Сцены из провинциальной жизни
Шрифт:
Чем чаще произносятся слова «друг», «дружба», «дружелюбный», тем более странно они звучат. Если вы ищете друзей (ему кажется, он читает мысли этого человека), то вступите в клуб, играйте в кегли, запускайте модели самолетов, собирайте марки. С какой стати ожидать, что их предоставит вам ваш работодатель, IBM, «Интернэшнл бизнес машинз», производитель электронных калькуляторов и компьютеров?
И конечно же, этот человек прав. Какое право он имеет жаловаться, тем более в стране, где все так холодны друг с другом? Разве не это восхищает его в англичанах: эмоциональная сдержанность?
Смущенный, он, запинаясь, дополняет свою жалобу. Это дополнение так же непонятно человеку из отдела кадров, как и сама жалоба. «Заблуждение» — вот какого слова добивается этот человек. «Служащий впал в заблуждение» — вот какова надлежащая формулировка. Но он не собирается им помогать. Пусть они сами навесят на него ярлык.
Что особенно хочется узнать этому человеку — так это его дальнейшие планы. Не являются ли все эти разговоры об отсутствии дружбы прикрытием для перехода из IBM к одному из конкурентов IBM в сфере вычислительных машин? Даны ли ему обещания, сделаны ли заманчивые предложения?
Он с чистой совестью отвергает эти предположения. У него нет на примете другой работы, ни в конкурирующей фирме, ни где-либо еще. Он нигде не проходил собеседование. Он увольняется из IBM просто для того, чтобы уйти из IBM. Он хочет быть свободным, вот и все.
Чем больше он говорит, тем глупее звучат его слова, тем меньше вписываются в мир бизнеса. Но по крайней мере, он не говорит: «Я увольняюсь из IBM, чтобы стать поэтом». Хотя бы эта тайна пока принадлежит только ему.
Как гром среди ясного неба вдруг раздается телефонный звонок от Кэролайн. Она на каникулах на южном побережье, в Богнор-Реджис, и ей совершенно нечем заняться. Почему бы ему не сесть на поезд и не провести с ней субботу?
Она встречает его на станции. Они берут напрокат велосипеды в магазине на Мейн-стрит, скоро они уже едут на велосипедах по пустынным сельским тропинкам среди полей с молодой пшеницей. С него льет пот. Он неправильно оделся для такого случая: в серые фланелевые брюки и куртку. На Кэролайн короткая туника томатного цвета и босоножки. Ее белокурые волосы блестят, длинные ноги крутят педали, она похожа на богиню.
Что она делает в Богнор-Реджис, спрашивает он. Гостит у тетки, у английской тетушки, с которой сто лет не виделась. Он воздерживается от дальнейших расспросов.
Они останавливаются у обочины, перелезают через изгородь. Кэролайн захватила с собой сэндвичи, они находят место в тени каштана и устраивают пикник. После этого, как он чувствует, она была бы не прочь заняться любовью. Но он нервничает: здесь открытое место, где на них в любую минуту может наткнуться фермер или даже констебль и поинтересоваться, чем это они тут занимаются.
— Я уволился из IBM, — сообщает он.
— Это хорошо. Что будешь делать теперь?
— Не знаю. Наверно, пока что просто побездельничаю.
Она ожидает услышать больше, услышать о его планах. Но ему больше нечего сказать — ни планов, ни идей. Какой же он олух! Зачем он такой девушке, как Кэролайн, — девушке, которая акклиматизировалась в Англии, добилась успеха, опередила его во всех отношениях? Ему приходит в голову только одно объяснение: она все еще видит его таким, как в Кейптауне, когда он был будущим поэтом, когда не был тем, чем стал теперь: евнухом, трутнем, мальчиком, который с озабоченным видом спешит на поезд восемь семнадцать, чтобы не опоздать в офис.
Во всех других фирмах в Британии сотрудникам, которые увольняются, устраивают проводы: если не дарят золотые часы, то хотя бы собирают всех во время перерыва на чай, произносят речи, аплодируют, высказывают наилучшие пожелания, не важно, искренне или нет. (Он достаточно давно в этой стране и потому знает.) Но только не в IBM. IBM — не Британия. IBM — новая волна, новый способ существования. Вот почему IBM выделяется среди британских конкурентов. Конкуренты все еще придерживаются прежних, мягких, неэффективных методов. В отличие от них IBM жесткая и безжалостная. Так что в его последний рабочий день нет никакой отвальной. Он в тишине очищает свой рабочий стол, прощается с коллегами-программистами.
— Что ты будешь делать? — осторожно спрашивает один. Все уже определенно слышали историю о дружбе и из-за этого чувствуют себя неловко и принужденно.
— Ну, посмотрю, что подвернется, — отвечает он.
Странное чувство: проснуться на следующее утро с мыслью, что никуда не нужно идти. День солнечный, и он едет на Лестер-Сквер, обходит книжные магазины на Чаринг-Кросс-роуд. За день у него отросла щетина, он решил отрастить бороду. Возможно, с бородой он не будет так выделяться среди элегантных молодых людей и красивых девушек, которые выходят с языковых курсов и едут в метро. И пусть все идет как идет.
Он решает, что с этой минуты на каждом шагу будет пытать счастья. В романах полно случайных встреч, которые приводят к любовным историям — или к трагедиям. Он готов к любовной истории, готов даже к трагедии, фактически готов к чему угодно, если только уйдет в это с головой и в результате изменится. В конце концов, именно для этого он и приехал в Лондон: чтобы избавиться от своего прежнего «я» и обнаружить новое, истинное, страстное «я», и теперь нет препятствий для его поисков.
Дни проходят, и он просто делает то, что хочет. Строго говоря, его положение незаконно. К его паспорту прикреплено свидетельство о работе, позволяющее жить в Британии. Теперь, когда у него нет работы, свидетельство утратило силу. Но если он затаится, возможно, они — власти, полиция, тот, кто за это отвечает, — проглядят его.
На горизонте маячит проблема денег. Его сбережения не могут длиться бесконечно. У него нет ничего стоящего, что можно продать. Он благоразумно отказывается от покупки книг, ходит пешком, когда погода хорошая, питается только хлебом, сыром и яблоками.
Судьба неблагосклонна к нему и не дает шанса. Но судьба непредсказуема, ей надо дать время. Он может лишь в готовности ждать того дня, когда судьба наконец ему улыбнется.
14