С неба женщина упала
Шрифт:
Гречанин улыбнулся моему сарказму, казалось, ему доставляет удовольствие вгонять меня в краску.
— Вы ведь давно уже взрослая девочка, Алевтина...
— Я согласна у вас ее купить...
— Помилуйте, Алевтина, дорогая, да я готов сам заплатить...
— Лев Юрьевич, какого черта...—зарычала я, но тут вдруг Лев Юрьевич резво поднялся и пересел на диван рядом со мной.
«Ей-богу, я сплю!» — подумала я. А Лев Юрьевич тем временем успел взять свой подарок и вложить в мою ладонь. Я инстинктивно сжала кулак, он накрыл его ладонью и слегка сжал. Резко отодвинувшись, я грозно прошипела:
— Имейте в виду, я все расскажу мужу! _
Он вдруг надвинулся на меня, и я испуганно сжалась в
комок. Зажмурившись, швырнула футляр ему в лицо, он отпрянул, открыв глаза, я увидела, что рассекла ему бровь. Как это у меня вышло, непонятно, коробка была легкой, да и достаточно мягкой, но что было, то было: по правому веку Гречанина текла кровь. Лев Юрьевич удивленно потрогал ccaдину пальцем, посмотрел на меня и достал из кармана носовой платок. Вытерев им лоб, он с интересом поглядел на него, снова на меня и усмехнулся. Мне стало худо. В такой дурацкой ситуации я сроду не бывала и теперь не знала, что делать. Извиняться, что ли? Наконец он перестал хмыкать и пристально глядя мне прямо в глаза, медленно приблизился.
— Не расскажете. Иначе я вашего мужа... раздавлю..
Он неторопливо поднялся, стряхнул с пиджака несуществующую пылинку:
— До свидания, Алевтина!
И вышел, аккуратно прикрыв дверь. Я выдохнула и покачала головой. Чувствовала я себя в тот момент хуже некуда. «...Я вашего мужа... раздавлю...» Меня передернуло. Вот наглец, надо же было так: «Я вашего мужа...» Старый идиот. Муж-то при чем? И на кой черт ему это понадобилось? Если он меня соблазнял, то заниматься этим он совсем не умеет. А брошка... Я поискала вокруг глазами. Не видела, чтобы он ее забрал. Должна быть где-то здесь. Вот она. Я сунулась в
угол и извлекла из-за стоявшей там вазы пыльную коробочку. «Черт знает что! За что мы уборщице деньги платим?» — грозно подумала я, но лучше мне не стало. Коробочка оказалась открытой, видимо, от удара. Присмотревшись внимательно, я увидела, что соцветие ветки в крови. Совсем чуть-чуть, но все же это была кровь. «Понятно, иголка воткнута в бархат, поэтому брошка не вылетела. Но как она бровь ему рассекла?» Сев за стол, я уронила голову на руки.
— Как быть-то? Андрею сказать или нет?
Дверь в кабинет приоткрылась, и показалась испуганная Верочка. Глаза у нее были круглыми, уж не учудил ли гость чего в приемной?
— Алевтина Георгиевна, у вас все в порядке? — почему-то спросила Верочка, моргая, словно филин.
Я посмотрела на нее и спросила:
— Верочка, а у нас коньяк остался?
Верочка понятливо кивнула и исчезла.
* * *
Теперь вы понимаете, почему я, сидя в полумраке кабинета, гневно сверкала глазами, нервно барабанила по столу пальцами и чувствовала себя паршиво.
— Лев Юрьевич, начнем сначала! Скажу вам честно, в первую секунду, увидев вас, растерялась. А сейчас понимаю, что подобную гадость могли изобразить только вы. Как назвать то, что вы совершили, я даже не знаю, могу лишь предположить, что похищение человека, чем бы оно ни мотивировалось, — деяние уголовно наказуемое. Но, принимая во внимание наше с вами многолетнее знакомство, я согласна: так далеко не заходить, при условии, что вы немедленно отвезете меня домой и ни разу в жизни не подойдете ко мне ближе, чем на километр. По-моему, прекрасные для вас условия, так что соглашайтесь!
Я решительно шлепнула ладонью по столу и встала. Лев Юрьевич со вздохом протянул куда-то вбок руку, и загорелся верхний свет. Теперь мы молча сверлили друг друга взглядами, и мне пришлось признать, что, как великолепно ни звучал мой монолог, к сожалению, он не достиг цели.
— Подождите, Алевтина, — как-то вяло махнул рукой Гречанин и попросил: — Сядьте, пожалуйста!
— Еще чего? — язвительно спросила я и прошлась вдоль книжных полок. — Вы меня проводите? Я жду!
— Не ждите! — фыркнул Лев Юрьевич. Коротко и ясно.— Мы не закончили нашей беседы.
— Не о чем нам с вами беседовать, Лев Юрьевич. Для
чего вы весь этот цирк устроили? Ладно, когда мы с Андреем были женаты, вы из шкуры вон лезли, лишь бы ему насолить. Переспать с женой врага — не самая ли сладкая месть? Только за баксы не все купишь! Да и врага вы, уважаемый, не по зубам выбрали.
Тут Лев Юрьевич мерзко разулыбался и даже головой дернул:
— Умная вы женщина, Алевтина. Точно, не по зубам. Был. А сейчас, я думаю, очень даже по зубам!
Он светился от счастья и был похож на Деда Мороза: такой улыбчивый и веселый.
— Не порите ерунды в самом деле! — небрежно дернула я плечом. — Мы расстались с Андреем давным-давно, ни мне до него, ни ему до меня никакого дела нет. Даже если вы будете его шантажировать моей смертью, вряд ли он впечатлится.
— Да ну? — обрадовался Лев Юрьевич и засветился еще сильнее. — А вот мы проверим!
Я удивленно уставилась на него: шутит, что ли? Кто-нибудь может мне объяснить, в чем дело? Если дело не в камнях, то, убейте меня, ничего не понимаю. Но Крокодил об этом ни гугу, как это понять? Может быть, здесь какое-нибудь совпадение? Странное, необъяснимое, но совпадение? В кино и не такое случается. Не спутала ли я вензель? А что тогда плел Кузьма Григорьевич у камина? Мешочек из моей сумки стащила Галина Денисовна или как там ее, Рюша, Рюха?.. Значит, знала, что искать? Нет, ошибки быть не может. Но чего он тянет, почему не спросит прямо о том, что его интересует, а приплетает сюда Андрея? Кто-то видел нас с Сашей?
— Алевтина, давайте не будем морочить друг другу голову! — заявил вдруг Лев Юрьевич. — Не надо делать вид, что вы не понимаете, в чем дело! Давайте примем за точку отсчета версию, что вы в курсе всех дел.
Может, мне, конечно, и было кое-что известно, но такой широкий подход к вопросу меня не устроил:
— Лев Юрьевич, давайте так: вы рассказываете, а я послушаю. Все ваши точки и версии звучат для меня полным бредом, и у меня возникает неприятное чувство беспокойства по поводу ваших высказываний.