на самом деле русов было еще меньше. По словам летописца, Святослав «имашеть же [дань] и за убьеныя, глаголя, яко род его возметь».

374

Медимн (или сыпучий модий) — 25 литр зерна, то есть 8—10 кг. Два медимна хлеба составляли нормальный воинский рацион на 8—10 дней. «Тактика» Льва VI предписывает действующей армии запасаться продовольствием и фуражом именно на такой срок.

Войско ромеев было так же сильно потрепано. Примечательно, что Цимисхий даже не заикнулся о выдаче русами награбленного в Болгарии имущества.

 Включенный в Повесть временных лет письменный договор между Иоанном и Святославом [375] по существу представлял собой краткое соглашение о возобновлении действия договора 944 г., с тем лишь прибавлением, что русский князь обязался впредь не помышлять не только на «власть [волость] Корсунскую», но также и на «страну Болгарскую».

375

После имени Святослава в договоре 971 г. стоит имя Свенгельда. Некоторые исследователи считают его неправомерной вставкой на том основании, что Лев Диакон сообщает о гибели «Сфенкела» за два дня до заключения мира. Но договор — это официальный документ, тогда как сочинение Льва Диакона пестрит ошибками, к которым, по всей видимости, следует отнести и сообщение о смерти Свенгельда.

После заключения мира Святослав попросил Цимисхия о личной встрече. Лев Диакон описал ее с драгоценными для нас подробностями: «Государь не уклонился [от свидания] и, покрытый вызолоченными доспехами, подъехал верхом к берегу Истра [Дуная], ведя за собой многочисленный отряд сверкавших золотом вооруженных всадников. Показался и Сфендослав, приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким [376] . В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами [377] . Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал».

376

Перевод М.М. Копыленко. Некоторые детали описания внешности Святослава Львом Диаконом допускают неоднозначное толкование. Так, вместо «безбородый», допустим перевод «с редкой бородой», а «клок волос» может свисать не с одной, а с двух сторон головы. Именно таким — с редкой бородой и двумя косами — предстает Святослав на страницах «Истории» С.М. Соловьева: «Святослав приплыл на место свидания в лодке по Дунаю, причем действовал веслом наравне с другими гребцами. Он был среднего роста, имел плоский нос, глаза голубые, густые брови, мало волос на бороде и длинные, косматые усы. Все волосы на голове были у него выстрижены, кроме одного клока, висевшего по обеим сторонам, что означало его знатное происхождение» (Соловьев С.М. Сочинения. С. 159).

377

Внешность Святослава разительным образом нарушала нормы приличия, принятые в Византии, согласно которым ходить наголо обритым пристало разве что шуту или фокуснику. Ромеи коротко стригли волосы только по случаю траура или судебного преследования. Усы, как правило, сбривали, зато отпускали бороды. Носить серьги, не вызывая насмешек, среди мужчин могли только дети и моряки (см.: Лев Диакон. История. С. 214).

С уходом русов из Болгарии судьба Первого Болгарского царства была решена. Оставив в болгарских городах сильные гарнизоны, Цимисхий увез в Константинополь царя Бориса II и его брата Романа. Под стенами столицы триумфатора встретил ликующий народ; ему подвели окованную золотом колесницу, запряженную белыми конями. Однако Иоанн не захотел вступить в нее и поставил на золотом ее сиденье захваченную в Болгарии икону Богоматери, а у подножия иконы сложил регалии («белеги») болгарских царей. В таком виде колесница возглавила торжественную процессию. Василеве ехал за ней верхом, облаченный в багряницу, в венке и с жезлом. В храме Святой Софии он посвятил

Богу венец царей болгарских. Потом Иоанн направился во дворец, где велел Борису II сложить с себя знаки царского сана — багряную шапку, украшенную золотом и драгоценными камнями, багряную одежду и красные сапоги. Низвергнутый «василевс болгар» был пожалован саном магистра империи.

Для Болгарии наступали новые времена. Большие перемены ожидали и Русскую землю.

Гибель Святослава

 В «Истории» В.Н. Татищева есть известие, что на обратном пути Святослав обвинил во всех неудачах воинов-христиан: «Тогда диавол возмяте сердца вельмож нечестивых, начаша клеветати на христиан, сусчия в воинстве, якобы сие падение вой приключилось от прогневания лжебогов их христианами. Он же [Святослав] толико разсвирепе, яко и единого брата своего Глеба не посчаде, но разными муки томя убиваше. Они же с радостию на мучение идяху, а веры Христовы отресчися и идолом поклонитися не хотяху, с веселием венец мучения приимаху. Он же, видя их непокорение, наипаче на презвитеры [священников] яряся, якобы тии чарованием неким людем от-врасчают и в вере их утверждают, посла в Киев, повеле храмы христиан разорити и сожесчи и сам вскоре поиде, хотя вся христианы изгубити. Но Бог весть, како праведныя спасти, а злыя погубити...» [378]

378

Татищев В.Н. Собрание сочинений: В 8 т. Т. I. С. 111.

Божество, спасшее киевских христиан, в истории носит имя случая. Святослав не вернулся в Киев.

