Ржавчина и соль
Шрифт:
Джим медленно покачал головой.
– Не так сильно. Но я не был в трущобах столицы, – сглотнув горькую слюну, ответил он. – Сначала учился, а потом нашел наставника. Он был верховным судьей. Умер. Я узнал об этом сегодня из газет.
– Мне жаль, – поежившись под его взглядом, сказала Нора. – Ты наверняка надеялся, что он тебе поможет.
– Это неважно, – мотнул головой Джим. – Твой рассказ, конечно, интересен, но ты так и не ответила на вопрос.
Нора допила кофе, бросила на Джима виноватый взгляд и пожала плечами.
– Когда исчезла
– При чем здесь похищение моей сестры? – зло прошипел Джим. – Диана не была умственно отсталой!
Взгляд Норы стал откровенно испуганным. Ее рука непроизвольно дернулась к поясу, где обычно висела кобура с пистолетом.
– Может, ты не замечал? Я же говорю, это обычное дело…
– Она была просто маленькой девочкой, которая любила играть в куклы! Прекрасным цветком. Добрым и ласковым ребенком… Она не заслуживала того, что с ней сделали!
Нора подалась вперед и накрыла его руку своей. Ее пальцы были холодными, но Джиму стало легче.
– Это отец так сказал, да? – глухо спросил он, чувствуя, как в его душе образовывается пустота. Портал в Бездну, из которого исходит ядовитый смрад. – Это он предположил?
Нора кивнула.
– Ему угрожали, Джим. Когда он в очередной раз попытался обратить внимание на происходящее в приюте, к нему подошел один из представителей магической охраны Оршена и посоветовал не лезть в это дело. А когда Виктор отказался… ты сам знаешь, что было дальше. Твою сестру нашли, а отца арестовали, обвинив в убийстве.
– Как ты выжила? – Беккет сжал пальцы Норы. Ему казалось, что если он отпустит ее руку, то куда-то провалится. Смешно подумать, еще утром он хотел едва ли не убить эту женщину, а теперь она – единственный якорь, который удерживает его разум на поверхности.
Магия. С этим невозможно бороться. Любой проступок мага будет оправдан и забыт, потому что этих тварей слишком мало. Они якобы сдерживают чудовищ, пытающихся прорваться из порталов в Бездну. Они погружаются в Купель Познания, чтобы постичь истину и изобрести очередную бесполезную ерунду типа заводных игрушек или светящегося в темноте камня. Они смотрят в Пустые Зеркала, сдерживая холод бессмысленных желаний, которые никогда не осуществятся.
– Тот день мы с твоим отцом провели в библиотеке. Пытались узнать хоть что-то про порталы, Купель или Зеркала… Что-то кроме того, что рассказывают сборщики налогов. Но везде было одно и то же. Попрощавшись с расстроенным Виктором, я отправилась в приют. И обнаружила, что от него почти ничего не осталось. Бросившись к Виктору, я увидела, как его арестовывают, и все поняла. Дальше ты знаешь.
Джим закрыл глаза, чувствуя, как мир вращается вокруг него с невероятной скоростью. Ни одной зацепки. Ни одного шанса.
– Он ведь не называл имени того ублюдка, что советовал оставить это дело? – без особой надежды спросил Беккет.
Нора напряглась.
– Называл, – коротко ответила она.
Это уже что-то! Джим открыл глаза и подался вперед.
– Скажи мне его! – выпалил он. – Скажи его, и я оставлю тебя в покое!
Нора снова подарила ему грустную улыбку.
– Это имя тебе ничего не даст, потому что этот человек был лишь посредником посредника.
– Посмотрим, – процедил Джим. – Скажи мне его имя, и мы разойдемся.
– Нет, – жестко бросила Нора.
– Послушай, мне плевать, что со мной будет. Я не собираюсь впутывать в это все тебя, поэтому просто скажи имя!
– Нет, – повторила она. – Мы не разойдемся.
Джим замер, ошарашенно глядя на нее. Мир вокруг него перестал крутиться, а слух уловил звуки наполненного людьми кабака.
Краем глаза он увидел какое-то движение возле стола, за которым они с Норой сидели, и резко повернул голову.
Над ним стоял Клайд Безгрешный. И сейчас он меньше всего походил на проповедника, чья слава дошла до столицы. Кожаная куртка, нож за поясом и колючий взгляд. Совершенно здоровый вид, будто еще несколько часов назад он не истекал кровью.
– Мы не разойдемся, – хрипло сказал священник, усаживаясь рядом с Норой. – Потому что того человека звали Клайд Мур. Он был учеником Смотрящего в Пустые Зеркала. Однажды ему сказали кое-что передать некоему Виктору Беккету. И с того самого дня его жизнь пошла под откос…
Сказанное не сразу достигло разума Джима. Может быть, во всем виноват был вид священника. А еще Беккету на миг показалось, что он находится отнюдь не в дешевой забегаловке с деревянными стенами, а в каменном колодце, и слова Клайда повторяются снова и снова, словно искаженное эхо…
Что остановило его в тот момент? Он должен был броситься на человека, причастного к истреблению его семьи, сжать его горло руками до такой степени, чтобы кожа лопнула и потекла красная кровь. И тогда запах ржавчины повсюду стал бы еще сильнее. Он должен был душить и душить этого ублюдка, смотреть в его глаза и наслаждаться каждым мигом его умирания.
Почему он этого не сделал?
Почему он просто громко сглотнул, перевел взгляд с Клайда на Нору и обратно, а потом совершенно спокойно заметил:
– Что-то слишком дряхлый ты для таких вещей. И десять лет назад уже был стар для того, чтобы быть хоть чьим-нибудь учеником, святоша.
Нора, после появления Клайда севшая совершенно прямо, будто в ожидании нападения, громко выдохнула. Получается, она задержала дыхание?
Клайд же подарил Джиму уважительный взгляд.
– Рад, что ты держишь себя в руках. Возможно, к вечеру до тебя дойдет и то, что я не имею к смерти твоих родных никакого отношения, и завтра мы с Норой сможем тебе кое-что показать.