С чистого листа
Шрифт:
Да и в звании младшего лейтенанта, глядя на тонкий, почти девичий профиль и бездонные зелёные глаза, его можно было заподозрить, лишь изрядно и очень сильно напрягши фантазию. Уж слишком он был… неземной. Словно появившийся со страниц сказок, которые все девочки любят читать в детстве. Эдакий заморский принц, снизошедший до простых смертных и взирающдий на окружающих со снисходительным, энтомологическим любопытством.
И, проведя с ними совсем немного свободного времени, снова вернётся в свою волшебную страну. Куда-то в делёкие-далёкие дали, путь в которые
Как и всякая женщина, Вика чувтвовала, когда мужчины обращают на неё внимание. Не в смысле простого человеческого общения, ежедневно случавшегося между представителями племени хомо сапиенс. А именно в том, древнем и сакральном смысле, не позволяющем, несмотря на все войны и катаклизмы, исчезнуть с лица Земли людскому племени.
И, чтобы было печально и, в общем-то, вполне естественно и закономерно, именно как женщина, этого юношу она не интересовала. От слова «совсем».
«Ну да». — Подставляя свежему апрельском ветерку горящие багровым румянцем щёки, убеждала себя она. — «Где я и где этот, молоденький и, к тому же, весьма талантливый и одарённый мальчишка».
На миг остановившись напротив стеклянной витрины, она критически осмотрела свою стройную, поистине девичью фигурку, отметила, что модная стрижка тоже очень к лицу и, тяжело вздохнунв, направилась дальше.
«Как ни крути,тридцать два — это тридцать два, подруга». — Жёстко и холодно осадила она себя. — «И, не думаю, что ты сможешь поломать и разрушить всё, чего с таким трудом достигла, из-за внезапно нахлынувших гормонов. Да, смазливенький и талантливый юноша. Которому, если как следует разобраться, просто-напросто наплевать не только на тебя, но даже на ту, словно смола липнувшую к нему девочку, которая сопровождала и юношу на вчерашнем концерте. В общем, соберись, выбросить из головы глупости и, как можно скорее, настраивайся на серьёзный лад».
Да и портить отношения с Серёжей — а в том, что бабья дурь сможет сделать это легко и просто, — Вика ни на секунду не сомневалась, было бы глупо и совершенно непродуктивно. В общем, будучи женщиной, не только красивой но, вдобавок, ещё и умной, пройдясь по улице, Виктория Ивановна Синельникова приняла важное для себя и своей семьи решение. И в свою квартиру вошла почти совсем успокоенной.
Понравися мальчик. Бывает. Но она не того плана человек, и не тот у неё склад характера, чтобы в ответственный момент поставить на кон карьеру и пойти на поводу у внезапно нахлынувших чувств! Да и не смогла бы, ни она ни Сергей, стать теми, кем были в их, надо честно признаться, довольно-таки молодые годы, если бы позволяли себе подобные экзерсисы.
«Работа и ещё раз работа». — Повторила Вика, снимая пальто. — «А с мимолётным увлечением, как-нибудь справлюсь. Главное, не оставаться с этим загадочным пареньком наедине — и всё будет хорошо».
Эти позитивные мысли прервал дребезжащий звонок, находящегося на стоящей в прихожей тумбочке телефона.
— Алло. — Ровным голосом с лёгкой примесью приветливости, произнесла она, сняв трубку. — Я вас слушаю.
—
— Ну да, а где же мне ещё быть?
— Мы же договаривались, что вы с Колей немедленно займётесь записью партитур к придуманным им песням! — Воскликнул муж и Вика слегка улыбнулась, предтавилв его недовольное лицо с упрямым тебовательным выражением. — А ты просто оставила его одного и пошла домой?
— Николай захотел передохнуть. — По старой, ещё детского сада укоренившейся привычке, скрестив указательный и средний пальцы, поморщившись, соврала она. — Сказал, что нужно слегка оклематься после всего и, как он выразился, собрать мысли в кучу.
— Ну, разве что. — Неприветливо просипел Сергей, и заторопился. — Ладно, пока радость моя. — Пойду на процедуры и, очень на это надеючь, завтра снова буду в строю.
— Целую. — Изобразила губами чмок Вика и, дождавшись отбоя, повесила трубку.
После чего, наконец, разулась и, вымыв руки и переодевшись в домашний халат, занялась приготовлением ужина.
Посидев минут десять и немного покайфовав от того, что обрёл собственный, пусть и на неопределённое время, угол, я встал с дивана и, переодевшись в тренировочные брюки, принялся за уборку.
Пыль сама себя не вытрет. Да и проветрить затхлое помещение с изрядно застоявшимся воздухом было не лишним. Но, эту, безо всякого сомнения, нужную и, я бы даже скал, крайне необходимую, оздоровительную процедуру, я решил отложить на потом.
Просто представил, что сделает сквозьняк с припорошившей всё в квартире пылью и, вот честное слово, даже в носу засвербело и немедленно захотелось чихнуть. Так что, найдя в ванной комнате ведро и сняв с полотенцесушетеля половую тряпку, я принялся за дело. Хотел бы сказать, что засучив рукава но, поскольку работал с голым торсом то, чего нет — того нет.
На всё, про всё ушло минут сорок пять, и в середине этого временного промежутка позвонил Сергей. Поинтересовавшись, как доехали и всё ли хорошо, он осторожно спросил, как продвигаются дела с увековечиванием моего, так называемого «творчества», на нотной бумаге. На что я прямо и честно ответил, что занят более важным делом, а Виктория Ивановна отбыла восвояси.
Как-то сдавленно пискнув, Сергей отключился, а я продолжил начатое. Когда закончил, несмотря на съеденный в госпитале обед, почувствовал зверский голод и, натянув рубашку поплоше, занялся готовкой.
Пельмени пошли на ура, исчезая в довольно урчащем желудке со скоростью, сравнимой разве что с перемещением в пространстве света. Ну а сладкий ароматный чай, да вприкуску с бутербродами, достойно завершив этот гастрономический праздник.
«Уф». — Довольно и сытно рыгнул я, заваливаясь на диван. — «Что там Сергей говорил, про запись партитур?..»
Но, обилие впечатлений и сытный перекусон сделали своё благое дело и, спустя пару минут я уже тихо сопел в обе дырки, предавшись объятиям Морфея.