Сантьяго
Шрифт:
– Как я понимаю, вы засвидетельствуете, что я убил его, не выходя из пределов самообороны, – продолжил Ангел.
– Абсолютно, мистер… э… мистер Ангел?
Ангел ответил коротким взглядом, потом повернулся к Вере:
– Ваша вина.
– Моя? – удивилась Вера.
Ангел кивнул:
– Если б вы не обещали Тервиллигеру, что я защищу его, он бы не дожидался здесь Бейтса.
– Тогда Бейтс убил бы его в сотне ярдов отсюда, или в полумиле, или в космопорте. Нечего винить в этом меня.
– Но мне не пришлось бы убивать Бейтса, – терпеливо объяснил Ангел. – Усилия потрачены впустую. За него нигде не дадут и ломаного гроша.
– И это все, что вы можете сказать? – Вера не верила своим ушам. – Всего лишь впустую потраченные усилия! Господи, убить такого Левиафана! Правильно он себя называл.
– Он всего лишь человек. И кровь из него текла, как и из любого другого.
Прибыла полиция, и Ангел пару минут объяснял ситуацию очень вежливому и понятливому офицеру, которому хватило здравого смысла не спрашивать у Ангела паспорт.
Когда же офицер начал допрашивать портье (двое полицейских все пытались освободить руку Бейтса), Ангел подошел к Вере:
– Между прочим, что сделал для вас Тервиллигер в обмен на обещание, что я защищу его?
– Ничего.
– Я задал вопрос. И хочу услышать ответ.
– Послал ничего не значащее сообщение человеку, которого я больше никогда не увижу, – ответила Вера, не отрывая глаз от гигантского тела Человека-Горы Бейтса.
– Каину? – уточнил Ангел.
Вера повернулась к нему, и на ее губах заиграла улыбка.
– Кто такой Каин?
Глава 18
Саймон-Простак на ярмарку шел.
Пекаря встретил. Убил. Ушел.
Нравится Саймону новая жизнь.
Не для десерта он точит ножи.
Он никогда не пользовался ножом. Черный Орфей опять позволил себе уклониться от истины ради поэтичности.
Да и в простаках не ходил.
Наоборот, получил дипломы бакалавра и магистра по математике, лазерной оптике и двум или трем дисциплинам эзотерических наук, а потом чуть ли не десять лет преподавал в одном из крупнейших университетов Лодина XI. Он сыграл на повышение на товарной бирже аккурат перед тем, как на Лодине собрали небывалый урожай киртта, лодинского аналога пшеницы, отчего цены резко упали, и от денег Саймона остались одни воспоминания. Вскоре после этого он решил, что профессорское жалованье никогда не позволит ему покупать то, что хотелось бы.
Поэтому он покинул Демократию и отправился во Внутреннее Пограничье, где принялся за активное изучение новой для себя дисциплины – технологии убийства. А практический опыт начал набирать в экспериментах с собственными женами. Он отправил к праотцам четырех жен, получив страховку за троих, прежде чем понял, что сможет зарабатывать гораздо больше денег, если не будет ограничивать круг жертв только своими женами.
И стал наемным убийцей, предлагающим услуги всем, кто мог достойно заплатить. Предпочтение вследствие научного склада ума он отдавал лазерному оружию, которое разрабатывал самолично. Опять же, физической силой он не отличался, так что предпочитал загонять жертву в ловушку, а не подстерегать ее на дороге.
Новая профессия требовала от него прежде всего незаметности, так что он положил немало усилий на то, чтобы скрыть свою образованность и выглядеть попроще. Орфей, разумеется, все понял, он умел увидеть невидимое, однако в шутку назвал бывшего университетского профессора Саймон-Простак. Однако прозвище прилипло, и вскоре надпись «Саймон-Простак» уже соседствовала с голограммой профессора, красовавшейся на почтовых терминалах Пограничья.
В космопорте Ангел заглянул в почтовый терминал, постоял у стены преступников, проверяя, нет ли кого из новичков, достойных его внимания. Вера с сумкой через плечо ждала его у дверей. На Саймона-Простака Ангел взглянул лишь мельком: старый знакомец.
– Я думала, вы нацелились только на Сантьяго, – заметила она, когда они вышли из терминала. – Зачем вам эта мелкая сошка?
– Привычка, – ответил Ангел. – Опять же, вполне возможно, что его уже убил Каин или кто-то еще… А мне по-прежнему надо покупать планету.
– То есть стена в почтовом терминале – ваша профессиональная газета.
– Я как-то об этом не думал.
– Потому что вы не журналист.
На этот раз таможню они прошли безо всяких задержек: Вера догадалась, что местные власти дали команду как можно быстрее выпроводить Ангела с планеты. Несколько минут спустя они уже поднимались по трапу в корабль Ангела, стоявший в одном из трех десятков частных ангаров.
– Что-то не так, – нахмурился Ангел, взглянув на контрольную панель, установленную у самого люка.
– О чем вы?
– Срабатывала система сигнализации. Ничего не трогайте.
– Что-то может взорваться? – с тревогой спросила Вера.
Ангел покачал головой:
– Сомневаюсь. Если б стояла бомба, вы взорвали бы ее, входя в люк.
– Поэтому вы пропустили меня вперед?
Он не ответил, но еще с минуту подозрительно оглядывался и лишь потом, не сходя с места, повернулся к ней:
– Ладно. Выходим из корабля… очень осторожно.
Она последовала за ним. В пятидесяти футах от трапа Ангел оставил ее, а сам направился к аппарату внутренней связи, чтобы позвонить в службу безопасности.
– Ничего не случилось, – доложила Вера, когда Ангел подошел к ней.
– Если он не взорвался, когда мы вошли в корабль, взрыва не будет и от того, что вы на него смотрели, – усмехнулся Ангел.
– Так что же сделали с кораблем?
– Вот это я и хочу выяснить.
Минуту спустя подошел сотрудник службы безопасности.
– В чем проблема?
– После посадки в мой корабль кто-то заходил.
– Да? И кто же?
– Хотелось бы знать.
Теперь аппаратом внутренней связи воспользовался сотрудник службы безопасности. Разговор на низких тонах занял несколько минут. Потом он вернулся к Вере и Ангелу:
– Насколько я понял, перед рассветом на корабле побывал ваш механик.
– Я прибыл сюда без механика.
– Мне сказали, что документы у него были в полном порядке, он даже предъявил подписанное вами разрешение на проведение ремонта.