С неба женщина упала

Ильина Лариса Анатольевна

Обогнув очередную машину, я увидела впереди канареечную Витькину «Ниву». Водительская дверца распахнулась, радостная, улыбающаяся до самых ушей Юлька яростно замахала нам обеими руками. Все сомнения и страхи разом отхлынули от сердца, я перевела дыхание и засмеялась. Юлька тоже засмеялась в ответ, я бросила чемодан, и мы обнялись. Еще не расспросив ее ни о чем, я уже знала, что все в порядке. У подружки никогда не было привычки смеяться от неприятностей.

— Юля, познакомься!Это месье Антуан! — торжественно представила я подошедшего француза.

Увидев нас в столь радостном расположении духа, Антуан тоже расслабился, заулыбался и рассыпался перед Юлькой в замысловатом

изящном комплименте. Та расцвела еще больше, хотя казалось, что больше уже невозможно. Она у меня любительница комплиментов, поэтому я отметила, что Антуан ей сразу понравился.

— Женщина, поглядите, это не ваши вещи?

Юлька с Антуаном загружали в багажник чемоданы и сумки, а я оглянулась и увидела рядом невысокую пожилую женщину. Она показала пальцем на стоящий в нескольких метрах от нас чемодан.

— Ой, мой! Спасибо! — воскликнула я, с недоумением подумав, до чего же перенервничала, если умудрилась оставить чемодан так далеко.

Хорошо еще, что никто не свистнул. В таких местах это

быстро происходит. Качая головой, я подошла к чемодану и нагнулась, чтобы взяться за ручку.

— Алевтина Георгиевна?

Я резко выпрямилась и развернулась на голос. Где-то в самом дальнем уголке сознания я поняла, что сейчас произойдет нечто... Почувствовав на обоих плечах сильные мужские руки, в отчаянии рванулась, уже понимая, что освободиться не смогу. Все это произошло в считанные мгновения. Я увидела распахнутые Юлькины глаза, ее перекошенный в крике рот и застывшего в растерянности Антуана. Они бросились в мою сторону, но вдруг откуда-то сбоку вынырнула потрепанная, немытая иномарка, загородив собой дорогу. Юлька налетела на нее, а невесть откуда взявшийся парень в кожанке со всего размаху ударил мою подружку кулаком в лицо.

— Юлька! — взвыла я, пытаясь вцепиться зубами в чужую руку.

Кто-то схватил меня сзади за волосы, рванул, я влетела в огромную машину с тонированными стеклами, ударившись со всего размаху спиной обо что-то твердое. В следующее мгновение меня опрокинули на спину, я попробовала подняться, но чьи-то сильные руки быстро прижали к моему лицу мягкую, невыносимо пахнущую тряпку. Я отчаянно пыталась вырваться, стараясь не дышать, но перед глазами все поплыло, дыхание сбилось, в бессилии вскрикнув, я провалилась в темноту.

* * *

Кап, кап... Боже мой, что это такое?.. Какая скотина не закрыла кран? Как голова болит, господи, да выключите же наконец эту чертову воду!

Я шевельнулась, но сразу же об этом пожалела.

— О-о! — попробовала я застонать. — Не иначе меня переехала машина...

Пить как хочется... Последний раз я себя так плохо чувствовала... Да никогда! Что это со мной... И где я?

Поняв, что глаза все же придется открыть, я опять застонала. Ну, раз, два, три... нет, лучше еще немного полежать... И на чем таком неудобном я лежу? Осторожно вытянув перед собой затекшие руки, я пошевелила пальцами. Потом опустила руки вниз и пощупала свое ложе. Ну и ну! Может, я йог, только об этом забыла? Я осторожно приоткрыла один глаз и сразу зажмурилась: прямо над моей головой ярко

светила электрическая лампочка. Электроэнергию здесь явно не экономили. Закрыв глаза рукой, я осторожно села, испытывая во всем теле страшное нытье и ломоту.

«Господи, — подумала я, убрав руки и испуганно оглядываясь по сторонам, — это еще что?»

