Рядовой свидетель эпохи.
Шрифт:
Ходаренок же в одном из заключительных абзацев своей статьи, обнаруживая свою тенденциозность, утверждает:
«В целом из оперативных документов и воспоминании очевидцев событий (причем самого высокого ранга) достаточно трудно сделать вывод о впечатляющей победе советских войск 12 июля 1943 г. под Прохоровкой.»
Приведенные выше оценки Василевского и Жукова опровергают эти безответственные слова Ходаренка.
Напомним еще, как оценивали танковые сражения на Курской дуге иностранные авторы, в том числе, известные немецкие генералы, свидетели и участники танковых сражении на Курской дуге, танкового сражения под Прохоровкой.
Дуглас Орджилл, английский журналист, писатель и историк мирового танкостроения,
Манштейн, командующий немецкой группой армий «Юг», наступающей на Курск от Белгорода, в своих мемуарах «Утерянные победы» вопреки всем фактам, танковое сражение под Прохоровной представил победой своих войск, хвастливо заявив, на стр. 538, искажая события: «Правому танковому корпусу армии (2 тк СС...) также удалось выйти на оперативный простор. 11 июля он атаковал Прохоровку и затем дальше на западе форсировал Псел... 12 июля противник бросил в бой в центре и на флангах фронта наступления группы новые части из своих оперативных резервов... 12 и 13 июля обе армии отразили все эти атаки. 14 июля корпус СС, развивая успех, достиг Прохоровки, 48 тк подошел к долине Псела, западнее Обояни.»
Манштейн здесь хитрит. Достигнуть — понятие не очень определенное, достиг, но не взял же её. Выше же было показано, что 2-й тк СС топтался вблизи Прохоровки еще с 8-го июля, но получал по зубам то здесь, то там, теряя свои танки. Прохоровка так и оставалась после танкового сражения 12 июля в руках 5 Гв. ТА. 13 и 14 июля 4-я ТА Гота пыталась обойти её с севера, но это тоже не получилось. Манштейн не случайно не остановился подробнее на танковом сражении под Прохоровкой 12 июля. Поступил он так для того, чтобы не говорить о своих больших потерях в танках в этом сражении. За него это сказали другие немецкие участники и свидетели той битвы.
Лео Кесслер, немецкий историк, в книге «Железный кулак», посвященной истории танковых дивизий СС: «К вечеру 12 июля командующий 4-й танковой армией Гот посетил поле битвы на своей бронированной командирской машине. Он остался недоволен тем, что увидел. Ха- уссер (командир 2 тк СС -В.Ф.) потерял 300 танков и был не в состоянии предпринять атаку без поддержки 6-и танковой дивизии, спешившей ему на помощь (Орджил, указ. соч. стр. 260). К этому следует заметить, что в Прохоровскои битве участвовал не только 2 тк СС. Левее, то есть севернее его наступала и дальше всего продвинулась 11 -я танковая дивизия 48 тк, создав угрозу обхода 5-й Гв. ТА с севера. Об этом П.А. Ротмистров в книге «Стальная гвардия» пишет так:
«Не добившись успеха в центре, на прохоровском направлении, противник силами 11 -й танковой дивизии 48-го танкового корпуса обошел наш 18-й танковый корпус и нанес удар по 33-му гвардейскому стрелковому корпусу... 5-й гвардейской армии. К 13 часам вражеским танкам удалось прорвать боевые порядки 95-й и 42-й гвардейских стрелковых
К сожалению, Ротмистров, описывая этот момент Прохоровского сражения, ничего не говорит о потерях ни немецких, ни советских танков. Надо полагать, что они были немалые и с той, и с другой стороны. Так что официальная наша оценка общих потерь 4 ТА Гота в Прохоровском сражении — 350 танков — представляется довольно точной.
В очерке «Танковое сражение под Прохоровкой» П.А. Ротмистров пишет: «В ходе сражения с обеих сторон вышли из строя свыше 700 танков...». Следовательно, потери 5 Гв. ТА вместе с приданным ей 2-м ТК составляют тоже около 350 танков.
Но надо заметить следующее. В составе 5-й Гв.ТА к началу встречного сражения под Прохоровкой было 218 легких танков Т-70, они все, надо полагать, остались на поле боя. А среди 300 немецких подбитых танков 2-го ТК СС были во время Прохоровского сражения только модернизированные танки последнего выпуска Т-Ш (с усиленной лобовой броней и сверхдлинноствольной пушкой калибра 75 мм), Т-1У, Т-У («пантера) и Т-У1 («тигр»). Лобовая броня корпуса и башни у модернизированных Т-Ш и Т-1У, была доведена до 70 и 80 миллиметров соответственно.
Разница в потерях принципиально большая и не в пользу Гота и Манштейна.
Ф. Меллентин, начальник штаба 48-го ТК, 11-я танковая дивизия которого участвовала в танковом сражении под Прохоровкой, опровергая Манштейна, очень убедительно написал в книге «Танковые сражения 1939-1945. Боевое применение танков во Второй мировой воине»:
«К концу дня 14 июля стало совершенно очевидно, что немецкое наступление провалилось... С немецкой стороны потери в личном составе были не так уж велики, зато ПОТЕРИ В ТАНКАХ БЫЛИ ПОТРЯСАЮЩИ МИ, (выделено — ВФ). Танки типа «пантера» не оправдали возлагаемых на них надежд, их легко можно было поджечь... экипажи не имели достаточной подготовки. Из всех «пантер», принимавших участие в боях, к 14 июля осталось только несколько машин. Не лучше обстояло дело в танковом корпусе СС... Русское Верховное главнокомандование руководило боевыми действиями в ходе Курской битвы с большим искусством... К 23 июля 4-я танковая армия была отброшена на свои исходные позиции».
Гудериан, бывший командующий 2-й немецкой танковой армией, в 1943 году генерал-инспектор бронетанковых войск фашистской Германии, побывавший в период с 10 по 15 июля в войсках и Моделя (группа армий «Центр»), и Манштейна, дал позднее такую оценку действиям немецких танковых сил на Курской дуге:
«В результате провала наступления «Цитадель» мы потерпели решительное поражение. Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в технике на долгое время были выведены из строя... Само собой разумеется, русские поспешили использовать свой успех. И уж на Восточном фронте не было спокойных дней. Инициатива полностью перешла к противнику». (Гейц Гудериан. «Воспоминания солдата»).