Рыцарь короля
Шрифт:
По лицу его стекла струйка пота. Он долго сидел, прислушиваясь, но звуки не повторились. Пьер, спавший рядом, так и не проснулся.
Перекрестившись, Блез снова вытянулся на тюфяке. Как всякому человеку, ему было известно, что преданные проклятию призраки часто посещают места своих прежних преступлений. Несомненно, это один из таких духов - наверное, Ричард де Шаван. Рассказ конюха подтверждался.
Итак, за красивым фасадом Шаван-ла-Тура, за собранными в нем сокровищами таились тени прошлых страстей и злодеяний, подобно демонам, ожидающим своего часа. А может быть, на самом деле только они и были настоящими, а все остальное - обманчивое видение.
Однако, когда Блез наконец заснул, в сновидениях явился ему не сияющий дворец - нет, он видел во сне лицо Жана де Норвиля, красивое, как у ангела...
Глава 47
Согласно обычаям того времени, обитатели Шавана вставали рано, слушали мессу и сразу обедали. Было около полудня, когда Блез добрался до галереи третьего этажа. Ожидая Рене, он прогуливался, словно любуясь видом из окон.
Он заметил, что в этот час люди предпочитали удалиться на послеобеденный отдых - сиесту, поэтому, вероятно, Рене сочла такое время самым удобным для встречи с ним. И выбор места - на галерее - также вполне удачен. Это не чьи-то личные покои, и случайная встреча слуги господина де Люпе с компаньонкой миледи Руссель не возбудила бы подозрений, если бы кто-нибудь их и заметил.
Блез уже перестал удивляться присутствию сестры в Шаван-ла-Туре. То, что Анна отдала Рене свои кольца и эмблему Тюдоров для подкупа палача, объясняло многое. Несомненно, Анна свела в монастыре Сен-Пьер знакомство с мадам де Лальер и с Рене и как-то сумела подружиться с ними. За помощь во время подготовки побега они, конечно, были ей глубоко благодарны. То, что между нею и Рене возникла горячая привязанность, прекрасно видно по их разговору. Понятно, почему Анна пожелала взять молодую девушку с собой в Шаван.
Шагая взад-вперед по галерее, он раздумывал, можно ли откровенно рассказать Рене о его и Пьера миссии во дворце. В конце концов он решил, что не нужно ничего скрывать. Большая удача, что Рене здесь: она может быть и союзником, и источником сведений.
Он не спеша расхаживал по галерее, не слишком удаляясь от лестницы, и несколько раз прошел по одному и тому же участку галереи в промежутке между двумя окнами. Не сразу он осознал какую-то странность, на которой в конце концов сосредоточилось его внимание.
Почему в одном месте пол слегка пружинит под ногами? Эта податливость едва уловима, однако, заметив её раз, не приходилось уже сомневаться. По всей галерее паркет был тверд, как камень, и только в этом месте чувствовалась некая упругость, которая указывала на отсутствие опоры снизу.
Вначале он рассеянно отметил эту необычность, а потом, когда она наконец привлекла его внимание, начал осторожно проверять пол: пробовал то здесь, то там, основательно наступая на него, пока не убедился окончательно, что "мягкий" участок, если его так назвать, представляет собой квадрат со стороной примерно в два с половиной фута. Иными словами размер небольшого люка. И одна сторона квадрата подступала вплотную к наружной стене.
Во время вчерашнего осмотра дворца Блез не переставал удивляться необыкновенной толщине стен не только в дверных проемах, но и в оконных нишах. Вполне могло быть, что этот квадрат паркета скрывает потайной ход, проложенный в толще стены. А стена эта шла по наружной стороне главных спальных покоев второго этажа: спальни де Норвиля (предназначенной для короля), комнат Анны, де Люпе и нескольких других.
То и дело поглядывая в сторону лестницы, Блез вытащил кинжал, присел на корточки и внимательно рассмотрел пол. Паркет, везде отлично пригнанный, в этом месте, казалось, был уложен чуть менее плотно. Между полом и стеной тянулась щель, в которую Блез с некоторым усилием просунул кинжал по самую рукоятку; однако клинок ни во что не упирался. Как ни старался, он не смог приподнять этот квадрат паркета и пришел к выводу, что люк открывается только снизу, если, конечно, потайной ход действительно существует. Следовательно, это не вход, а выход.
Он обдумывал свою догадку и ужасался выводам, которые из неё следовали.
Здесь, на галерее, люк может скрывать выход узкой лестницы, которая поднимается со второго этажа. Это, в свою очередь, указывает, что вдоль наружной стороны здания идет горизонтальный туннель с выходами в спальни, конечно, искусно укрытыми за панелями обшивки или гобеленами...
Разве этим нельзя объяснить таинственную смерть первой жены де Норвиля, не взваливая вину на призрак Ричарда де Шавана? И не этим ли объясняются зловещие шаги?
Теперь у Блеза созрело подозрение, что прошлой ночью он слышал Шарля Бертрана, дворецкого, который, судя по всему, пользуется полным доверием де Норвиля. Маловероятно, чтобы кому-то ещё из теперешних обитателей Шавана был известен секрет потайного хода.
Однако самое главное - какое значение это все имеет для возможного заговора. Если существует такой ход, защитить короля очень трудно. Совершенно бесполезно расставлять повсюду стражу, когда де Норвиль в любую минуту может тайно проникнуть в спальню короля и в комнаты его дворян. Кроме того, более чем вероятно, что потайной туннель в стене имеет лестницу вниз, на первый этаж, к скрытому входу, который де Норвиль может использовать для ввода подкрепления или для иных целей...
Ну что ж, по крайней мере, кто предупрежден, тот вооружен. Теперь у Блеза есть кое-какие интересные темы для обсуждения с ла Палисом, когда тот "случайно" прибудет сюда завтра вечером, вслед за королем.
Самое щекотливое во всем этом деле - что неизбежно придется допустить и даже поощрить покушение на короля (хотя и пресечь его в самый последний момент), дабы убедить Франциска в предательстве де Норвиля. Этого осложнения Луиза Савойская не предусмотрела...
Внимание Блеза привлекли легкие шаги на лестнице, ведущей на галерею, а минуту спустя показалась торопливо идущая к нему Рене.
* * *
Когда иссяк поток первых поспешных вопросов, оказалось, что Блез достаточно полно представил себе причины, которые привели его сестру в Шаван.
– Все началось с Клерона и Кукареку, - объясняла Рене.
– Миледи Руссель занимала в монастыре Сен-Пьер целый дом с небольшим садиком. И собаки туда забрели. Когда я пришла их искать, мы встретились; она спросила, как меня зовут. "А вы случайно не родственница некоему дворянину по имени Блез де Лальер?" - спросила она. Конечно, мы уже знали от Пьера, как она тебя перехитрила и навлекла немилость короля, так что я была с нею более чем холодна. Но, узнав, что я твоя сестра, она так ласково взглянула на меня, ты бы видел! "Тогда вы очень дороги мне, - сказала она, - очень дороги, мой друг". Ну, я не стала сдерживаться и выложила ей прямо в глаза все, что знала. "Да, - ответила она, - но если б я могла спасти вашего брата, то сделала бы все". И она в самом деле тебя спасла, хотя и заставила меня пообещать, что я не скажу Пьеру... ведь это были её кольца и золотая роза, которые я ему дала. Ну вот, теперь ты все знаешь... и ты не должен её ненавидеть, Блез...