Сады Луны (др. перевод)

Эриксон Стивен

Паран съехал вниз и снова осадил лошадь, не зная, что делать. Холм, откуда он спустился, скрылся за пыльной завесой. Гул и грохот нарастал. Паран догадался: на него двигалось стадо бхедринов.

Бхедрины. Он слышал легенды об этих массивных косматых животных. Они кочевали по равнинам громадными стадами в десятки и даже сотни тысяч голов. Не прошло и минуты, как Паран оказался в самой гуще рыжевато-бурых бхедринов. Он не мог ни отъехать в сторону, ни даже спешиться. Оставалось пригнуться к седлу и ждать.

А там что, слева? Детеныш бхедрина или человек

в одежде из шкур? Паран повернул голову, и в это время кто-то вцепился в него с другой стороны и начал стаскивать с седла. Паран упал в пыль, успев заметить чьи-то жилистые руки и спутанные черные волосы. Подняв колени, он ударил нападавшего в живот. Тот застонал и упал на бок. Паран вскочил и увидел совсем молодого парня. Парень тоже вскочил и снова бросился на капитана. Парану не оставалось ничего иного, как с силой ударить его по затылку. Потеряв сознание, нападавший распластался на земле.

Воздух разорвали пронзительные крики. Стадо бхедринов расслоилось надвое и освободило проход. К Парану спешили люди в грубых одеждах из шкур. Ривийцы. Заклятые враги империи. Союзники Каладана Бруда и Малиновой гвардии.

Увидев бездыханного соплеменника, двое воинов подбежали к нему и, схватив за руки, куда-то потащили. Топот копыт стих. Стадо остановилось.

Паран увидел еще одного воина, направлявшегося прямо к нему. Запыленное лицо ривийца украшали черные и красные нити; ими были прошиты щеки и пространство вокруг рта. На широких плечах висело подобие плаща из шкуры бхедрина. Подойдя почти вплотную к Парану, ривиец схватился за ножны с мечом. Паран рванул их на себя. Ривиец усмехнулся, отошел на шаг и закричал, призывая своих.

Из-за спин толпящихся бхедринов выскользнули ривийские воины, вооруженные копьями. Некоторые проползали у животных под брюхом. Бхедрины даже не шевелились. Вернулись и те двое воинов. Человек с прошитым лицом что-то сказал одному из них. Воин двинулся к Парану. Капитан не успел шевельнуться, как уже валялся на земле, сбитый с ног ударом в плечо.

Ривиец сидел на нем. Лезвие ножа перерезало тесемки шлема. Ривиец резко сорвал шлем с головы Парана, вырвав и клок волос. Собрав все силы, капитан встал, подняв вместе с собой и противника. Смерти Паран не боялся, но мысль об унизительной гибели была ему ненавистна. Ривиец не выпускал его волосы. Извернувшись, капитан с силой ударил его между ног.

Ривиец взвыл и разжал пальцы. Перед лицом Парана опять мелькнуло лезвие ножа. Капитан пригнулся, левой рукой вцепился ривийцу в запястье и выбил нож. Другой рукой он нанес ривийцу еще один удар в промежность. Противник опять взвыл. Не теряя времени, Паран ударил его локтем в лицо. Металл доспехов чиркнул по коже. Хлынула кровь. Ривиец зашатался и рухнул на землю.

Пущенное копье задело висок Парана. Капитан зашатался, но сумел удержаться на ногах. Второе копье ударило его в бедро. Правая нога онемела. Паран выхватил меч из ножен, однако новый удар едва не выбил у него оружие. Он все же сумел вскинуть меч. Последовал еще один удар. Боль, пыль и пот почти ослепили Парана. Обхватив

эфес меча обеими руками, капитан опустил лезвие вниз, ощупью заняв оборонительную позицию. Третий удар по лезвию отозвался резкой болью в пальцах, но капитан и на этот раз не выпустил оружие из рук.

Его удивила неожиданная тишина. Моргая, чтобы сбить с глаз капли пота, Паран поднял голову и огляделся.

Ривийцы окружили его плотным кольцом. В темных, широко раскрытых глазах кочевников застыло неподдельное изумление. Не понимая, что же могло их так удивить, Паран еще раз огляделся по сторонам, затем перевел взгляд на свой меч и… тоже застыл.

На лезвии, будто листья, застыли три помятых железных наконечника копий. Древки обломились, оставив лишь изуродованные щепки, торчавшие с другой стороны наконечников.

Капитан посмотрел на свою ногу. Пущенное копье пробило ему сапог и должно было бы пробить ступню и кость. Однако произошло нечто странное: наконечник копья согнулся и ударил плашмя. Вокруг ноги валялись остатки древка. Паран посмотрел на бедро, куда тоже ударило ривийское копье, но и там не увидел раны. Удар приняли на себя ножны меча.

Ривиец, которому Паран располосовал лицо, лежал совсем близко, не подавая никаких признаков жизни. Капитан увидел, что ривийцы не покусились на обеих его лошадей и не тронули поклажу.

Круг кочевников расступился, пропуская вперед ребенка… Девочке было не больше пяти лет. Воины глядели на нее с каким-то благоговением и даже страхом, торопясь дать ей пройти. Всю одежду ребенка составлял балахон из шкуры антилопы, подвязанный веревкой. Девочка шла босиком.

Капитан едва не задохнулся. В походке ребенка было что-то до боли знакомое. И глаза под тяжелыми веками. Парану стало не по себе.

Подойдя к Парану, маленькая ривийка остановилась. Ее круглое личико сделалось задумчивым. Она протянула к капитану руку, но тут же снова опустила.

«Дитя, неужели я тебя знаю?» – молчаливо вопрошал Паран.

Вглядываясь в лицо девочки, он не заметил старуху. Та встала за нею, опустив ей на плечо свою морщинистую руку. Старуха вперилась глазами в капитана. Девочка заговорила с ней на певучем ривийском языке. Паран ожидал услышать звонкий детский голос, однако голос этой девочки был на удивление низким и взрослым. Старуха молча скрестила на груди руки. Девочка снова обратилась к ней. Паран не понимал слов, но чувствовалось: ребенок на чем-то настаивал.

– Пять наших копий посчитали тебя врагом, – сказала старуха на языке дару. – Пять копий ошиблись.

– Но у вас больше копий, – ответил ей Паран.

– Ты прав. И богам, что благоволят тебе, у нас никто не поклоняется.

– Так расправьтесь со мной, – сердито бросил старухе Паран. – Я устал от этой игры.

Девочка опять заговорила со старухой. Теперь она не просто настаивала, а повелевала. Старуха удивленно смотрела на нее. Девочка продолжала; скорее всего, она что-то рассказывала или объясняла старухе. Выслушав ребенка, ривийка перевела свои темные, блестящие глаза на капитана.