Сагарис. Путь к трону
Шрифт:
Однако, когда Сагарис и нубиец, которого звали Туау, предстали перед легатом и его гостем, легат сильно поколебался в своем мнении. Нубиец был высокого роста, с хорошо развитой мускулатурой. Мало того, легат знал, что перед тем, как его пленили, Туау был личным телохранителем вождя племени. А значит, владел оружием превосходно. Что касается амазонки, то она не впечатляла физическими данными. Впрочем, о них трудно было судить, так как на Сагарис, в отличие от нубийца, который из одежды имел только набедренную повязку, была надета рубаха, подпоясанная тонким ремешком, и узкие шаровары. Но ростом она оказалась ниже гиганта-нубийца на добрых две головы.
– Может, не будем устраивать здесь представление с заранее известным исходом? – весело спросил Валерий. –
– Увидим… – недовольно буркнул легат и приказал резким голосом: – Эмилий, объясни им, что они будут драться за свою жизнь! И чтобы без бунтовских шуточек! Иначе их четвертуют. Но прежде поджарят в большом котле.
Эмилий принялся втолковывать амазонке и нубийцу условия легата. Нубиец приободрился и, хищно ухмыльнувшись, глянул на Сагарис с выражением превосходства на черном, как смоль, лице.
Что касается девушки, то она мало что поняла из объяснений контубернала (девушка свободно владела койне, но латынь знала весьма поверхностно, только некоторые слова), и лишь когда ей вручили меч и щит, ее вялость и покорность судьбе мигом исчезли, и Сагарис тихо зашипела сквозь зубы – и впрямь, как дикая кошка. Она наконец сообразила, что ей предстоит сражаться за свою жизнь.
Сагарис бросила быстрый оценивающий взгляд на легата и его гостя. Но до них добраться она не имела никакой возможности, так как десяток легионеров были настороже и держали свои длинные смертоносные пилумы наготове. Тогда девушка перевела взгляд на нубийца. Туау с удовольствием оглаживал рукоять своего меча. Это было весьма странное оружие, древнее, как и его народ. Так пожелал легат, чтобы уравновесить шансы гладиаторов поневоле.
До того, как легат увидел соперника амазонки, он совершенно не сомневался в том, что она быстро разделается с рабом. А это не входило в его планы. Изрядно подогретому добрым вином легату хотелось, чтобы схватка длилась как можно дольше, дабы доставить удовольствие Валерию, который не пропускал ни одного гладиаторского турнира.
Меч нубийца назывался кхопеш 61 . Он был оружием искусных бойцов и элитных воинских подразделений, к которым в прежней жизни относился и Туау. Кхопеш был для него привычным, и он не сомневался в своей победе.
61
Кхопеш – разновидность холодного оружия длиной 50—70 см. Имел внешнее сходство с ятаганом. Состоял из серповидной рубяще-режущей части (полукруглого клинка) и длинной рукояти. По форме и функциональным возможностям клопеш – нечто среднее между мечом и топором. Но, в отличие от боевого топора, клопеш можно было наносить противнику более глубокие раны, схожие с разрезами от сабли.
Сагарис меч не понравился. Это был обычный солдатский гладиус, чересчур короткий для того, чтобы сражаться с бойцом, у которого в руках кхопеш. Она подозвала Эмилия и резко сказала на койне:
– Мне нужен топор!
Контубернал беспомощно пожал плечами – он не знал койне, так как совсем недавно прибыл в Мёзию. Но легат понял девушку. И обрадовался – действительно, искусный боец с топором против кхопеша может выстоять. Что было только на руку легату.
– Она просит топор! – сказал правитель Мёзии. – Принеси. Только одна нога здесь, другая там!
