Садовый домик
Шрифт:
– Попробуй его порубить!
– крикнул Сергей, корчащийся от боли.
– Маш, в шкафу, на самой верхней полке небольшой пузырек со спиртом и таблетки обезболивающие, достань.
Девушка послушно подошла к шкафу и извлекла всё необходимое. Лекарев же бегал из стороны в сторону, пока в образовавшемся бардаке не нашел топор. С оружием в руках он приблизился к дергающемуся телу и замер. Ему вдруг стало интересно посмотреть на себя со стороны, какими глазами теперь он, во всех отношениях усередненный человек, смотрел на мир. Была ли в них какая-то доля безумия или нет. Ведь если бы кто-то ещё несколько часов назад сказал ему, что
Орудие сначала опустилось на одну руку, оставив на её месте сухой обрубок, потом на другую. Упавшие на пол части тела тут же перестали шевелиться, а торчащее в окне туловище слабо дергалось, словно через мертвеца пропустили небольшую порцию тока. Выталкивать тело наружу он не стал - пусть послужит затычкой на некоторое время, но безжизненные обрубки, валяющиеся под ногами на всякий случай выпинул в подвал, где медленно, но верно догорал окончательно добитый после стольких лет дедушка.
– Так-то лучше, - прошептал Анатолий.
Помещение наполнилось резким запахом спирта, который ненадолго перебил вонь тлеющей плоти, и парень обернулся. Как раз в этот момент Сергей, стиснув зубы от ожидаемой вспышки боли, плеснул в рану порцию крепкой жидкости, после чего, закрыв глаза, взвыл, как оборотень на луну. Сидящая рядом с ним сестра успела выхватить из рук пузырек, который вот-вот готов был выпасть. Немного отдышавшись, Серега взял горсть таблеток, заранее извлечённых из пачки, и отправил их в рот, залив огненной водой. Анатолий невольно поморщился, представив, что сейчас испытывает художник. Судя по виду рана была серьезная и Сергей потерял много крови. Тем более черт его знает, какую заразу своим поганым ртом мог занести мертвец в организм, последствия могли быть непредсказуемыми. Толя, глядя на кровоточащую дыру, вспомнил многочисленные фильмы, в которых укушенный мертвецом человек сам постепенно превращался в монстра.
– Как ты думаешь, это не заразно?
– спросил он, обращаясь к Маше и показывая на раненную ногу.
– Лекарев, ты с дуба рухнул, идиот!
– Я просто спросил, мало ли что они там могли занести.
– Заткнись лучше!
Машка свирепым взглядом смерила Толю, но больше ничего не сказала, так как подобные мысли пришли и ей в голову, но она, как ей казалось, благоразумно отогнала их от себя.
– Эй, я ещё здесь, - тяжело прохрипел Серега, словно поняв, о чем думают гости, - хотя, опасения, наверное, обоснованные...
Его взгляд прояснился, чувствовалось, что обезболивающее и алкоголь подействовали. Он попытался подняться, но подкосившаяся прокушенная нога потянула его назад, и он не упал только благодаря сестре, которая вовремя подхватила его под руки.
– Да, бежать мне теперь точно некуда...
Потом парень оглянулся. Все дружно отвлеклись на рану и как-то не заметили, что же происходит вокруг. Тем временем, будто одуревшая от запаха крови нежить доламывала оконные проёмы и готова была всем своим немалым числом буквально хлынуть внутрь.
– Да-а, - только и протянул Сергей.
– Нам скоро конец.
– Потом, немного поразмыслив, обратился к Лекареву.
– Толян, под лестницей, в самом углу стоит
Толя поспешно начал собирать все необходимое, а родственники медленно стали карабкаться по крутой лестнице. Каждый шаг приносил дикую боль, несмотря на выпитые таблетки, поэтому художник, стискивая зубы, рычал и матерился.
Сначала наверх были закинуты оружие и патроны, а потом Анатолий, приложив все оставшиеся силы, втащил газовый болон. Вокруг стоял запах гари. Лекарев посмотрел на первый этаж в лестничный проем и увидел, что из подвала, в котором догорал покойник, пробивается пламя - дом начал гореть изнутри. С одной стороны это было хорошо - вся нежить могла просто сгореть вместе с этим сараем, с другой - если они не покинут свое убежище в ближайшее время, то выход из него будет перекрыт огнем, а прыгнуть вниз с прокушенной ногой хозяин вряд ли сможет, поэтому была возможность просто сгореть с этим гнилым мясом, которое наведалось в гости с кладбища.
Мысли были прерваны каким-то треском, донесшемся со стороны окна, и парень увидел, как внутрь пролез первый покойник.
– Руби лестницу, - послышалось сзади.
Толя схватил топор и несколькими ударами отправил деревянную конструкцию вниз - связь с первым этажом была прервана. Сначала проникшие в дом мертвецы ходили из угла в угол, стараясь обходить горячую печь и лаз в подпол, из которого уже вовсю полыхал огонь. Но потом их стало так много внутри, что места для перемещения в комнате практически не осталось. Завидев пялящихся на них во все глаза людей, или почувствовав вожделенное человеческое тепло, покойники все устремились к тому месту, где ещё недавно была лестница, но так как не обладали большими физическими возможностями, добраться до верха им не удавалось, несмотря на, очевидно, большое желание - снизу к проёму тянулись гнилые руки, с корчащимися в попытке что-то ухватить пальцами. Выглядело это так, будто огромный осьминог, грязно-серого цвета одновременно шевелил всеми своими многочисленными щупальцами. Зрелище было настолько отвратительным, что девушка отвернулась, не в силах больше наблюдать за огромной массой покойников, которые все вместе стали обретать формы единого целого.
Сергей, превозмогая боль, подполз к краю и заворожено смотрел вниз. Анатолий подошёл к окну и выглянул наружу. На улице нежити поубавилось - большинство из них уже протиснулись в дом, но оставшееся продолжали напирать. Те, которые попали внутрь первыми, в большинстве своем потеряли равновесие и повалились на пол. Остальные, которые подпирали сзади, ещё твердыми костями вставали прямо на упавших и шли дальше. Подбираясь к стене, над которой зиял ход наверх, они под давлением сзади тоже теряли равновесие и оказывались внизу, на них в следующее мгновение вставали те, кто плелся следом.
На первый взгляд все это выглядело нелепо. Машка, вновь смотревшая вниз, даже усмехнулась, наблюдая за сменой декораций, пока не поняла, что в этом бесконечном наступательном движении есть определённая система. Суть её стала понятна, когда из потолочного лаза появилась первая гнилая рука. Покойники, повинуясь какому-то единому целенаправленному импульсу, создавали своими телами тумбу, с которой уже можно было пробраться на второй этаж, к заветной человеческой плоти, или ещё к чему-то, что им было нужно.