Рядовой свидетель эпохи.
Шрифт:
Тут нельзя не дополнить М. Спика: в условиях господства в воздухе немецкой авиации советские летчики все же сумели сбить в течение 1941г., 42г. и 43 г. 43 хваленых немецких аса, имевших на своем боевом счету от 63 до 189 побед. Из этих 43-х были сбиты 2 — в 41г., 15 — в 42г. и 26 — в 43г. Задумаемся еще вот над чем. Широко известно, что наши летчики часто, особенно в начале войны, таранили вражеские самолеты. Но из этого, помимо всего прочего, следует и такая простая истина: летчики наши были в состоянии сближаться с вражескими самолетами, по крайней мере, — с бомбардировщиками. Скорости и маневренности хватало у «устаревших самолетов». Не хватало патронов и снарядов к пулеметам и пушкам, боекомплект был израсходован ранее, еще на большом расстоянии до цели.
К сожалению, на фронт поступало и немало пилотов со слабой тактической и огневой подготовкой, отчего росли наши потери.
Глава 14. О СОБЫТИЯХ И СУДЬБАХ 1942 - 1943 ГОДОВ
ОБЕЩАЮЩЕЕ НАЧАЛО
Красная
«Марш-маневр усиленного 1-го гвардейского кавкорпуса проходил успешно. Казалось, еще немного дней — и мы захватим или блокируем город Юхнов, перережем Варшавское шоссе и повернем на Медынь. Вражеская группировка, отступавшая от Калуги, оказалась бы в этом случае в полном окружении, создались бы благоприятные условия и для окружения главных сил 4-й полевой армии гитлеровцев... Мы одну за другой освобождали деревни, выгоняли гитлеровцев на мороз. 2 января захватили Юхновский аэродром... 4-я полевая армия противника оказалась в критическом положении... В то время, как положение под Юхновом сложилось для нас весьма удачно, когда наш успех почти не вызывал сомнений, мы получили из штаба фронта новую директиву. Она отменяла прежнюю и ставила перед войсками более широкие, но и более трудные задачи. В этом документе, в частности, говорилось:.. «...2. Создалась очень выгодная оперативная обстановка для окружения 4-й и 9- й армий противника, причем главную роль должна сыграть ударная группа Белова, оперативно взаимодействуя через штаб фронта с нашей Ржевской группировкой...». С такой постановкой вопроса П.А. Белов как основной исполнитель задуманного широкого плана не был согласен и отстаивал свой план перед командованием Западного фронта. О своих действиях он в книге пишет так: «В принципе это был смелый и значительный замысел. Но как его осуществить — вот вопрос. Не слишком ли широко замахнулись в штабе фронта? ... Конечно, противник понес значительные потери, он уже не тот, что был месяц назад. Но и советские войска ослаблены, утомлены в предыдущих боях. Отстала значительная часть танков, артиллерии, тылов и обозов. Хватит ли у нас сил и средств, чтобы окружить и уничтожить 4-ю и 9-ю полевые армии гитлеровцев? Не лучше ли действовать наверняка — добить 4-ю полевую армию, а потом приниматься за 9-ю? Вот о чем я думал, прочитав директиву... Нужно было прежде всего окружить и разгромить немецкие войска в районе Юхнова, занять и блокировать этот город. Тем самым мы успешно завершили бы рейд. После этого наши дивизии могли бы двигаться на Вязьму, не опасаясь за свой тыл. Обстановка требовала действовать именно таким образом. Но вскоре после того, как я отправил командующему фронтом план действий, был получен новый приказ. Он не только не учитывал выдвинутые мной мои доводы и соображения, но и во многом противоречил директиве от 2 января, полученной сутки назад... Этот приказ отразился впоследствии на боевых действиях не только моего корпуса, но и всего Западного фронта... Возможность окружить и разгромить 4-ю полевую армию гитлеровцев была потеряна. Избежала окружения и 9-я полевая армия немцев. Из двух зайцев не удалось убить ни одного».
В то же время с потерей своей 4-й армии в то время смирились даже сами немцы. В очерке «Московская битва», опубликованном в сборнике «Роковые решения», в разделе «Русское контрнаступление» бывший начальник штаба 4-й армии генерал Г. Блюментрит писал:
«Намерения русских были понятны. Они планировали широкое двойное окружение 4-й армии путем нанесения ударов на севере и юге... Немецкое командование почти не надеялось избежать окружения и разгрома огромной южной группировки. Русские медленно расширяли брешь между 2-й танковой и 4-й полевой армиями. У фельдмаршала фон Клюге не было резервов, чтобы ликвидировать опасность, нависшую над его южным флангом. Более того, 4-ю армию связывала с тылом только одна дорога. Она проходила через Юхнов, Медынь, Малоярославец и Подольск. Все остальные дороги в районе армии скрылись под толстым снежным покровом. Если бы русские, наступая с юга, сумели захватить нашу единственную жизненную артерию, с 4-й армией было бы покончено».
Упомянутый немецкий источник информации и свидетельства П.А. Белова убедительно говорят о том, что поворот подвижной конно-механизированной группы П.А. Белова в начале января 1942 года от Юхнова, отключение ее от операции по окружению 4-й немецкой армии группы армий «Центр» и перенацеливание его группы на более глубокое окружение всей немецкой ГА «Центр»,
Воспользовавшись этим, немцы в экстренном порядке подтянули дополнительные силы к Юхнову, закрыли брешь в этом месте своего фронта и спасли свою 4-ю армию от разгрома.
