Сбежавшая медсестра
Шрифт:
– Я вполне согласен с господином обвинителем, – сказал Мейсон, поклонившись судье. – Поскольку в процедуре не участвует присяжные, я полагаю, что Суду имеет смысл принять во внимание концепцию обвинителя и доказательства, им представленные. С другой стороны, я преисполнен решимости оспорить любые доказательства, преследующие цель связать мою подзащитную с преступлением, пока не будет доказано, что само преступление было совершено. Я опираюсь на общеизвестный принцип права, который гласит, что прежде, чем искать преступника, необходимо доказать «корпус деликте».
Мейсон любезно улыбнулся и сел.
Судья Тэлфорд повернулся к обвинителям.
– Вы хотите возразить? – спросил он, сохраняя маску полной беспристрастности.
– Я всецело разделяю общие принципы юриспруденции, – заявил рассерженный Карл Харлей. – Но не понимаю, на что намекает мистер Мейсон. «Корпус дэликти» установлен. Перед нами труп человека, умерщвленного при помощи отравленного виски. В соответствии с вещественными доказательствами, которыми мы располагаем к данному моменту, напиток был умышленно отравлен подсудимой – женщиной, извлекающей из смерти мужа немалую выгоду. Должен отметить, что на данное разбирательство я выношу далеко не все доказательства, которые намерен предъявить Суду Присяжных. Сейчас я просто стараюсь подкрепить уликами мотивы обвинения. Мы сомневались, стоит ли именно здесь приводить мистера Кастелло к присяге, потому что предвидели придирки защиты и преимущества, которые она попытается извлечь из его показаний. И все же я заранее сообщаю, что этот свидетель впоследствии покажет, что у него были интимные отношения с подсудимой, что она подделала ключ к шкафу с наркотическими препаратами, что, к вящему удивлению доктора Малдена, эти препараты стали пропадать, что подсудимая похищала эти препараты по наущению своего возлюбленного Кастелло, нашего свидетеля. Мы уже сегодня можем предать огласке и тот факт, что Кастелло передавал эти наркотики преступным структурам, пускавшим их в продажу. Я предпочел бы на предварительном разбирательстве всего этого не касаться, но, без сомнения, перекрестный допрос так или иначе коснется этих вопросов.
Судья Тэлфорд посмотрел поверх очков на Мейсона.
– Совершенно очевидно, Ваша Честь, – учтиво сказал Мейсон, – что если я сейчас подвергну свидетеля перекрестному допросу, мне будет не с руки заявлять протест. Поэтому-то я и оглашаю свои возражения именно в данный момент. У меня нет, однако, уверенности, что господин обвинитель правильно истолковывает их суть и цель. Меня волнует не столько недоказанный факт преступления, сколько неидентифицированный труп. Нет достаточных, аргументированных оснований считать, будто тело, обнаруженное в самолете, является телом доктора Малдена. Я лично склонен допустить, что доктор Малден попросил вдруг своего приятеля Керби подбросить его на самолете в Солт-Лейк-Сити, где доктор Малден намеревался целую неделю предаваться радостям внебрачной любви.
– О, Боже! – воскликнул Харлей. – Да как же можно сомневаться в очевидном вопреки предъявленным уликам, вопреки результатам полицейского расследования...
– Значит, это расследование вели спустя рукава, – возразил Мейсон. У меня есть основания предполагать, что доктор Малден жив и здоров, что труп, обнаруженный в самолете, его приятеля Дарвина Керби, что по причинам, ведомым исключительно ему самому, доктор Малден решил испариться, что узнав о гибели друга, которого власти принимают за владельца разбившейся машины, он и вовсе уходит на дно.
– Но ведь ваши догадки – всего лишь догадки, у вас нет ни одного доказательного аргумента в их пользу, – возмутился Карл Харлей.
– А мне и не нужны эти аргументы, – спокойно ответил Мейсон. – Закон освобождает меня от необходимости их искать. Закон возлагает на вас, господин обвинитель, обязанность обосновать сам факт преступления до того, как выдвигать подозреваемому обвинения.
– Это чисто техническая придирка, – разъярился Харлей.
– Ничего подобного, – возразил Мейсон. – Это весьма мудрое правило, оберегающее невиновных от посягательств на их права. Прокуратура всегда исходит из посылки, что обвиняемый виновен, а правовые нормы, защищающие обвиняемого, это технические придирки адвокатов.
Мейсон сел.
Судья Тэлфорд покосился на перешептывающихся обвинителей, потом посмотрел поверх очков на Перри Мейсона.
– Располагаете ли вы уликами в пользу своих утверждений, мистер Мейсон? Или всего лишь предполагаете?
– Я располагаю весьма существенными уликами, Ваша Честь – ответил Мейсон. – Мне не хотелось бы предъявлять их сегодня, но у меня достаточно оснований думать, что доктор Малден наслаждается в данный момент обществом молодой женщины, завоевавшей его сердце. Не буду называть ее имя, не буду преждевременно разглашать свою аргументацию... Лишь из уважения к Суду я открываю свои планы.
Судья Тэлфорд снова посмотрел на обвинителей.
– Есть у вас доказательства того, что труп, обнаруженный в самолете, это труп доктора Малдена?
– Ваша Честь, такая постановка вопроса для нас полнейшая неожиданность, – сказал Карл Харлей.
– Это я вижу, – заметил судья Тэлфорд. – Но я не слышу ответа. Я повторяю вопрос. Есть у вас улики, позволяющие идентифицировать труп?
– Нам достоверно известно, Ваша Честь, что доктор Малден проследовал в ангар, что он оформил документы на вылет, что он, по-видимому, поднял самолет в воздух, что в разбившемся самолете был найден труп. И, значит, естественно предположить, что это труп доктора Малдена.
– Логика безукоризненная, – отметил Мейсон. – Но вот слабое место ваших рассуждений в том, что не доказано, что именно доктор Малден поднял машину в воздух.
– Документы на вылет оформлял он, – сказал Харлей.
– Может, и так, – парировал Мейсон. – А теперь докажите, что машину в воздух поднял тоже он. Кто наблюдал взлет? Кто отвез доктора Малдена в аэропорт?
– Предполагаю, что его друг, Дарвин Керби.
– Тогда вызовите мистера Керби в Суд в качестве свидетеля.
– Я не знаю, где он. Я не смог его отыскать.
– И не ищите. Его нет в живых, – сказал Мейсон и сел.
– Защите предстоит доказать этот тезис, – закричал Карл Харлей.
– Если бы защиту волновал преимущественно этот тезис, мы бы его обосновали, но пока у нас иные задачи. Зато обвинение обязано доказать, что погиб именно доктор Малден.
– Предпринимали вы попытки идентифицировать труп? – обратился судья к заместителю окружного прокурора.
– Труп обгорел до неузнаваемости. Я могу за это поручиться.
– Предпринимали вы попытки идентифицировать труп? – повторил судья.
– Да, косвенные. Мы идентифицировали самолет, изъяли документацию полета, собрали, следуя общепринятой процедуре, вещественные доказательства.
– Предприняли вы хоть малейшую попытку установить, кто в то утро вывел машину доктора Малдена из гаража? – стоял на своем судья Тэлфорд.
– Да, нам это известно.
– И вы можете представить соответствующие доказательства Суду?
– Можем, но вряд ли они прояснят ситуацию.