Русская жена эмира
Шрифт:
его за памирского таджика или турецкого купца - среди них тоже встречаются
рыжеватые. И что удивительное, это человек был столь велик, если даже повелевал
самим Таксынбаем, который был в чине генерала.
41
Едва в спешке доставили воду, Одылбек смыл рану и стал высасывать кровь с места
укуса. Пораженный Таксынбай решил остановить его:
– О, почтенный Одылбек, что вы делаете? Это опасно!
– Надо срочно высосать яд, иначе его спасти.
– Не смейте
можете погубить себя.
– Я сразу выплевываю отравленную кровь.
– Пусть это сделает другой. Кто близкий друг у этого солдата?
– спросил начальник
отряда.
Никто не отозвался. Тогда Таксынбай пристыдив своих людей: «Какие же после этого
вы гвардейцы!». И после вышел пожилой солдат и сказал:
– Мне как-то доводилось высасывать яд из ноги брата, и я готов сделать это снова.
Однако купец предупредил его:
– Если у тебя есть какая-нибудь ранка во рту, то не делай этого, ибо через нее яд
попадет в кровь, тогда сам погибнешь.
– У меня все чисто.
Опытный солдат опустился на колени и стал высасывать кровь. Одылбек сказал ему:
«После каждого раза рот поласкай водой», - и дал ему в руку кружку. Тот так и делал. Но
несчастный солдат все еще стонал со словами: «Я умираю, я умираю». И в самом деле,
через короткое время его лицо было уже мокрым от пота и стало трясти.
– Это не поможет, все равно он умрет, - уверенно заявил Даврон и склонился над
умирающим.
– Я знаю, что надобно делать в таких случаях. Ну-ка, расступитесь! Да, и
закройте глаза этому солдату тряпкой.
Как только это сделали, Даврон вытянул руку солдата в сторону. Затем дервиш
выхватил из ножен саблю и резким взмахом отрубил солдату полруки. Тот успел лишь
вскрикнуть, как голова его повисла, он лишился чувств или вовсе умер. Никто не ожидал
такого, и все уставились на Даврона. Однако тот остался равнодушен, ибо по своей
природе был решительный человек.
– Кажется, он умер, - тихо сказал кто-то.
– От такого люди не умирают, - успокоил всех Даврон. – Он просто лишился чувств. В
таких случаях лишь это может спасти.
Молодые солдаты увели глаза в сторону от столь неприятного зрелища. Они еще не
воевали и не видели рубленых рук, ног и голов. У несчастного солдата с места среза
обильно стекала кровь.
Даврон срочно дал указание принести ему масло. Кто-то из дервишей кинулся к котлу и
столь же быстро вернулся с медной чашкой. Глава ордена взял с земли горсть пыли и
высыпал ее в масло. Затем все перемешал. Получилась темно-желтая каша, которую он
приложил к ране. В завершении снял с пояса
отрубленную руку, чтобы остановить кровь.
– А теперь давайте вознесем молитву за нашего брата, - предложил Даврон, и все
опустились на колени. И дервиш затянул молитву своим мелодичным голосом.
После этого оставалось только ждать. Все стали на ноги. Перед уходом, Одылбек
накрыл больного своим халатом. Никто не знал, выживет ли он. Солдаты вернулись к
своим шатрам, и прежде чем лечь, осмотрели ближайшие кусты, а некоторые и вовсе
срезали их саблями, очищая опасные места. У многих пропал сон и лежали с открытыми
глазами, мечтая или воспоминая о доме. Некоторые стали тихо шептаться между собой:
– Жалко Турсуна, – сказал один.
42
– Да, не повезло бедняге, – согласился другой.
– Теперь, если даже останется в живых, кому он нужен, безрукий мужчина? Ни один
богач не возьмет его на службу.
– Да и в хозяйстве от такого нет особого толка. Остается ему одно: открыть на базаре
свою лавку.
– Для таких дел надобно крупная сумма.
– Знаешь, меня очень удивил этот светлолицый купец Одылбек. Он какой-то странный:
вроде из наших и вроде - не наш.
– Это русский человек, как-то я видел его у гостиницы, но тогда на нем была одежда
русских военных. Должно быть, очень важный человек.
– Ты прав. И здесь он главный. Значит, еще занимается и торговыми делами. Говорят,
это его товар.
– А он молодец, истинный мужчина, хотя не наш человек. Ты видел, как кинулся
спасать нашего брата, мусульманина. Интересно знать, что за груз мы везем в
Афганистан? Может, это золото? Хурджуны неплотные, но тяжелые.
– Вряд ли, откуда у этого чужака может быть золото? Столько богатства нет даже у
нашего эмира.
– Да, верно. Тогда, может быть, это товар самого эмира, а русский лишь должен
доставить его.
– Такое не возможно. Сам подумай, кто доверит столько золото какому-то чужаку, разве
у эмира нет родни, преданных министров и генералов? Нет, это явно не золото.
– Согласен с тобой. Если эти товары военного человека, то это как-то связано с войной.
Значит, в хурджунах находятся порох, дробь, патроны и всякое такое.
– Разумная мысль. Они не хотят, чтобы мы прознали их тайну, ведь все говорят, что
скоро может начаться война с русскими. Эти кяфиры уже захватили Карши, а эмир
почему-то молчит. Неужели они такие сильные, что даже наш великий правитель
страшится их?
– Одного я не разумею: если русские - наши враги, то почему эмир держит возле себя