Сахар и перец
Шрифт:
Алекс вылезла вслед за ним.
— Роб?
Он хотел встать и уйти подальше от нее, но побоялся, что это может выдать его смущение.
— Вы в порядке?
— Да, все нормально. — Его голос прозвучал резко и хрипло. Таким голосом он не мог бы убедить даже самого себя, но она, должно быть, решила поверить ему на слово.
— Послушайте, девчонки докучали вам, пока вы не пообещали взять их на рыбалку?
Ее рубашка прекрасно облегает ее тело. И она заправила ее в шорты. И они тоже сидели идеально.
Отвернувшись, он пожал плечами.
— Я скажу им «нет». Простите, Роб, — сказала Алекс и при этом коснулась его руки. — Я говорила им не приставать к вам, но мне надо было проследить. С ними просто нет сладу, если они хотят чего-то добиться.
— Сладу нет, это точно, — пробормотал Роб.
— А вы уверены, что с вами все в порядке?
Он вяло облизнул губы. Потом кивнул. С ним было бы все в порядке, если бы она сейчас оказалась в нескольких сотнях ярдов отсюда… или лучше в другом штате.
Может быть, поняв это, женщина встала и вышла в холл.
— Подождите, — сказал он, вдруг осознав, о чем она говорила. — Я вовсе не против взять девочек на рыбалку. Мы можем поехать перед ужином.
— Вы уверены? — с сомнением спросила Алекс.
— Да, все будет нормально.
Она помедлила в нерешительности, потом сказала:
— Можно я тоже поеду?
Роб чуть не застонал. Он был совсем не готов провести время с ней. Потом он посмотрел на нее. У нее был неуверенный вид, словно она боялась, что могла обидеть его своим вопросом. Он видел, что она искренне хотела поехать.
— Конечно, — со всей сердечностью ответил он. — Это было бы великолепно.
Черт, что со мной такое? Роб залез назад под раковину.
«Ничего. Ты здоровый мужчина, не привыкший к воздержанию. Иногда природа просто берет верх».
«Но не с Алекс. Она — это сестра, о которой я мечтал, но которой у меня никогда не было. — Роб взял гаечный ключ. — И мне уже не шестнадцать лет; я взрослый».
«Разве у взрослых нет гормонов?»
Взрослые держат свои гормоны под контролем.
«Ты тоже. Ты же не набросился на нее».
«Но мне бы этого очень хотелось». Роб с треском врезался головой в дно раковины. Точно. Если бы насчет этих вещей не было правил, он бы прижал ее к себе, обнял ее и потерялся во всей этой нежности ее тела. Он почти чувствовал ее губы на своих губах — мягкие, податливые, и то, как они улыбаются под его поцелуем. И ее тело. Вся эта нежность, эта обволакивающая теплота.
Что он вытворяет с собой? Его тело взвинчено до предела, поясница болит, по спине течет пот.
И это не в первый раз.
Нет. Роб перевернулся на спину. Она стала приходить к нему в спальню по ночам, по крайней мере в воображении. На ней было что-то прозрачное, сиявшее в лунном свете, а потом падала тьма, оставляя силуэт, нарисованный светом и тенью. Он протягивал к ней руки, и она тянулась к нему, скользила в его постель и ложилась рядом с ним.
Она прижималась к нему своим легким и гладким телом, ее пальцы легко касались его спины, ее дыхание щекотало его кожу. Он прижимал ее крепче, желая впитать тот жар, которым она обладала. Тянулся и обнимал, разгорячаясь все больше, опьяненный желанием, но она оставалась только на его коже, шепчущая и ускользающая.
Потом он просыпался, запутавшийся в простынях, такой возбужденный, что его тело трепетало. А ее не было рядом.
Он старался не обращать внимания на эти сны, отгонял их, но ночью они возвращались снова. Он не помнил о них, пока не ощущал чего-то такого в реальной жизни — ее тепло и нежность, звук ее голоса, легкое прикосновение ее волос к его руке.
Роб попытался снова заняться трубой, но руки дрожали и не слушались его.
«Ну, и что ты собираешься делать со всем этим?»
Ничего. Абсолютно ничего. Я собираюсь вернуться к тому, что было, когда я впервые встретил ее, не думая о се красоте и не зная, что у нее есть все эти выпуклости и изгибы, и я мог любить ее просто как друга. Это просто безумие холостяка. Если бы я встречался с кем-то другим, этого бы никогда не случилось.
«Ну-ну, удачи тебе».
Роб работал весь день. Когда он прилаживал трубу, и позже, когда заменял треснувшее окно, и потом, когда замазывал протекающую водосточную трубу, он настойчиво старался изменить свое отношение к ней. И к тому времени, когда они все набились в его грузовик, чтобы ехать на озеро, он почти справился с собой.
Дарси сидела рядом с ним, ее костлявые локти пинали его под ребра на каждом ухабе. Девочки в очередной раз пересказывали сагу о рыбе. Алекс встретилась с ним взглядом поверх их голов. На этот раз история была уже раз в десять лучше реальной рыбалки.
Когда они очутились на воде, их гребля оказалась не лучше, чем в прошлый раз, хотя в рассказе она напоминала что-то вроде путешествия Одиссея. Роб даже подумал, что что-то не так запомнил. Но нет. Обе они по очереди гребли и регулярно плескали водой, а когда гребли вместе, то брызгали водой вдвое чаще.
После одного круга по озеру Роб и Алекс сидели, съежившись, на корме совершенно мокрые.
— В прошлый раз все было точно так же? — прошептала Алекс.
— Практически да, — ответил Роб. — Может быть, в прошлый раз мы вымокли больше, поскольку они только учились.
— А когда же они занимаются ловлей?
Роб покачал головой.
— Именно так они и поймали рыбу в прошлый раз. Они с воплями шлепали веслами по всему озеру, пока какая-то рыбина не бросилась к ним на крючок, только чтобы остановить их. Я подумал, что это могла быть жертва от предводителя рыб этого озера, который хотел тишины и покоя.
— Но на этот раз они даже не забросили удочки в воду.
— Думаю, девочки скоро заметят это. Но по-моему, они не станут от этого тише.
Алекс улыбнулась.