С большим трудом, но все же 1-й гвардейский конный корпус Белова 8 января 1942 года прорвался через Варшавское шоссе и устремился в соответствии с приказом командования Западного фронта на Вязьму с юго-востока. Но вслед за ним другие части и соединения Западного фронта не смогли прорваться через Варшавское шоссе южнее Юхнова. Лишь передовой группе 33-й армии в составе 4-х дивизий во главе с командующим 33 армией генералом М.Г. Ефремовым удалось прорваться в тыл немцев с северо-востока от Наро-Фоминска через Боровск и Верею также по направлению к Вязьме. Но немцы вслед за этой группой также закрыли прорыв. В дальнейшем участь этой передовой группы была очень трагической. Немцы через наших предателей контролировали передвижения и выход из окружения этой группы. Почти полностью она при выходе из окружения погибла. Подробно и проникновенно судьба передовой группы генерала Ефремова и самого командарма описана в книге участницы того рейда Ю. Капусто «Последними дорогами генерала Ефремова ( По следам вяземской трагедии 1942 года)». В этой книге приведено и такое свидетельство:
«... есть книга на английском языке об известном немецком разведчике полковнике Гелене, где говорится и об Ефремове... Называется она «Гелен — шпион века». Теперь мы знаем, что при генерале Ефремове в апреле 1942 года действительно был агент Гелена, провокатор под кодовой кличкой Инвар, сыгравший совершенно определенную роль в судьбе командарма...»
С севера от Калинина и Селижарова, обходя с запада Ржев, остающийся в руках немцев, на Вязьму устремились 30-я и 39-я армии. И также, как с южной стороны, ближе всего к Вязьме пробился кавалерийский (11-й) корпус. Он даже перерезал железнодорожную магистраль Смоленск — Вязьма, правда — на короткое время. Описанные здесь действия по окружению немецкой группы армий «Центр» хорошо представлены в книге «Провал гитлеровского наступления на Москву».
Туда же в тыл врага южнее Вязьмы были выброшены некоторые наши воздушно-десантные части.
В сложившихся непростых условиях исключительно успешно полгода действовал в тылу врага под командованием генерала Павла Алексеевича Белова 1-й Гвардейский кавалерийский корпус. Это лучше всего видно по дневнику бывшего начальника штаба сухопутных войск фашистской Германии Ф. Гальдера. Никого из советских командиров ниже маршалов К.Е. Ворошилова, С.М. Буденного и С.К. Тимошенко он не упомянул с своем «Военном дневнике», кроме П.А. Белова. Беспрецедентный факт: о действиях группы П.А. Белова в тылу немецких войск он упомянул 11 раз. Я впервые отметил этот факт в газете академии имени Н.Е. Жуковского «Вперед и выше», в № за 30.03. 1992 года, затем в журнале «Армия», № 7- 8 за 1992 г. Действиями подвижной группы генерала П.А. Белова в тылу группы армий «Центр» был озабочен даже Гитлер, о ней писал в своей книге «История Второй мировой войны» небезызвестный К. Типпельскирх на стр. 241.
Писатель В. Успенский в одной из частей своего романа «Тайный советник вождя» написал, что военный талант П.А. Белова был на уровне военного таланта маршала Г.К. Жукова. К этому следует добавить: генерал-полковник П.А. Белов был одним из тех выдающихся полководцев РККА, Советской Армии, которые в совершенстве владели военным искусством, одерживал только победы. Его военный талант незаслуженно игнорирован официальными и советскими и, тем более, теперешними военными «историками». Небезынтересен и такой факт. В опубликованных газетных сообщениях о разгроме немецких войск под Москвой в декабре 1941 года были приведены фотографии 7 самых выдающихся полководцев, одержавших эту победу. В этом числе были командующие фронтами Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.С. Конев, командующие армиями Д.Д. Лелюшенко, Л.М. Говоров, Ф.И. Голиков. И только один в их числе командир корпуса — П.А. Белов.
Но в тот момент начала января 1942 года немцы оказались оперативнее наших. Они смогли очень быстро перебросить из Западной Европы резервы и организовать крепкую оборону в месте прорывов П.А. Белова и М.Г. Ефремова и не дать остальным нашим войскам войти в этот прорыв. Находящиеся в тылу врага войска Белова, партизаны, воздушные десантники и дивизии передового отряда 33-й армии Ефремова сильно перепугали немцев, включая их верховное главнокомандование и самого Гитлера. Нанесли группе армий «Центр» ощутимый урон, но лишенные регулярного снабжения боеприпасами, медикаментами и продовольствием, медленно таяли. Весной 1942 года генерал Ефремов отверг предложение командования Западного фронта присоединиться к группе генерала П.А. Белова и добился разрешения Ставки ВГК на вывод остатков своих войск из окружения. Немецкая разведка через наших предателей контролировала этот вывод и заранее приготовила в месте прорыва сильный заслон. (Об этом писали в своих упомянутых выше книгах и П.А. Белов, и Ю. Капусто). Мало кому удалось из войск генерала Ефремова прорваться к своим. Погиб при этом и командарм 33-ей армии генерал М.Г. Ефремов.