Сахва
Шрифт:
Не в силах сопротивляться, не имея к этому ни воли, ни желания, опять оказываюсь странствующим сперматозоидом. Передо мной смертельные враги – резидентные клетки иммунной системы, что по ошибке восприняли меня как угрозу. Убиваю и эти клетки, хотя прямой угрозой являюсь лишь для других сперматозоидов. Путаюсь в ресничках фаллопиевой трубы, перерезаю одну из них, освобождаясь. Теплый сок льется на меня, приводит в чувство на миг. Это не ресничка, а очередная глотка.
Яйцеклетка призывает. Задача у Нулевого одна – спасти, продлить наши жизни, начавшиеся когда-то… Жизнь – такой была его цель. Жизнь. Снова вплываю в общую реальность. Она черная. Абсолют черноты – мрак в утробе дохлой стальной рыбины, возведенный в квадратную степень морской глубиной.
Спустя примерно минуту удается сообразить, куда нужно направляться. Не избежать новых встреч с кафирами. Два отсека, и я на месте. Еще немного. Яйцеклетка совсем рядом. Плыву по фаллопиевой трубе, уничтожая сперматозоиды. Это продолжалось, пока яйцеклетка – в ужасе от мыслей об отторжении эндометрия, менструации, своей гибели – не закричала мне, как будто, прямо в ухо.
– Быстрее, Второй!!!
Следую к месту эвакуации. Внимательно слушаю через наушник все подсказки Нулевого. Первый подгоняет подводный тягач, который вместе с нами должен был увезти драгоценный груз с обогащенным ураном внутри. Рублю троих подводников огромным гаечным ключом, который случайно подобрал. Бью, вспарывая не рассеивающийся мрак, ориентируясь лишь по звукам. Несколько раз и сам получаю по своему, так называемому, лицу, но держу удар. Яйцеклетка где-то совсем близко. Небывалые радость и волнение захлестывают меня. Понимание торжественности момента завораживает. Структура мембраны головки меняется, делая меня быстрее, сильнее. Я должен быть первым… Должен превратиться в полноценную жизнь.
Расстояние до Яйца уменьшается, а число мертвых подводников, с моей помощью, увеличивается. Девять с половиной миллиардов живых людей. Плюс или минус десять, какая разница?.. Меня снова валят на пол. Это помогает случайно нащупать пистолет, который я обронил, пребывая в измененном состоянии сознания. Три последних патрона – три убийства. Еще двоим ломаю шеи.
Передо мной люк, за которым находится Нулевой, если верить его словам.
Я вот-вот стану чемпионом! Обрету величие! Стану тем самым пилигримом, который доставил генетический код отца. Осталось лишь пробраться через корону радиата в зону пеллюцида и убить несколько сперматозоидов, дабы они не опередили меня. Но они набрасываются, засыпая меня ударами. Еще бы, ведь только один из нас может стать участником Акта Творения! Тяжелый предмет ударяется о мою голову. Чернота тает, на смену ей приходит небытие.
Синие и желто-зеленые огоньки. Двигаются, удаляются от меня. Похоже, избегают. Перемещаюсь вслед за ними: красиво. Вокруг меня черно-синяя муть, похожая на чернила. Видны лишь эти огоньки. Становится различим бурый продолговатый предмет. Когда он оказывается на расстоянии двух метров, удается рассмотреть глаза. Без огоньков это было бы невозможно. Но не они бросаются на мое внимание первым делом, а некий щуп, что располагался у этого «нечто» прямо между глаз. Он светился на конце ярко-голубым сиянием, шевелился, будто исследуя меня, сканируя. Это продолжалось, пока «нечто» не открыло пасть. Внутри пасти мерцала омерзительная бездна, в ней шевелилось что-то. Из пасти торчали огромные зубы, похожие на сосульки разной длины, на вид острее катаны. Пасть продолжала раскрываться, приближаться, и теперь можно было рассмотреть ее хозяина. Разъяренный, невменяемый взгляд, под стать зубам. Мистический щуп вот-вот дотронется до меня. Так вот как начинается вечное пребывание в аду.
Потом это существо что-то начало сотрясать сбоку. Я не сразу понял, что именно, пока не увидел, что в него входит нож с совой на конце рукояти, раз за разом. Нож был в руке, облаченной в костюм для глубоководных погружений. Только сейчас я заметил, что на мне был такой же костюм. Рука с ножом принадлежала Нулевому. Существо пошло ко дну. Его взгляд даже не изменился, когда оно перестало жить.
– Что, идиот, решил пообщаться с Меланоцет Джонсоа? – спросил меня Нулевой с помощью нашего средства связи.
– С кем?
– Меланоцет Джонсоа. Их еще называют морские черти. Их желудок столь пластичен, что они могут поглотить добычу, превышающую размер их тела. Хотел побывать там? А вон те милые синие и то ли зеленые, то ли желтые огоньки именуются «светящимися анчоусами». Это все обитатели морских глубин, самого дна. Не многие способны жить под таким давлением воды. Мне пришлось изучить все это для одного из заданий…
– Мы живы?
– Пока да. Но надолго ли – непонятно. Посмотри назад.
Я смотрю. И вообще осматриваюсь. Оцениваю ситуацию. Я сижу на одном из тех «баллонов», на которых мы и планировали совершить побег. Привязан к нему хитроумным способом, специальным ремнем. Похоже, Нулевой каким-то образом управлял обоими, пока я не очнулся.
На расстоянии примерно пятидесяти метров – хотя вода могла искажать ощущение пространства – плыли восемь таких же «баллонов с наездниками». Выжившие подводники. Они явно хотели настигнуть нас не для того, чтобы поздороваться.
– А где те, что отпинали меня?
– Убиты мною, конечно же, – ответил Нулевой. – На твоем месте лучше бы стоило беспокоиться о тех восьми выживших, что преследуют нас.
– Подлодка еще цела? – спросил я, забыв поблагодарить Нулевого за спасение.
– Да, она взорвется через полторы минуты. Догоняй, нужно мчаться изо всех сил, у наших преследователей есть отличные подводные ружья! А у нас – только этот нож! – после этих слов Нулевой начал удаляться от меня, разгоняя свое средство передвижения до максимальной скорости.
Мы свободны от подлодки. Но не от ее обитателей. Мы с Нулевым сверлим водную массу. На плечи нам взобрались по два других баллона – с воздухом. В наши рты пролезли трубки, которые вместе с маской позволяли дышать.
Опять начинается. Снова нет сил этому противиться. Вода начала проходить сквозь меня. Я и глазом не успел моргнуть, как снова стал сперматозоидом. Яйцеклетка дразнит, вырываясь вперед, не давая догнать себя и оплодотворить. Вожделею слияния. Мечтаю растереть нас в пыль, чтобы мы растворились друг в друге. Для создания чего-то третьего. Для создания продолжения.
Но, когда я просовываю макушку в старую реальность, где удираю от подводников, рождается еще одно желание. Я хочу ринуться наверх. Увидеть небо. Там жизнь, а здесь, в обволакивающей меня ледяной жидкости, какой-то зал ожидания, чистилище. Это вода, это не моя среда: у меня нет жабр.
Подводники начали настигать нас, когда стал различим звук приближающегося тягача с Первым. Яйцеклетка удаляется. Вижу, уже вижу тягач Первого. Две реальности втягивают меня попеременно одна в другую, как им заблагорассудится. Похоже, золотая медаль первому… кто придет к финишу, к Яйцу, достанется не мне. Гори оно все огнем!