Ружья и голод. Книга первая. Храмовник
Шрифт:
Третий этап – Страстность. После выхода из катакомб ученику дается три дня на отдых от мрака подземелья, полноценную еду и привыкание к дневному свету. На третий день монах должен возлечь с женщиной и попытаться зачать с ней дитя. Если женщина беременеет, что случается крайне редко, ученик берет ее в храмовые жены и девять месяцев он должен хранить и оберегать ее, а затем продолжить обучение. Если рождается мальчик, он остается с отцом в Обители и становится монахом. Если же на свет появилась девочка, она отправляется с матерью в Храм Матери. Чему учат и как готовят девочек, является тайной, в которую посвящены только Превосходительство и Храмовый Совет.
Затем монахов отправляют в Дом Страстей – башню левого крыла Обители. Если
Воззвание – четвертый этап обучения монахов. Самый долгий период, в который учеников обучают ковать мечи и мастерить другое оружие и боеприпасы, в том числе ружья и пистолеты. На ристалищах ученики познают военное дело – искусство сражения на мечах, стрельбу из луков и огнестрельного оружия, рукопашный бой, теорию, стратегию и тактику ведения боевых действий. В этот же период монахов обучают возделывать сады и поля, строить временные жилища, что затем пригодиться в походах, ухаживать за лошадью и скотом. Машины и компьютеры запрещены Сводом, поэтому весь труд производится руками самих учеников. Также каждый ученик должен освоить одно из пяти искусств на выбор, чтобы затем передать свой опыт и знание другим монахам – живопись, поэзия, скульптура, музыка или архитектура. Этот период символизирует Воззвание Матери – начало ее борьбы с пороками этого мира, когда она созвала первый Храмовый Совет, собрала под своими знаменами первый легион храмовников и повела в первый Истинный Крестовый Поход, длившийся тридцать три года, и присоединивший к Храмовым Землям первых сателлитов, образовал таким образом Обитаемые Земли с метрополией в Обители – именно столько лет жизни ученика уходит на освоение данного этапа.
Последний же этап – Выбор – длится тринадцать лет. Все это время ученик проводит в походах с уже посвященными храмовниками и возвращается в Обитель, чтобы принять решение, которое определит его дальнейшую судьбу. Там он наблюдает за Очищением, а если проще за истреблением еретиков и иных. Самому монаху в битвах и казнях участвовать запрещено. Обучение, как правило, проводится на границе Обитаемых Земель, и глубоко в Пустоши учеников не отправляют. В походах ему также необходимо вырезать Знамение Матери, чтобы при возвращении представить его на изучение и оценку Превосходительству. Час Одиночества, который на самом деле длится пять дней и в который запрещено общаться с кем бы то ни было в Обители, монаху и предстоит сделать самый тяжелый в своей жизни Выбор – чем он жертвует для Ордена – Кровью или Плотью. Отказ сделать Выбор приведет любого ученика на костер.
Слезы Матери льются рекою,
Должен Выбор поход расколоть,
Матерь жертвует чистою Кровью,
У Дитя отбирают Плоть.
Смысл выбора достаточно прост. Выбор Крови определяет тебя в инквизиториев – храмовников, задача которых участвовать в крестовых походах против еретиков и иных, чьи деяния нарушают мир и гармонию нового мира, который строят Превосходительство и Храмовый Совет.
Выбор Плоти определяет тебя в преториев – стражей Обители и личной гвардии Превосходительства и Храмового Совета. Их задача – оберегать Обитель и территорию Храмовых Земель от нападения из вне, держать осаду, а также патрулировать помещения Храма Матери в ночное время.