«Створив же мир Святослав с греки, — рассказывает Повесть временных лет, — поиде в лодьях к порогом. И рече ему воевода отень Свеналд: „Поиде, княже, на коних около, стоять бо печенези в порозех". И не послуша его и поиде в лодьях. И послаша переяславци [болгары, жители Преслава] к печенегом, глаголюще: „Се идеть вы Святослав в Русь, взем именье много у грек и полон бещислен, с малом дружины". Слышавше же се печенези, заступиша пороги. И приде Святослав к порогом, и не бельзе [нельзя было] пройти порог. И ста зимовати в Белобережьи, и не бе у них брашна [пищи] уже, и бе глад велик, яко по полугривне глава коняча, и зимова Святослав ту. Весне же приспевши, в лето 6480 [972 г.], поиде Святослав в пороги. И нападе на нь Куря, князь печенежский, и убиша Святослава, и взяша главу его, и во лбе его [из его черепа] сделаша чашю, оковавше лоб его, и пьяху из него».

Летописная история гибели Святослава вызвала уже у С.М. Соловьева множество вопросов: «Почему Святослав, который так мало был способен к страху, испугался печенегов и возвратился назад зимовать в Белобережье; если испугался в первый раз, то какую надежду имел к беспрепятственному возвращению после, весной; почему он мог думать, что печенеги не будут сторожить его и в это время; наконец, если испугался печенегов, то почему не принял совета Свенельдова, который указывал ему обходный путь степью? Другой вопрос: каким образом спасся Свенельд?» [379]

379

Соловьев С.М. Сочинения. С. 160.

К сожалению, необходимо признать, что летописная повесть о гибели князя совершенно не годится для каких бы то ни было исторических реконструкций. Другими словами, мы опять имеем дело с дружинным преданием, подправленным рукой летописца.

 Именно эта рука вписала в дружинное предание эпизод со Свенгельдовым предупреждением, постороннее происхождение которого очевидно: он не только не находит продолжения в дальнейшем повествовании, но и противоречит ему, ибо всезнающий «воевода отень» оказывается осведомленным о засаде печенегов возле порогов еще до того, как «переяславци» успевают послать их туда. Вложенный в уста Свенгельду совет пойти к Киеву «на коних» также мог исходить только от человека, уверенного в том, что Святослав ходил на выручку киевлянам «вборзе» и спал, положив под голову седло, то есть от самого составителя Повести временных лет (в действительности, как свидетельствуют Лев Диакон и Скилица, русское войско отплыло из Доростола в ладьях). Словом, воевода здесь — фигура литературная, а не историческая. Летописец ввел Свенгельда в повествование лишь затем, чтобы напомнить читателю о существовании этого персонажа, которому буквально через несколько строк предстояло сыграть важную роль в борьбе Ярополка с Олегом.

Столь же очевидно, что только волей летописца Святослав, отплывший из Доростола в конце июля — начале августа

971 г., остался зимовать в днепровском «Белобережьи», где он должен был очутиться не позже чем через две недели после ухода из Болгарии. Эта искусственная задержка объясняется единственно тем, что, согласно летописным расчетам времени княжения Святослава, ему полагалось умереть в 972 г.: «И бысть всех лет княжения Святославля 28» (то есть с 945 по 972 г.).

Знаменательно, что в сообщении о зимовке перед глазами автора вновь, как неотступный призрак, возникает «глава коняча», хотя он вроде бы уже согласился с тем, что князь с дружиной «поиде в лодьях». Крайней неправдоподобностью отличается поведение печенегов, которые целых восемь месяцев (с августа 971 по март 972 г. [380] ) неотступно сторожат Святослава у порогов; между тем, по законам кочевого хозяйства, подобное упорство могло иметь лишь один исход: неминуемый падеж по весне всего печенежского табуна, после чего приплывшие к порогам русы могли брать печенегов голыми руками.

380

Южнее Киева Днепр вскрывается около середины марта (см.: Веселовский К. О климате России. СПб., 1857. С. 164).

Поделиться:
Популярные книги

Ученичество. Книга 2

Понарошку Евгений
2. Государственный маг
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Ученичество. Книга 2

Император поневоле

Распопов Дмитрий Викторович
6. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Император поневоле

Лорд Системы 7

Токсик Саша
7. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 7

Целитель. Книга вторая

Первухин Андрей Евгеньевич
2. Целитель
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Целитель. Книга вторая

Темный Патриарх Светлого Рода 3

Лисицин Евгений
3. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 3

Случайная свадьба (+ Бонус)

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Случайная свадьба (+ Бонус)

Прометей: каменный век II

Рави Ивар
2. Прометей
Фантастика:
альтернативная история
7.40
рейтинг книги
Прометей: каменный век II

Жребий некроманта. Надежда рода

Решетов Евгений Валерьевич
1. Жребий некроманта
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
6.50
рейтинг книги
Жребий некроманта. Надежда рода

Возвышение Меркурия

Кронос Александр
1. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия

Не грози Дубровскому! Том Х

Панарин Антон
10. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том Х

Идеальный мир для Лекаря 12

Сапфир Олег
12. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 12

Хочу тебя навсегда

Джокер Ольга
2. Люби меня
Любовные романы:
современные любовные романы
5.25
рейтинг книги
Хочу тебя навсегда

СД. Том 15

Клеванский Кирилл Сергеевич
15. Сердце дракона
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
6.14
рейтинг книги
СД. Том 15

Смерть может танцевать 3

Вальтер Макс
3. Безликий
Фантастика:
боевая фантастика
5.40
рейтинг книги
Смерть может танцевать 3