Он заметил, что Валерий недовольно поморщился. Уж его родственник точно знал, что короткий гладиус против кхопеша с его мощными рубящими ударами – совершенно ничтожное оружие. Легат победоносно ухмыльнулся: вот теперь и посмотрим, чья возьмет…
Заполучив в свои руки топор, Сагарис оживилась. Она несколько раз взмахнула ним, да с такой силой, что в атриуме раздался тихий угрожающий свист. Топор имел длинное топорище, усиленное полосками металла. Таким оружием обычно сражались северные германцы. Широкое лезвие топора имело форму полумесяца, а на задней
Туау совершенно не сомневался в своей победе, потому как не знал, кто ему противостоит. Его не насторожило даже то, как девушка легко управлялась с топором. Впрочем, людям страны Нуб не были известны амазонки. Для мужчин племени Туау женщина была чем-то вроде домашней утвари.
Контубернал вопросительно глянул на легата, тот одобряюще кивнул, и Эмилий, взмахнув рукой сверху вниз, резко скомандовал своим высоким юношеским голосом:
– Начали!
Как и ожидалось, нубиец немедленно бросился в бой, стремясь подавить девушку своим грозным видом, необычным оружием для Таврики и главное – массой. Он и впрямь на фоне стройной амазонки выглядел гигантом. Но Сагарис не оправдала его надежд. Немыслимо легким, изящным движением она пропустила Туау мимо, и его кхопеш врубился в мозаичный пол атриума, да с такой силой, что полетели искры. Такой прыти нубиец не ожидал. У него даже мелькнула надежда, что девушка просто боится его и избегает схватки. Приободрившись, он издал рев, похожий на львиный рык, – это был боевой клич его народа – и снова набросился на предполагаемую жертву. Но на этот раз его кхопеш встретился с топором Сагарис. Удар древним мечом был очень сильным, им можно было перерубить топорище, но металлические полоски не дали этого сделать.
Отбив удар нубийца, Сагарис провела молниеносную атаку, и лишь в последний момент Туау сумел защититься щитом. Что ему не сильно помогло. Щиты сражающихся не шли ни в какое сравнение с большими и прочными щитами легионеров. Они были сплетены из лозы и покрыты лишь бычьей кожей без единой металлической части – только железные заклепки. Такими щитами обычно вооружались отряды вспомогательных подразделений римской армии, набранные из иноземцев. Комплектование их производилось частью наймом, частью обязательной поставкой воинов. Эти солдаты не входили в состав легионов, они составляли отдельные отряды – ауксилии, которые делились на когорты. Это были в основном критские лучники, балеарские пращники, галльская и фракийская конницы.
Тяжелый германский топор проделал в щите нубийца дыру, и только мощные мускулистые руки Туау не позволили девушке лишить его этого средства защиты. Он отскочил на безопасное расстояние и впервые посмотрел на девушку с опасением. Такой прыти нубиец от нее не ждал. Но мужской гонор и ярость, которая вспыхнула в груди опытного бойца, затмили ему разум. Туау не стал сражаться по всем правилам боевого искусства, а снова набросился на Сагарис, как бык на красную тряпку.
Все дальнейшее произошло настолько быстро и неожиданно, что ни легат, ни Валерий не смогли уследить за движениями амазонки. От поразившего их дикого изумления они даже открыли рты.
Сагарис приняла рубящий удар кхопеша на верхнюю часть топорища, а затем, вместо того чтобы всего лишь парировать смертоносный выпад, она крутанулась на месте и, подцепив топором меч нубийца, невероятно резким и сильным движением вырвала его из рук Туау. Сверкнув в воздухе серебристым металлом хищно изогнутого клинка, словно выпрыгнувшая из морских глубин большая рыбина чешуей, кхопеш с металлическим звоном брякнулся о пол и отлетел к дальней стене.
Нубиец растерялся, наверное, впервые в жизни встретился с таким противником. Он не мог поверить в случившееся. С тупым недоумением Туау перевел взгляд на свою правую руку, которая только что крепко сжимала рукоять меча. Что он в этот момент подумал, трудно сказать, но, похоже, его переклинило. От столь нежданной напасти у него обмякли мышцы, он невольно опустил щит, и в этот момент Сагарис нанесла ему разящий удар – сбоку, обухом топора, который представлял собой трехгранный шип.