Рыжая 4. Тупиковое звено
Шрифт:
Даша отвела глаза. Человек, с такой настойчивостью желающий расстаться с деньгами и поместьем, безусловно, заслуживал уважение, не взирая на цвет волос и панталоны.
– Я знаю, maman немножко скупа, – мсье Кервель улыбнулся улыбкой человека, понимающего и прощающего слабости близких. – Конечно, за такую сложную, а возможно, и небезопасную работу полмиллиона маловато, потому не сочтите за обиду и примите от меня еще столько же. Пусть ее душа упокоится с миром. Она, бедняжечка, так настрадалась в своей жизни!
Господи, да он еще собирается потратить на это собственные
Филипп Кервель своей тонкой душой ощутил ее сомнения и расценил по-своему.
– Милая Ди-Ди… Вы разрешите мне вас так называть?
«Милая Ди-Ди» пожала плечами. Пока никого из знакомых нет поблизости, ей все равно.
– Вы только не подумайте, что мы хотим вас эксплуатировать. Нет-нет! Просто вы единственная, кому можно доверить столь деликатное поручение. Вы, наверное, догадываетесь, сколько алчных и непорядочных людей могут заинтересоваться этой историей. Ведь речь идет о немалой сумме. Со своей же стороны я готов помогать вам всем, чем возможно. Я готов на это время стать вашим верным помощником, адъютантом.
Даша снова едва удержалась от смеха. Невозможно даже представить, чтобы это крашеное недоразумение таскалось за ней по всей России и сопряженным государствам.
– Мсье Кервель, боюсь вам в Москву никак нельзя.
Филипп не обиделся, скорее встревожился:
– Но одной вам тем более опасно! Вы все-таки женщина! Нет, нет, – он развернул плечи. – Если с вами что-нибудь случится, мне maman никогда не простит. Кто-то должен вас защищать!
Ну разумеется. Только, если их и прижмут в каком-нибудь темном углу России, то можно голову дать на отсечение, что отбиваться придется именно ей.
– Мсье Кервель…
– Зовите меня просто Фи-Фи.
«Просто»
Проще некуда. Даша слабо улыбнулась.
– Мсье… Фи-Фи, вы не представляете, насколько сложной, а главное, долгой может оказаться эта работа.
– Долгой?
– Именно. Я училась на историческом факультете и потому имею кое-какое представление об архивах. Это очень долгая и кропотливая работа. Вряд ли она сопряжена с повышенным риском, но с неудобствами – сто процентов.
– Что вы имеете в виду?
– Зимой в России холодно, а архивы занимают довольно просторные помещения, которые сложно хорошо протопить. Вот вы, например, сможете просидеть восемь часов в прохладном помещении без еды и питья? Ресторанов в архивах не предусмотрено. Да и туалеты, скажем прямо, не очень. И кстати, от кого вы там собираетесь меня защищать?
Мсье Кервель выглядел огорченным.
– Так, значит, вам моя помощь не понадобится?
– Пока не знаю. – Даша ободряющее похлопала его по руке. – Но на первом этапе вряд ли. Однако, как только начнутся активные действия, – она сделала максимально честное лицо, – я обязательно вам сообщу.
Филипп слегка повеселел.
– Да-да, как только начнутся активные действия, я немедленно прилечу в Москву.
– Договорились. – Даша протянула ладонь. Мягкая теплая ладошка едва сжала ей пальцы.
– А теперь позвольте представить вас maman. Думаю, она уже проснулась.
Глава 4
Комната баронессы Марии Андреевны фон Вельбах ничем не напоминала розовое царство ее приемного сына. В полутемном покое прочно обосновались запахи больницы и старости. Мебель, хоть и была крепкой и ухоженной, все же выглядела столь архаичной, что казалось, ее выкопали вместе с динозаврами. Даша робко шагнула через порог.
На высокой, огромной как сцена, кровати с балдахином возлежала старуха в чепце. Сухая, изуродованная артритом рука, чуть подрагивала поверх одеяла.
– Подойди ближе… – Голос, шедший из-под чепца, дребезжал едва слышно, но все же звучал властно. Чувствовалось, что его обладательница привыкла приказывать.
Чувствуя робость и смущение, Даша все же подошла к кровати и, не дожидаясь приглашения, присела на низкий пуфик рядом. Ей не хотелось возвышаться над хозяйкой.
– Добрый день, мадам Вельбах.
Старуха с видимым усилием приподняла голову.
– Хорошенькая, в нашу породу… – И добавила что-то по-французски.
Так и не вошедший Филипп кивнул и осторожно прикрыл дверь. Мария Андреевна откинулась на подушку.
– Рыжая, – пробормотала она. – Вельбахи все были рыжими. Зови меня бабушкой. Меня никто так не звал.
Даша смущенно сглотнула.
– Мне… потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть.
Старуха закаркала, и Даша не сразу поняла, что та смеется.
– Ей время требуется! Да я могу отдать Богу душу в любую секунду! Сказала – зови меня бабушкой, так, значит, не спорь.
– Хорошо… бабушка.
– Так-то лучше. – Лежащая сморгнула, словно старая сова, медленно, с видимым усилием. – Почему отец не приехал? Деньги не нужны? Или он думает, что они ему и так достанутся, а на старуху время терять жалко?
– Ну что вы, – Даша обиделась за родителей. – Папа очень хочет вас видеть. И совсем не из-за денег. Он просто не может именно сейчас…
– Какая глупость!
Гостья чуть пожала плечом:
– В данный момент он в экспедиции где-то в африканских джунглях. Может пройти не один день, прежде чем он вернется.
– Значит, тебя он прислал вместо себя?
– Ну не совсем вместо себя…
– Да или нет?
– Нет. – Даша выдохнула, как человек, которому уже нечего скрывать. – С отцом я еще не разговаривала, а мама вообще не хотела, чтобы я с вами беседовала о чем-либо, кроме истории семьи. Она полагает все это авантюрой.
– Что-что?
– Поиск наследников.
Взгляд старухи неожиданно стал блестящим, испытующим.
– Отчего же?
– Она убеждена, что, кроме отца, никаких иных потомков нет. А если бы и были, то тем более не стоит ничего предпринимать.
– Она так богата?
– Вовсе нет. Просто мама… прагматик, – Даша обрадовалась подходящему слову. – Она всегда считала, что если жизнь улучшится, то это хорошо, а если начать суетиться, то можно потерять и то, что имеешь. Для мамы душевный покой самое главное.