Этот этап олицетворяет Выбор Матери – жертву, которую она принесла ради спасения своего легиона, разбитого в сражении с жестокими варварами Восточных Пустошей. Армия отступала, и, зная, что еретиками нужна только она и ее Дитя, Матерь приказывает командующим когортами – капитану-инквизиторию Логрену и капеллану Калавию – отходить без нее. Логрен впоследствии отказался от своего имени и нарек себя новым. Теперь все его знают как Превосходительство. А Калавий так и остался на прежнем месте, хотя легиона уже фактически не существовало. Он стал судьей и палачом священного огня Очищения. Участь же Матери и Дитя были не завидны – она была ранена в бедро и ей пришлось наблюдать, как еретики-каннибалы убивают и съедают Дитя (по хроникам ее сыну на тот момент было тридцать три года), после чего она сама истекает кровью и умирает. Отсюда и слова молитвы, которые определены в Выборе – Кровь Матери и Плоть Дитя, пожертвованные ими ради сохранения дела Ордена на Пути Очищения.
Весь период обучения занимает шестьдесят лет. И эти шестьдесят лет Белфард провел в тренировках, походах и молитвах. Он прошел тот же Путь, что прошла Матерь, но едва ли смог обрести ту же святость. Наоборот, он сделал его черствым и безучастным. Во время Воззвания он наблюдал совсем не то, о чем им твердили учителя. Дикие, жестокие и безмозглые дикари – вот характеристика жителей Пустошей, которую им давал Калавий и прочие. Да, они были дикими, жестокими и невежественными. Но они были живыми людьми, иногда абсолютно беспомощными. Преступлением многих было лишь то, что они жили на границах Обитаемых Земель. Хотя, разумеется, попадались и редкие ублюдки, чьими любимыми занятиями было жрать друг друга, грабить, убивать, насиловать и заниматься инцестом. Этих было абсолютно не жаль. Но вот другие…
Раньше продолжительность жизни людей была в среднем шестьдесят-семьдесят лет. Но с появлением гена Фокенау – названного в честь открывшего его ученого, который иначе называл его Геном Ассов – примерно за сорок лет до Утраты, треть населения планеты фактически стала бессмертной. Наверняка это неизвестно, поскольку это предположение строится лишь на том принципе, что ни один из обладателей данного гена с момента его открытия не умер естественной смертью. Видимо поэтому ученый называл его по-другому – Геном Асов – древних и могущественных богов северных земель, наделенных долголетием, но все же не бессмертием.
Печально то, что именно благодаря этому открытию и произошло тотальное перенаселение. Из-за чего начались ядерные войны, которые привели к бесплодию у большей части населения Земли. Природа всегда умела восстановить баланс, и в этот раз она сделала это руками самих людей.
«Да, пожалуй, в этом Калавий был прав», – с такими мыслями Белфард встречал утро.
Конечно же, он был носителем гена Фокенау, как и все монахи и храмовники Обители. Однако в сравнении с Превосходительством и Калавием, лично знавших Матерь, Белфард чувствовал себя на их фоне совсем еще мальчишкой.
В келью постучали. Белфард вздрогнул от неожиданности. Как и всякий раз, ожидая чего-то неприятного, его мозг отказывался объективно оценить время. Сон так и не посетил его в эту ночь, ограничившись лишь образами, всплывавшими на горизонте бокового зрения. Он не помнил, как они выглядели, но ничего приятного они не сулили.
Едва ли солнце справлялось лучше луны, пытаясь пробиться сквозь этот нагар на окне. Он заставил подняться свое окаменевшее тело и подойти к двери.
– Кто там? – спросил Белфард.
Ответом было молчание.
«Идиот, конечно же никто тебе не ответит».
Он открыл дверь и вгляделся в посетителей. Делаф и Скотти. Эти двое вечно, как испуганные щенки, таскались друг за другом. Они начали обучение позже Белфарда и проходили этап Воззвания. Судя по всему, сегодня была их очередь прислуживать в Обители. Делаф был высокий и худой как жердь, с длинными прямыми волосами, а его плоскими ладонями он мог бы обхватить себя вдоль талии, и его пальцы при этом еще оставались бы висеть в воздухе безвольными макаронинами. Скотти был широкий, коренастый, невысокого роста и коротко стрижен.