Самый лучший папа
Шрифт:
— Так все себя ведут, особенно, в первую свою ночь в больнице. Они хотят произнести речь, поговорить с адвокатом и еще со многими людьми. А потом, когда выписываются, забывают обо всех своих намерениях.
Матти впился в нее взглядом.
— Вы думаете, я тоже выпишусь отсюда?
Ита не отвела глаз.
— Послушайте меня. Я совершенно точно могу сказать, что отсюда вы отправитесь домой и забудете обо всех нас. Вы ни разу не вспомните обо мне, о моих чашках чая и прочем.
— Я буду помнить вас и вашу доброту. Я всем расскажу о вас. И еще вы правы: мне действительно
— Вот и правильно. Вы — молодец, Матти, — сказала Ита, отбирая у него пустую чашку.
Сестра знала, что ему осталось немного, но изо всех сил старалась облегчить его душу. Ита вздохнула. Скарлетт оказался таким славным маленьким человеком. Почему он должен уйти, тогда как многие сварливые и вечно всем недовольные люди проживут еще долго, не принося радости ни себе, ни окружающим? Подобная несправедливость была выше ее понимания. Они с Шоном иногда беседовали о том, как трудно поверить в существование доброго и всезнающего Бога, когда видишь, какой несправедливый выбор делает судьба. Вот сейчас на ее глазах умирал достойный человек, у которого большая семья и много друзей.
Шон мог поведать ей сотни похожих историй из своего опыта. Когда совсем еще зеленый мальчишка вступал в банду, его ловили на первом же преступлении, и он получал срок; когда мать, не имеющая средств к существованию, совершала кражи в магазинах, чтобы прокормить своего ребенка, попадала под суд…
Жизнь — занятная штука, но справедливой ее назвать никак нельзя.
В том, что Матти очень хочет поскорее вернуться домой, сомнений не было, поэтому родственники обратились в отделение паллиативной медицины. Каждый день Скарлетта будут посещать две медсестры.
Спустя три дня Ита передала пациента небольшой толпе людей, которые были искренне рады возвращению папы. Из Чикаго прилетели двое детей Матти, Майк и Мэриан, прихватив с собой мужа Мэриан, Гарри, чем повергли Матти в шок.
— Должно быть, вам некуда девать деньги, раз вы прилетели из такой дали только для того, чтобы повидаться со мной. Я чувствую себя важной шишкой. Сегодня я выписываюсь, а Ита будет навещать меня, — добавил Матти.
— Ну, вот, стоило на несколько дней оставить его без присмотра, а он уже присмотрел себе кого-то! — шутливо заметила Лиззи, явно гордясь тем, что ее Матти по-прежнему остается донжуаном.
Приятели из паба пожелали немедленно увидеться с Матти по возвращении. Лиззи не хотела пускать их, но дочь встала на сторону мужчин.
— Ему станет легче, если он поговорит с ними, — сказала Кэти.
— Но разве разумно приглашать в комнату шестерых здоровенных дядек, если он постоянно чувствует себя усталым?
Лиза не верила, что мужу станет легче. Кэти понимала, что мать отчаянно старается восстановить в доме прежний порядок; она знала, что брат и сестра задержатся здесь на некоторое время. Все знали, что отцу осталось совсем недолго.
Как бы Лиззи и Кэти ни хотелось, чтобы Матти проводил все свое время только в их обществе, он буквально расцветал, когда его навещали друзья, соседи и приятели из паба.
Хувз почти все время проводил у ног хозяина. Пес совершенно перестал есть и неподвижно лежал в своей корзинке, не сводя с больного глаз.
— Мы с Хувзом, — говорил Матти, — пока что не можем вставать и разгуливать по дому, как нам того бы хотелось. Вот, может быть, завтра…
Кэти и Лиззи одну за другой подавали чашечки чая бесконечной веренице посетителей, приходивших каждый день. Приятели из паба заявились всем скопом, и до женщин доносились взрывы смеха, когда друзья планировали и обсуждали грандиозный новый мир — мир без нынешнего правительства, без правительств прошлых лет, без банков и законов.
Приятели были людьми тихими и кроткими, и Матти всегда считался у них заводилой. В его присутствии они лучились весельем, но Кэти видела, как мрачнели их лица, стоило им оказаться вне пределов его видимости.
— Ему осталось совсем немного, спаси нас Господь, — так выразился один из посетителей, человек, ранее не замеченный в особой любви ко Всевышнему и не склонный просить о божественной помощи и вмешательстве.
Но обычно гости приходили по одному, под неусыпным присмотром Лиззи и Кэти.
Они звонили заранее, чтобы предупредить о приходе, и получали разрешение на четверть часа максимум. Навестить Матти решила и добросердечная медсестра, Ита О’Мира. Она говорила с ним обо всем, за исключением болезни.
— Очень разумная женщина, — одобрительно отозвался о ней Матти после ухода Иты.
Случалось, посетители приходили толпами, предварительно заручившись согласием Лиззи и выбрав наиболее удобное время. На столе в коридоре она держала тетрадь для записей.
Среди прочих были и Фиона с Декланом, они привели маленького Джонни. Под большим секретом они признались Матти, что ожидают еще одного ребенка. Он пообещал, что сохранит это в тайне до самого конца.
Хэт принес несколько ячменных лепешек, которые, по его словам, испек сам. Эмили Линч учила его готовить, и это, оказывается, совсем несложно, стоит только захотеть. Матти пообещал доктору, что, как только ему станет лучше, он подумает об этом.
В гости пожаловали Джози и Чарльз. Они принялись рассказывать о том, как ревностное служение святому Иарлафу выручает их почти в любой ситуации. Матти поблагодарил их и заявил, что интересуется святым Иарлафом, как и остальные, и если тот когда-либо ему понадобится, он непременно попробует вступить со святым в контакт. Однако, к большому счастью, он уже идет на поправку и вскоре должен окончательно выздороветь.
Подобно прочим посетителям, Чарльз и Джози пребывали в замешательстве. Оба умирали от желания обсудить с Матти полученное ими от миссис Монти наследство и то, как наилучшим образом распорядиться им. До сих они никому не говорили, даже Ноэлю, сколь велика полученная ими сумма. Но им показалось бестактным расспрашивать о таких вещах человека, стоящего на пороге смерти. Неужели Матти на самом деле не подозревает о том, что умирает?