Рыцарь Курятника
Шрифт:
А. подал бумагу, которую ему отдал В.
— А Ришелье? — спросила незнакомка.
— Он ничего не знает и не будет знать ничего.
— А король?
— Он не расстается с миниатюрным портретом.
— Маскарад назначен через четыре дня?
— Да, надо победить нынешней ночью, или все погибнет.
— Каким образом?
— За мадам д’Эстрад хлопочет тот… кого вы знаете…
Таинственная дама наклонилась к А.
— Начальник полиции? — спросила она тихо.
— Да.
— О! Как же не бояться? Фейдо всемогущ!
— Не бойтесь ничего, он падет до праздника…
— Каким образом?
— Его убьет насмешка.
— Но скажите мне…
— Ничего не скажу. Вы узнаете, когда придет пора узнать. Надейтесь и действуйте! То, что вы сделали до сих пор, очаровательно. Продолжайте и полагайтесь на меня.
— Если вы узнаете что-нибудь, вы меня предупредите?
— Немедленно.
А. сделал шаг назад, поклонился, но шляпу не снял. Дама в капюшоне удержала его движением руки. Быстро наклонившись, она взяла кожаный мешок, лежавший на передней скамейке и подала его А. Тот даже не поднял руки, чтобы взять мешок.
— Как! — изумилась дама. — Вы не хотите…
— Теперь ничего! — ответил А.
— Но, — продолжала дама несколько надменно, — здесь только тысяча луидоров, и если эта сумма слишком ничтожна…
— Пожалуйста, положите этот мешок в карету, и не будем об этом говорить. Находите ли вы, что я служу вам хорошо?
— Чудесно!
— Я не взял вашу руку с деньгами, но прошу вас дать мне просто вашу руку.
Маленькая, беленькая, изумительно красивая ручка была просунута в дверцу без перчатки. А. взял эти тонкие пальчики в свою левую руку и поднес к губам, а правой рукой быстро надел на безымянный палец прекрасный бриллиантовый перстень, сияние которого в ночной темноте было подобно светлячку в густых листьях.
— О! — вскрикнула дама от восторга.
— Молчите! — сказал А.
— Но я не могу принять…
— Это ничтожная безделица, я не осмелился бы вам предложить мои лучшие бриллианты.
— Но, Боже мой, — сказала молодая женщина, сложив руки, — кто вы?
— Вы это узнаете.
— Когда?
— Когда вы будете в Версале, и весь двор будет у ваших ног… тогда вы меня узнаете, потому что я приду просить у вас награды за свои услуги!
— Приходите, я исполню все, о чем вы меня попросите.
— Вы клянетесь?
— Клянусь.
— Через месяц вы не будете мне обязаны ничем.
— Как, — прошептала молодая женщина, — вы думаете, что мне удастся?
— Надейтесь. Через месяц в Версале.
А. вдруг отступил и махнул рукой. Кучер, до этих пор, казалось, глубоко спавший, вдруг приподнялся, схватил вожжи, ударил лошадей, и те, несмотря на снег, пустились вскачь. Карета исчезла на улице Ферронри.
А. внимательно осмотрелся вокруг. Убедившись, что никто его не подстерегает, он пошел быстрым шагом к Сене. Немного погодя снег пошел еще сильнее.
Через десять минут А. дошел до набережной, обрамленной длинным рядом высоких домов в шесть или семь этажей, черных, закопченных, пересекаемых узкими переулками.
В такое время ночи и в такую погоду эта часть Парижа выглядела весьма печально. Белизна снега делала еще чернее стены домов и воду реки.
На другом берегу возвышалось мрачное здание суда с зубчатыми стенами и остроконечными башнями, выглядевшее, как грозная тюрьма.
На набережной, обрамленной маленькими лавками, походившими издали на хижины дикарей, не видно было огней. А. остановился на улице Со-нри и встал неподвижно под навесом одной из дверей. Снег падал не переставая, и ветер уносил его быстрым вихрем. Густые хлопья мешали разглядеть даже редкие фонари. А. подождал несколько минут — слышался только шум воды в Сене. Вдруг в ночной тишине три раза пропел петух. А. закашлялся, на набережной показалась тень, и среди снегового вихря появился человек. На нем было коричневое платье полувоенного, полугражданского покроя, большая пуховая шляпа закрывала его лоб.
С изумительной быстротой этот человек обогнул угол улицы Сонри и очутился напротив А. Он поднес руку ко лбу, как солдат, отдающий честь начальнику.
— Какие новости? — спросил А.
— Никого, — ответил человек, — все идет хорошо.
— Особняк окружен?
— Так точно. Ваши приказания исполнены.
— Где Мохнатый Петух?
— На улице Барбетт, с одиннадцатью курицами.
— Где Петух Коротышка?
— У монастыря Сент-Анастаз, с десятью курицами.
— Где Петух Яго?
— В подвале особняка Альбре, с десятью курицами.
— Индийский Петух?
— На улице Розье, с десятью курицами.
— Золотоцветный Петух?
— На Монмартрском бульваре с пятью курицами, — перебил А.
— А! Вы это знаете? — с удивлением спросил собеседник.
— Я заплатил за право пройти, не раскрыв себя.
Взяв яйцо из кармана своего платья, он сказал:
— Положи это в гнездо, и если все готово — пойдем!
Наступило минутное молчание.
— Где курятник? — вдруг спросил А.
— Под мостом, под первой аркой.
— Он полон?
— Почти.
— Сколько там куриц?
— Восемнадцать.
— А Петухов?
— Три.
— Хорошо. Ступай, приготовь полет.
— В каком направлении?
— Ты узнаешь об этом, когда я к тебе приду. Приготовь и жди.
— Других указаний не будет?
— Нет. Ступай!
Человек исчез в снежном вихре. А. по-прежнему стоял на том же месте спиной к двери. Затем он прислонился к ней, встал обеими ногами на деревянную ступень и постоял так несколько секунд. Вдруг дверь сама отворилась, и А. исчез за ней.
IV. НИСЕТТА
А. находился в узкой комнате, освещенной тусклым фонарем, прибитым к стене. Он снял с себя длинный плащ, шляпу с широкими полями и маску. Фонарь осветил его лицо. Это был человек лет тридцати пяти замечательной красоты. В глазах была видна твердость, показывавшая необыкновенную душевную силу. В выражении лица угадывалась доброта. Сняв маску, плащ и шляпу, А. стряхнул со своего платья следы земли, оставленные ночной операцией в саду на улице Вербоа. Потом он пошел в туалет и старательно вымыл руки, а из шкафа, стоявшего возле стола, взял треугольную шляпу с черным шелковым галуном и серый плащ. Сняв фонарь, он отворил небольшую дверь, переступил через порог и спустился с двух ступеней. Дверь затворилась сама, без малейшего шума.