В голове снова начался колокольный перезвон. Я осторожно выдохнула. Увиденное казалось мне какой-то глупой шуткой.

«Этого не может быть...» — начала я, но спохватилась, — пожалуй, это я уже говорила.

Находясь

в подобной ситуации, самое разумное было бы немножко поскрипеть мозгами, но мозги мои от этого занятия упорно отказывались, и чувствовала я сейчас себя довольно странно: в голове не было ни единой мысли. Я просто пялилась на стенку, в которой, надо признаться, не было абсолютно ничего примечательного. Выкрашена в этакий веселенький серый цвет, как и остальные три, так что говорить о творческом подходе к дизайну загадочной комнаты не приходилось. Посидев так некоторое время, я сумела разглядеть в стенах две двери, тоже серенькие и неприметные. Придя к выводу, что сюда я попала непременно через одну из этих дверей, стала размышлять, не покинуть ли тем же путем это неприглядное место, лишенное не только элементарных окон, но и практически не имеющее мебели. Лежанка-йога, облезлая тумбочка и табуретка в зачет не шли.

Я встала, что, кстати, вышло у меня довольно ловко, и двинулась к ближайшей двери. С ходьбой было немного хуже, но, остановившись всего пару раз, я преодолела метра три бетонного пола и потянула на себя ручку. Д верь открылась легко, я нетерпеливо сунула нос в образовавшуюся щель и немного расстроилась. За дверью я обнаружила нечто, похожее на ванную комнату, но самой ванны тут не было. Присутствовали вделанный в стену ржавый душ, из которого с завидным упорством падали звонкие капли, унитаз, раковина и малюсенькое зеркало над ней. Оно было тщательно вмазано в стену, словно хозяева опасались, что гости могут ненароком прихватить его с собой.

Подошла ближе, ухватилась за край раковины, чтобы не слишком шататься, и взглянула на себя.

— Мама! — вскрикнула я, отпрянув.

Вышло испуганно, хотя пугать себя я вовсе не собиралась. Из зеркала на меня глядела... глядело... В общем, не столь важно кто. Ясно было лишь, что обладатель этих

отекших красных глаз, обрамленных живописной синевой, пережил несколько очень неприятных и тяжелых минут. И то, что это была именно я, огорчало до невозможности.

Выйдя из ванной, снова села на незатейливое ложе. Не потому, что сильно устала, просто у меня почему-то совершенно пропало желание открывать вторую дверь. Определенно ничего хорошего меня там не ожидало, да она наверняка и не откроется. Неожиданно сквозь колокольный перезвон в голове я уловила какой-то посторонний шум. Не успев осознать, что же это может быть, я растянулась на лежанке лицом к стенке и затихла. У неисследованной двери послышался топот, в замке повернулся ключ, и дверь распахнулась.

— Ну да, так ты и ушел! — услышала я продолжение какого-то разговора, причем по развязной интонации и манере говорить было понятно, что излишним воспитанием говорящий не обременен. — Какого хрена ты мне свистишь?

Он жизнерадостно гыкнул, о чем идет речь, узнать возможности не было, зато стало понятно, что визитеров как минимум двое.

— Ну, глянь, блин, перевернулась! — захрипел кто-то за моей спиной, и я догадалась, что речь идет обо мне. — А ты «доктора, доктора»! Бабы, они ж живучие, е-мое! Я те говорил! Но эта дрыхнуть здорова, два дня как...

— Эй, ты! — перебил специалиста по женщинам первый.— Очухалась, нет?!

Это уже относилось непосредственно ко мне, но я не шелохнулась, не испытывая ни малейшего желания общаться с молодыми людьми. Почувствовала несильный толчок в спину, затем еще один.

— Не дергается, — вроде бы огорчился хрипатый, — может, ее на пол стащить?

«Вот паразит! — возмутилась я про себя. — Разве так можно обращаться с дамой?»

— Стащат тебе за яйца! — неожиданно отреагировал первый. — Забыл, че тебе сказали?