Сагарис. Путь к трону
Шрифт:
Пообщавшись с кормчим, Дюрге узнал, что гребцов верхнего ряда весел называют транитами (они были наиболее сильными и выносливыми), среднего – зигитами, нижнего – таламитами, а начальник над ними именовался гортатором. Траниты были самой высокооплачиваемой и привилегированной частью экипажа корабля.
Парусное вооружение триремы состояло из парусов большого прямого и малого на наклонной мачте в носовой части. Имелась также башня для стрелков, которую немедля заняли фракийцы, и перекидной мостик на носу корабля, длиной не менее двадцати пяти локтей. Он назывался «вороном» и применялся при абордаже. Кроме того, на вооружении корабля находился подъемный кран, к которому была прикреплена тяжелая гиря для разрушения палубы вражеского судна.
Все три яруса весел работали только во время боя. Даже при небольшом
Не всем фракийцам пришлось по нутру морское путешествие. Некоторые из них заболели «морской болезнью» и теперь с ненавистью посматривали на Сагарис, прикованную к мачте триремы, считая ее виноватой в том, что их оторвали от земной тверди. Дюрге не без основания начал побаиваться, что может не доставить ее к месту назначения живой, поэтому на ночь располагался на отдых рядом с Сагарис, прямо на палубе триремы, закутавшись в овчинный плащ, который был в ходу у пастухов у него на родине.
Девушка словно окаменела. Все ее чувства сжались в комок и спрятались под толстой скорлупой, словно ядрышко грецкого ореха. Она даже к еде стала относиться безразлично, начала отказываться, и декуриону пришлось пригрозить, что будет кормить ее силой, если она не изменит своего поведения.
Питалась Сагарис гораздо лучше членов экипажа и фракийцев, но она этого не замечала. Еда ей казалась безвкусной, а вино, которое полагалось к трапезе, горчило полынью…
Виминациум с трех сторон окружала вода – две реки (Истр 50 и Йезава) и глубокий ров. Цитадель, в которой размещался гарнизон, была обнесена стеной толщиною более трех локтей с каменными башнями, их насчитывалось более двух десятков. В самом каструме – военном лагере, который практически превратился в город (хотя таковым официально пока не считался), – строились красивые храмы, его мощенные камнем улицы были просторны, а площади – обширны.
50
Истр – древнее название реки Дунай.
Со временем Виминациум изрядно разросся благодаря удачному расположению. Цитадель продолжилась предместьем, где бурлила торговая и ремесленная жизнь. Каструм располагался в очень важном для военной стратегии и экономики месте, на дороге, которая связывала метрополию с восточными территориями. Кроме того, местные земли были богаты рудой и давали хорошие урожаи, а практически под стенами цитадели протекал судоходный Истр.
Сдав амазонку на руки лично Плавтию Сильвану (из-за чего Дюрге поссорился с контуберналом 51 , который представился секретарем легата: тот не хотел, чтобы загоревший до черноты под степным солнцем варвар предстал перед светлыми очами его господина), декурион первым делом направился в термы. У фракийцев не было принято долго мыться, тем более горячей водой, но длительная служба в качестве римского легионера приучила Дюрге наслаждаться водными процедурами. А они в термах были весьма разнообразны.
51
Контубернал – молодой знатный римлянин, поступивший на военную службу.
Термы Виминациума поразили Дюрге высокими сводчатыми потолками, настенными росписями и мозаичными полами, выложенными причудливыми разноцветными узорами. Они были гораздо краше термов Херсонеса. И если в Таврике общественные бани использовались только по прямому назначению – чтобы смыть грязь и пот с тела и оказаться в сильных руках массажиста, то в термах Виминациума народ проводил целые дни. Здесь велись длительные беседы на разные злободневные темы и даже заключались торговые сделки.
Но оставим фракийца наслаждаться заслуженным отдыхом
Тиберий Плавтий Сильван Элиан принимал своего родственника – Валерия Плавтия Сильвана Страбона. Прозвище Страбон (Косой) тот получил после того, как вражеская стрела попала ему на излете в надбровную дугу, чудом не выбив левый глаз. В память об этом событии остались рваный шрам на лбу и косоглазие.
Впрочем, это обстоятельство лишь сыграло на руку Валерию, который не очень рвался положить свою жизнь за очередного императора Римской империи. С юных лет он пристрастился к ростовщичеству, а выйдя в отставку по причине ранения, организовал торговую компанию, которая успешно вела дела с греческими колониями Понта Эвксинского и Меотиды.
– …И все же я предпочитаю цекубу 52 , – глубокомысленно заметил Валерий, любуясь на свету рубиновой жидкостью в дорогом стеклянном кубке.
– Хиосское вино гораздо лучше, – возразил ему легат.
– Согласен. Оно напоминает мне наше фалернское. Но что мы сейчас пьем? Уж не альбанское ли?
– Мамертинское. Лучшее из того, что можно найти в Виминациуме.
– И впрямь, оно превосходное… – Валерий сделал несколько глотков и продолжил: – Я привез тебе в подарок несколько амфор вина из Сетии.
52
Цекуба, цекуб – это знаменитое вино делалось из винограда, выращенного в болотистой области Южная Латия.
– Премного благодарен! – с воодушевлением ответил легат.
Это вино было дорогим подарком. Его делали из винограда, который произрастал в небольшом количестве на холмах над форумом Аппия. Оно считалось едва не лучшим великолепной цекубы. Валерий знал, чем угодить родственнику, который считался знатоком и большим ценителем хороших вин. Легат оказывал ему помощь в торговых делах (конечно же, не безвозмездно), поэтому Валерий не скупился на подношения.
Они пиршествовали в атрии 53 – внутреннем дворике здания. Он же был и залом приемов, где Плавтий Сильван исправлял свои служебные обязанности правителя Мёзии. На втором этаже здания располагались спальни – для самого легата и его высокопоставленных гостей. Атрий был достаточно просторным. Его украшали греческие статуи и оружие, развешанное по стенам.
53
Атрий – закрытый внутренний двор в средней части древнеиталийского и древнеримского жилища, куда выходили остальные помещения. В центре Атрия находился бассейн, над которым оставлялось отверстие для стока дождевой воды.
В одном из углов атрия находилась бронзовая угольная жаровня, благодаря которой в зимнее ненастье Плавтий Сильван мог не дрожать от холода, в отличие от его подчиненных, которые приходили на прием к легату. Неподалеку от нее стоял высокий бронзовый светильник с четырнадцатью подвесными лампами, в которые наливали дорогое оливковое масло. Они представляли собой плоские керамические блюдца изящной формы, имеющие ручку с одного конца и носик с другого, откуда выступал фитиль из перекрученных волокон льна.
Главным предметом торговли Валерия (как и многих других римских купцов) было зерно. Тысячи римлян находились в столь опасной близости к черте бедности, что их главным стремлением в жизни было лишь раздобыть достаточно хлеба на каждый день. Несмотря на огромную власть и богатство Рима, язва хронической бедности разъедала его правителей и умеряла блеск их имперского величия. Немногие римские правители осознавали рост безземельного плебса. В свое время за решение этой проблемы энергично взялись братья Тиберий и Гай Гракхи. Их судьба, как и многих других, которые пытались помочь беднякам за счет богатеев, уготовила им смерть от рук противников-аристократов.