Самый завидный подонок
Шрифт:
У меня нет никаких прав на этого человека.
Он целует мой обнаженный холмик, терзая его своим ртом, проникая губами глубже между моими складками. Я издаю сдавленный крик, когда он касается моего клитора.
Уверенные руки нажимают на плоть, чтобы раскрыть меня шире. Я извиваюсь и хнычу, когда он проводит языком по всей длине моей киски.
Он крепко обнимает меня.
— Вики, Вики, Вики, — выдыхает он в мое тепло, безжалостно облизывая меня. Жесткие усы царапают внутреннюю
Я чувствую себя дико. Моя кровь густая, как теплый мед, пульсирует в моих венах.
— Я нуждался в этом, — выдыхает он, — так чертовски долго. — Каждое его слово щекочет мой клитор. — Так чертовски долго. Я так долго нуждался в этом.
Затем его язык оказывается на мне, мягкий и теплый, длинный и плоский.
Мои лопатки прижимаются к стене, когда он гладит меня выше, вызывая прилив чувств к кончику моего бутона.
Каждое движение его языка усиливает ощущение. Его облизывания безжалостны. Беспощадны. Блестяще и целеустремлены, как и он.
Он изменяет форму своего языка. Теперь он кажется заостренным и колючим.
— Пожалуйста, Генри, пожалуйста.
Грубые пальцы сжимают мои бедра. Его язык, кажется, действительно прижимается к моему бутону.
— Я не знала, что язык может принимать так много… форм.
Он перестает лизать и смотрит на меня, темные волосы растрепаны, глаза блестят. Он самое красивое существо, которое я когда-либо видела.
— Вот что ты получаешь от всего этого? — спрашивает он. — Удивительный мир человеческого языка?
— Нет! Пожалуйста, вернись!
— Мне нравится, какая ты влажная для меня. — Он проводит капелькой влаги по моему бедру до того места, где она исчезает. Он находит другую.
Он нужен мне так сильно, что я дрожу.
— Ты должен вернуться. — Пот струится у меня по спине. — Пожалуйста.
— Ты еще сексуальнее, когда умоляешь.
Я хватаюсь за поручень.
— Пожалуйста.
Его рот снова рядом с моим клитором — я могу сказать это по теплу его дыхания. Он удерживает меня на месте, заманивает в ловушку своими руками и ртом. Я его пленница.
Наконец-то его рот снова на мне. Он пирует на мне. Я хнычу и извиваюсь.
Горячие, решительные пальцы сильнее впиваются в мою задницу, пока он лижет меня до исступления. Мир начинает растворяться вокруг меня.
Когда он втягивает клитор в рот, мое дыхание становится поверхностным.
— О, — говорю я. Одно короткое, резкое восклицание.
Он делает еще один рывок, и удовольствие захлестывает меня, обрушивается и разбивается об меня, как волна. Взрывы прибоя, удовольствия и раскаленного добела света.
Моя голова откидывается на стенную панель. Мое дыхание становится прерывистым. Он прекратил лизать, но его
Он поднимается по моему телу, чтобы встать передо мной. Я дрожу.
Его руки ласкают мои щеки, когда он осыпает мое лицо поцелуями.
— Мы идем туда, детка, и я собираюсь раздеть тебя догола и вытрахать из тебя весь дневной свет. Я собираюсь трахнуть тебя так, как будто завтра не наступит. Тебя это устраивает? — Он снова целует меня. Снова.
Его слова отравляют мои вены. Хорошие наркотики, дикие и опьяняющие. Мой разум думает «да», а потом я шепчу. Да, да, да, в ритме его поцелуев.
Он отстраняется, изучает мои глаза.
Я произношу его имя одними губами. Долго и медленно, я произношу одними губами. Ген-ри.
Он прерывисто выдыхает. Его руки на мне. Он собирается взять меня. Я кричу, когда меня разворачивают. Он несет меня через свой дом, мимо приглушенного света. Антикварной мебели. Кухни. Стен. Зала. В просторную спальню.
Он бросает меня на кровать. Я немного отползаю, и он подползает прямо ко мне, хватает меня за ноги и дергает под себя.
— Куда это ты?
Мне не нравится ни прошлое, ни будущее. Мне не нравятся никакие роли. Он принимается расстегивать жемчужные пуговицы, пальцы у него дрожат.
— Я никогда так себя не чувствовал, — говорит он, внезапно становясь серьезным. — Я никогда не чувствую себя так запутанно. Твоя юбка была инженерной проблемой, которую я должен был понять, но я чувствовал себя… медведем. Мои руки, словно лапы у медведя.
— Мне это понравилось.
— Я серьезно. Ты — все, о чем я мог думать все эти недели.
— Я тоже, — говорю я. — Я наблюдаю за тобой. Я пытаюсь не хотеть тебя, — говорю я.
Он удовлетворенно рычит, когда касается моей кофточки.
— Черт, ты всегда их прячешь?
— Вроде того, — говорю я.
Он опускает чашечки вниз, так что они оказываются у меня под грудью.
— Тебе нужно разобраться с этой юбкой прямо сейчас. Мне, черт возьми, нужно, чтобы ты это сделала. — Его голос вялый от похоти и отчаяния.
Я расстегиваю юбку, пока он ласкает языком мою грудь. Затем он заставляет меня снять остальную одежду.
Я обнажена под ним, как и представляла, но он не исполняет свою часть. Я представляла себе горячего, высокомерного Генри в его красивом костюме, грубо использующего меня.
Вместо этого он проводит рукой по моей коже, как будто изучает меня. Составляет карту. Наслаждаясь той, которую я прячу под одеждой. Наслаждаясь Вондой.
Это уже чересчур. Слишком большая уязвимость.