Рыжий, циничный, неприличный
Шрифт:
Впрочем, Эля, кажется, что-то такое говорила. Про какие-то бытовые поломки. Или они касались электричества? Павел вспомнил продемонстрированные ему отвертки и этот… как его… мультитул. С Клео станется и в розетку полезть! И даже ее починить. Если уж девушка с экскаваторщиками умеет разговаривать…
Павел вздохнул и перевернулся на другой бок. И ничего он не безрукий. Отец их с братом учил работать руками. И деды оба тоже. У Петьки вообще руки золотые, вот он бы не хуже этого дяди Коли смог бы все сам починить. Да и Пашка тоже смог бы. Наверное. Надо было только времени
Павел почему-то вспомнил слова Эли про белые прокурорские ручки. И слова Клео про лопату. Ой, можно подумать, это главное в мужчине – чтобы лопату в руках умел держать! Главное – вообще другое. Но все равно было ужасно обидно от всей этой, по сути, идиотской ситуации с потёкшим унитазным бачком. Яйца она выеденного не стоит! А Паша завтра возьмет реванш! Хватит уже разминаться, времени у него в запасе не так уж и много, отпуск имеет обыкновение незаметно заканчиваться.
Значит, завтра время решительного штурма! И, успокоенный этой мыслью, Павел все же уснул.
***
После обеда поднялся такой сильный ветер, что работать стало решительно невозможно. Клео смотрела на затянувшие небо облака и гадала, пойдет ли дождь. Но пока в наличии был только сильный ветер, который и не думал утихать. Он, в конце концов, заставил их свернуть работы. Впрочем, дело все равно уже шло к вечеру.
***
Когда Клео вернулась домой, обнаружились три вещи.
Во-первых, на кухне все было накрыто для ужина. Во-вторых, ванная была свободна. А в-третьих, ее сосед спал. На диване в общей комнате.
Клео отнесла рюкзак в свою комнату, прихватила полотенце и домашний комплект из шортов и майки и отправилась в ванную. Но по дороге зачем-то остановилась возле дивана.
Глава 2.7
Глава 2.7
Вот какая, скажите на милость, необходимость – спать в общей комнате, если в твоем распоряжении есть собственная комната с кроватью?! Да еще и спать без футболки?! С голым торсом, то есть. Эксгибиционизм в чистом виде.
Эксгибиционизм в пользу бедных. Потому что торс у Павла Тихого красивый. Прямо как нарисованный, словно не совсем настоящий, весь такой выпуклый и гладкий. Версия с фитнес-тренером снова всплыла у Клео в голове. Нет, надо все-таки поинтересоваться у Эли, кем работает брат ее мужа – раз он сам не хочет рассказывать.
И заодно надо все-таки прекратить пялиться на торс. Вот, например, лицо. У Павла Тихого красивое лицо – красивое настоящей, неизнеженной мужской красотой. Или это не красота, а что-то другое. Черты лица чуть грубоватые, но правильные – открытый лоб, густые – и не золотистые. как волосы на голове, а темные, с легкой рыжиной, брови, нос крупный и ровный, губы четко очерченные и, оказывается, не такие уж и узкие, как ей казалось. Сейчас, расслабленные, они казались мягкими,
Как и все рыжеволосые люди, Павел был светлокожим, и южное солнце уже оставило на его теле следы – и отнюдь не в виде коричневатого загара. Как свойственно светлокожим людям, Паша от солнца краснел. Но, видимо, у него достало ума пользоваться солнцезащитными средствами, потому что это была краснота не из серии «вареный рак», а больше походило на небольшой румянец – на щеках, ключицах, груди, и…
… и взгляд Клео зачем-то скользнул еще ниже. Ого…
Вот он где весь волосяной покров притаился! Впрочем, не очень-то и таился. Видимо, во сне Павел вертелся или ерзал, и сейчас серые трикотажные штаны сползли практически до границ приличия. И оттуда, из-под широкой резинки обильно темнело. Очень густо и обильно. Любопытно. И совсем он там не рыжий почему-то.
Тьфу, ну какое ей дело до того, что там у Павла Тихого в паху! Еще один взгляд, ниже. Мягкий трикотаж не скрывал, что там, в паху, не только волосяным покровом обильно.
Так, Клеопатра, марш в ванную!
Но напоследок она непонятно кому пробормотала – потому что промолчать было выше ее сил.
– Нет, вот в эти джунгли точно только с мачете.
– Не надо туда с мачете.
Клео выронила из рук и одежду, и полотенце, и телефон – хорошо, что он упал последним, на мягкое. Хоть не подпрыгнула на месте и не взвизгнула – и на том спасибо! С дивана на нее, сквозь прищур ресниц, смотрел Павел.
– Я думала, ты спишь, – пробормотала она, нагибаясь за оброненными вещами.
– Опасно спать в доме, где к твоему паху норовят подобраться с мачете.
Клео почувствовала, что кровь приливает к щекам. Вот кто ее за язык тянул?!
– В твоей комнате тебе ничего не угрожает. Там можно спать совершенно спокойно. И даже не класть мачете у кровати.
Павел ухмыльнулся и сел.
– Исключительно усыпительная эта книжка, которую мне Эля порекомендовала. Прилег почитать – и сам не понял, как заснул.
Только тут Клео заметила, что на полу у дивана лежит знакомая книга с женской головкой на обложке. Павел наклонился, демонстрируя широкую рельефную спину, поднял книгу. А потом встал. Глядя Клео в глаза, демонстративно поддернул штаны.
– Пойдем ужинать?
– Ты у нас просто кормилец, – не удержалась Клео от язвительной реплики.
– Ты чинишь унитазы, я кормлю ужином. У нас разделение труда.
На это она не придумала достойного ответа, поэтому проинформировала по факту.
– Дай мне полчаса на ванну.
Павел ответил ей широким радушным жестом и кошачьей улыбкой. Нет, не кошачьей. Лисьей! Ну, лис же, натуральный лис, и как она раньше не подумала!
***
Пена скрыла ее по плечи, и Клео выключила воду. А потом протянула руку к полотенцу, вытерла пальцы и подняла с пола телефон. Пора задать Эле вопросы, которые Клео уже давно собиралась задать. Хорошо будет, если подруга быстро ответит.
Клео: Эля, привет. Скажи, кем работает Павел, брат Петра?