Самвэл
Шрифт:
Эти чужестранцы через соплеменников, уже успевших получить церковные должности, были так хорошо осведомлены об Армении и ее условиях, что, еще не ступив на армянскую землю, заранее обговаривали с царем и католикосом, какую именно епархию или какой монастырь хотели бы получить в вечное владение. Отсюда со всей очевидностью следует, что не апостольское рвение к распространению христианства влекло их в Армению, но одно лишь корыстолюбие и щедрое радушие новообращенной страны, которая предлагала им готовое пристанище в лоне своем.
Зеноб Глак, родом сириец, игумен монастыря Иннакян, в своем послании сирийским епископам приглашает их в Армению и описывает
...И если вы пожелали бы переехать в сию страну— она плодородна: места равнинные, воздух благорастворенный и вода в изобилии. А вокруг горы, и в них много укрепленных замков. Страна богата лугами и пастбищами, кипит млеком и медом, и как манна небесная нисходит с небес в стране Иудейской, так и здесь она падает на леса с неба, и она слаще меда и называют ее газпен... Страна изобильна благами, удобна для жизни и благоприятна для здоровья. Князья расположены к духовенству и не чинят ему вреда, пекутся о нищих и сирых, радеют о церквах и их нуждах».
Так, в Армении образовались четыре пласта духовенства:
Из своей среды, то есть из армян:
1. Парфянский пласт — потомки самого Просветителя.
2. Жреческий пласт — потомки языческих жрецов, ставшие служителями новой религии.
Из чужеземцев:
3. Греки.
4 Сирийцы.
Поговорим теперь о каждом из них.
Род Просветителя был славен своим прошлым, запечатленным в преданьях, полных чудес, которые столь близки душе и вере народа и потому незабываемы. Народ чтил этот род и признавал своим высшим духовным авторитетом. Этим объясняется, почему только этот род желала видеть Армения в роли главы своей церкви, только его считала достойным патриаршего престола и лишь его благодатной деснице соглашалась вручить посох своего верховного пастыря. Эти всенародные чаяния и привели к тому, что сан католикоса наследственно закрепился за родом Просветителя.
И род Просветителя во все время своего существования неизменно оправдывал и доверие народа и его чаяния. Он не запятнал себя ни пороками, ни преступлениями и с беззаветной самоотверженностью исполнял взятые на себя высокие обязанности пастыря душ человеческих. Но сколь эта миссия была полезна и отрадна народу, столь же тягостна была она для венценосцев. Потомки Просветителя нелицеприятно судили и обуздывали пороки царей и ставили предел их произволу. Но, оказывая давление на носителей короны, католикосы никогда не изменяли самой короне, Любовь к родине, защита отечества и царского престола были высшею добродетелью наследственных преемников Просветителя.
Жизненный уклад патриаршего дома, в соответствии с высоким положением святейшего главы церкви, отличался истинно царской пышностью. Он приобрел наибольший блеск при Нерсесе Великом. Царь Армянский, переступив порог патриарших покоев, мог сесть лишь с позволения католикоса и лишь на место, им указанное, в то время как католикос, переступив порог царских покоев, волен был невозбранно садиться где и когда пожелает. В патриаршем дворце постоянно толпились слуги и различные должностные лица. Двенадцать епископов были неотлучными соратниками и советчиками католикоса. В его личном штате было четыре ученых иеромонаха и шестьдесят иереев. До пятисот светских лиц ежедневно садилось за стол в патриаршей трапезной. Кроме них, при дворе патриарха были еще эконом, ключарь, патриарший епископ, главный писец, патриарший гостинник (иерей, ведавший приемом гостей патриаршего дворца), протодиакон, патриарший иеромонах, патриарший иерей и многие другие.
Патриарший дом при всех преемниках Просветителя не отдалялся
Выезд католикоса обставлялся со всею возможной пышностью. Свита его скорее напоминала армию: несколько сот вооруженных воинов из патриаршей охраны сопровождали главу церкви, несколько сот церковников — епископы, иеромонахи, иереи и другие — ехали на мулах впереди и позади него. Сам католикос ехал на белом муле или в карете, влекомой двумя белыми мулами, на что, кроме него, имел право только царь. Седла и вся сбруя на мулах были золотые. Обычно лицо католикоса прикрывала прозрачная черная ткань. Перед главой церкви везли его пастырский посох и священный стяг — хоругвь со знаком креста.
Понятно, что подобная роскошь и жизненного уклада и торжественных церемоний требовала немалых денег. Все доходы с пятнадцати провинций, навечно отданных армянскими царями армянским патриархам, едва покрывали расходы патриаршего двора.
Кроме этих земель, патриарх имел и собственные, издавна принадлежащие ему владения.
Сам Просветитель происходил из знатного нахарарского рода, владевшего обширными вотчинами. Его отец Анак переселился в Армению из Персии и отдал себя под покровительство армянского царя Хосрова; тот встретил Анака благосклонно и пожаловал обширными наделами. После измены Анака эти земли были отобраны в царскую казну, однако царь Трдат снова вернул их потомкам Анака. В числе этих владений был и Арамонс в провинции Котайк, служивший Просветителю зимней резиденцией и перешедший затем к его наследникам.
Просветитель получил от царя Трдата также многие из по селений и деревень, бывших прежде собственностью языческих жрецов. Таково было, например, поселение Тордан в Даранаге, которое стало летней резиденцией армянского католикоса.
Тордан был известен некогда как одно из священных мест языческой Армении: там находились храмы «Светозарных богов». Добрая слава этих мест еще более упрочилась, когда Тордану выпала честь стать местом отдыха неутомимого Просветителя земли армянской. Там возрос благодатный сад, который своими руками возделал апостол христианства, там проводил он редкие часы отдыха, там нашел вечное упокоение его прах, а затем и останки его преемников.
Прежде жреческим владением был и Тил в провинции Екегяц, расположенный недалеко от прославленного Ериза. Река Гайл разделяла эти два знаменитых армянских святилища — Тил и Ериз. В Тиле стояла статуя богини Нанэ, дочери бога добра Ормузда, а в Еризе — золотая статуя богини Анаит, та самая, на которую Просветитель в свое время отказался возложить венок, за что и претерпел такие мучения от Трдата. Позже, когда Трдат принял христианство, Просветитель разрушил оба эти храма. Тил он получил в вечную собственность. Там покоятся останки некоторых его сыновей.
Итак, для покрытия своих расходов патриарший дом получал целиком доходы пятнадцати провинций и, кроме того, пользовался доходами с собственных наследственных владений. То, что в руках патриаршего рода оказалось сосредоточено столько недвижимости, стало в дальнейшем причиной немалых раздоров между его представителями и последними Аршакидами. Цари этой династии не только стремились ограничить или даже свести на нет вотчины нахараров, но и старались если не вовсе отобрать у католикосов их владения, то хотя бы значительно сократить их размеры.