Сады Луны (др. перевод)

Эриксон Стивен

Ее потянуло в сон. Тлан-имас не нуждался во сне. Он будет охранять ее всю ночь, так что можно спать спокойно. За длинный день она выпила почти всю воду. В теле появилась непонятная слабость, вызванная отнюдь не дорожной усталостью. Лорна побрела к огню. Тлан-имас неподвижно стоял. Пламя играло на его костяном шлеме. Совсем как восходящее солнце два дня назад, когда Онос Тулан появился перед нею. И вновь у нее внутри шевельнулось что-то очень далекое, древнее, вызвав необъяснимый страх перед темнотой. Адъюнктесса приблизилась к огню.

– Огонь – это жизнь, – прошептала она, инстинктивно

произнося слова своих давних предков.

– Жизнь – это огонь, – кивнул Онос Тулан. – С этими словами родилась первая империя. Империя имасов, империя человечества.

Он повернулся к Лорне.

– Ты хорошо сказала, дитя мое.

Делая последние взмахи усталыми крыльями, Старуха начала снижаться. На желтой траве Ривийской равнины пестрели шатры военного лагеря. В десяти лигах, над Чернопсовым лесом висела плотная завеса серого дыма.

Шатер командующего напоминал ступицу большого колеса. От него, подобно спицам, во все стороны расходились шатры поменьше. Туда и направлялась сейчас Старуха. Ее острые глаза замечали ривийцев, двигавшихся между шатрами. В восточной стороне развевались серебристо-зеленые знамена катлинских кавалеристов – наемников, воюющих в основной части армии Каладана Бруда. Потом она увидела своих – тистеандийских воинов Аномандера Рейка, явившихся сюда из города, что находился в недрах Дитя Луны. Рослые, в темных доспехах, они двигались быстро и бесшумно, словно тени.

Среди примятой травы змеились тележные колеи. Все они уходили на север, к границе Чернопсового леса, где некогда стояли передовые части малазанцев. Нынче эти позиции заняли воины Каладана Бруда. Вереницы повозок, управляемых ривийцами, тянулись в обе стороны: к лесу – нагруженные амуницией и провизией, а обратно – обратно отнюдь не с боевыми трофеями. Путь назад был скорбным путем; повозки двигались медленно, ибо везли убитых и раненых.

Старуха довольно каркнула. От командного шатра исходила густая волна магии. Внутреннему зрению она представлялась ярко-красной. Цвет магического Пути Дрисса, цвет земной магии. Волна освежила большую птицу и сразу придала ей сил.

– Наконец-то подкреплюсь, – радостно каркнула Старуха, купаясь в магическом потоке.

Миновав охранительные заклинания и прочие ловушки для незваных гостей, Большой Ворон снизился над шатром и опустился на землю возле его полога. Караульных у входа не было, а сам полог был откинут и прикреплен к столбу. Старуха направилась внутрь.

Обстановка внутри шатра была по-армейски суровой. Ничего лишнего. В дальнем конце шатра стояла простая походная койка, наполовину скрытая занавеской. Посередине располагался громадный стол, заваленный картами местности. Над столом, спиной к пологу, склонился человек. У пояса висел тяжелый боевой молот, казавшийся почти игрушечным – настолько высоким, широкоплечим и мускулистым был этот воин. Магическая сила, ободрившая Старуху, исходила от него.

– Проволочки, опять проволочки, – ворчливо каркнула Старуха, присаживаясь на край стола.

Каладан Бруд что-то рассеянно пробормотал.

– Чуял, какая магическая буря разыгралась прошлой ночью? – спросила она.

– Чуял? Да мы видели целое зарево. Ривийские

шаманы встревожены, но толком ничего не говорят. Мы с тобой потом побеседуем, Старуха. Сейчас мне надо подумать.

Птица недовольно покосилась на карту.

– Западный фланг никуда не годится. Там полный разброд. Кто командует стадом этих баргастов?

– Когда ты их видела? – спросил Бруд.

– Да пару дней назад. От прежнего числа осталось не больше трети.

Бруд задумчиво покачал головой.

– Их ведет Джоррик Острое Копье. У него под началом пять тысяч баргастов и еще семь клинков Малиновой гвардии.

– Ты доверил ему семь отрядов Малиновой гвардии? – прошипела Старуха, заходясь язвительным смехом. – Представляю, как его распирает от важности! Уж не сам ли он назвался Острым Копьем?

– Нет, это баргасты так его зовут. Три дня назад на него насели три легиона золотых морантов. Джоррику ничего не оставалось, как дождаться ночи и отступить. Думаешь, две трети баргастов погибли в бою? Ничего подобного! У этих бестий есть странное обыкновение: завидев опасность, они сначала впадают в панику и разбегаются. К утру страх прошел. Баргасты очухались, повернули назад и ударили по морантам. Они взяли золотых в клещи. Два морантских легиона были начисто истреблены, остальные отступили к лесу, бросив по пути половину своих припасов.

– Уловку придумал Джоррик?

Бруд кивнул.

– Как-никак он – воин Малиновой гвардии, хотя баргасты считают его своим. Молод, бесстрашен.

Старуха опять поглядела на карту.

– А что на востоке? Как держится Лисий перевал?

– Пока все спокойно. У малазанцев там в основном новобранцы из Станниса. Ленивые ребята, не горят желанием умирать за империю. Вот через год там станет жарко. Малазанцы ожидают пополнения. К будущей весне в Нист опять придут корабли с новобранцами.

– А почему бы вам не двинуться на север? – спросила Старуха. – К зиме принц Казз сумел бы освободить тамошние вольные города.

– Мы с принцем договорились, что он остается на своих нынешних позициях, – сказал ей Бруд.

– Но почему?

– Оставь наши заботы нам.

– Ваши вечные военные тайны!

Старуха запрыгала по столу и переместилась на южный край карты.

– Удивляюсь я тебе, Каладан Бруд. Где ты трясешься над секретами, а где забываешь зад прикрыть. Кто у тебя стережет южные рубежи? Да никто, кроме ривийцев. И что же? Там появляются силы, о которых даже ривийские шаманы ничего не знают, а тебе хоть бы хны. Даже мне, многоопытной Старухе, удивительно твое равнодушие.

– Не волнуйся. Я держу связь с принцем Каззом и его магами, а также с шаманами баргастов и ривийцев. То, что случилось вчера, исходило не от вражеского войска, а от одной-единственной сущности, вдобавок испуганной. Ривийцы уже начали ее поиски. Тревожиться, не имея оснований, – не в моих правилах. На юге есть и другие места. Они меня тревожат и очень сильно.

Каладан Бруд выпрямился.

– Аномандер сейчас в самой гуще интриг, – мечтательно произнесла Старуха. – Сплошные замыслы, тайные встречи. Как говорят, только перья летят во все стороны. Давно я его не видела в таком превосходном настроении.