С любовью, Луков
Шрифт:
— Они досаждают вам? — спросила я медленным и спокойным голосом, сосредоточившись на двух милых девочках.
— Мы ничего не делали, — попыталась возразить одна из забияк.
Я перевела взгляд на соплячку и ответила:
— Тебя вообще-то не спрашивали, — затем, повернувшись к девчушке со слезами на глазах, уточнила. — Они оскорбляли тебя?
Девочка сглотнула, прежде чем кивнуть. Они обе кивнули. И тяжелое чувство, окутавшее меня, только усилилось.
Я прикусила щеку изнутри перед тем, как продолжить:
—
Их крошечные кивки чуть не разбили мне сердце.
Но из-за того, как они смотрели на двух мелких задир, на горизонте появилась моя сучья сущность, в виде м-е-е-едленно растягивающейся улыбки, которую ДжоДжо называл «тихим ужасом».
— Если я еще хоть раз услышу или увижу, что вы оскорбляете их или кого-то еще, то сделаю все, чтобы вы обе пожалели о том дне, когда решились брать здесь уроки, понятно?
Ни одна из злобных выскочек не кивнула и не сказала «да» в ответ, из-за чего ярость снова закипела в моей крови. Добряк добавил бы что-нибудь милое, чтобы разрядить обстановку. Но это не про меня.
Я обратила своё внимание на двух приветливых девушек.
— Если вас снова начнут дразнить, просто скажите мне, ладно? Я разберусь вместо вас. Завтра, через месяц или через год, не стесняйтесь, подходите, когда увидите меня в комплексе. Обещаю, что обо всем позабочусь. Никто не заслуживает оскорблений.
Уж кому как не мне было знать об этом. В моей жизни таких случаев оказалось предостаточно. В ответ на меня уставились два пустых взгляда — тревожные или нет, я понятия не имела, прежде чем обе девушки быстро кивнули.
Я улыбнулась им, словно давая понять, что все в порядке. У меня была возможность прикрыть их спины. Многие люди вели себя спокойно, но благодаря задирам, легко могли сорваться. Как раз мой случай.
Затем я посмотрела на двух маленьких соплячек и позволила улыбке исчезнуть, когда вперила взгляд в их мелочные лица.
— А вы двое… Если поймаю вас еще раз, то открою коробку с волшебными пенделями и пропишу каждой из вас, мелкие су…
— Жасмин!
Где-то неподалёку послышался знакомый мужской голос.
Конечно же, оглянувшись, я увидела дальше по коридору Ивана, прижимающегося одной рукой к стене. Парень находился слишком далеко, чтобы я могла разглядеть его отчетливо, но по комплекции и высоте тела поняла, что это он. Ну… и я узнала бы этот голос где угодно.
— Пойдем уже, я есть хочу, — крикнул он без какой-либо причины, как мне сначала подумалось, но затем меня осенило.
Иван слышал мои слова. Вот почему он позвал меня, не дав оскорбить этих засранок, как я планировала.
Да, не стоило с ними так поступать, но… Ну, неважно. Они это заслужили.
— Не тупите, — сказала я двум грубиянкам, затем повернулась к милым девчушкам и продолжила. —
После того, как те кивнули в ответ, я снова повернулась к забиякам и подарила им еще один неприятный взгляд, прежде чем отправиться по коридору к Ивану. Было видно, как он покачивал головой. Как только я подошла достаточно близко, то поняла, что мой напарник улыбается. Да так широко, что показались ровные белоснежные зубы. Затем Иван спросил:
— Сегодня у тебя день придирок к детям?
Я закатила глаза, когда шагнула к нему. Пришлось даже откинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Это чудовища, а не дети.
Взгляд Ивана был сосредоточен на мне, а его улыбка становилась только шире, когда он произнес:
— Что мне действительно хотелось бы узнать, так это…
Я застыла, не зная, о чем парень хотел спросить.
— Что это там за «коробка» такая и где ее достать?
Я не хотела улыбаться. Нет, нет и нет.
Но ничего не могла с собой поделать.
Моя улыбка была настолько широкой, что у меня мгновенно заболели щеки, а на ум пришло только одно:
— Придурок.
***
Час спустя спускаясь по лестнице в мамином доме, я пыталась выжать побольше воды из волос, чтобы та не впиталась в светлое платье без рукавов, которое было на мне надето. Я ненавидела мыть волосы каждый день (мои волосы тоже ненавидели ежедневное мытьё, как бы сухо это не звучало), но, благодаря ежедневным тренировкам, голова так ужасно потела, что волосы становились отвратительно жирными, если после мытья проходило больше суток. Каждые две недели мне приходилось покупать новую бутылку кондиционера для волос.
Я добралась до нижней ступеньки и услышала голоса, доносящиеся из кухни. Когда мы с Иваном подъехали к моему дому полчаса назад, на подъездной дорожке уже стояли машины Джонатана и Аарона. Я не спрашивала, что задумали мои сестра или брат, но мы виделись несколько дней назад, когда они случайно забежали на ужин.
Я успела поцеловать маму в правую щеку, рядом с разбитым и опухшим носом, прежде чем королева драмы — ДжоДжо заскулил:
— Жас, как ты могла не позвонить и не рассказать мне о маминой аварии?
С моих губ чуть было не слетели слова о том, что она сама не пожелала, чтобы кто-то узнал... но я не являлась ябедой. Поэтому ответила, что мне не хотелось выслушивать его истерики прошлой ночью из-за своей усталости. Все прошло гладко, как и ожидалось, и уже через пять минут я направилась в душ, наблюдая, как Иван бросил на меня любопытный взгляд, который дал ясно понять, что парень сложил кусочки мозаики из моего вчерашнего срыва и следов на лице моей матери.
Но... мне было все равно, даже если и так.