Счастливые дни в аду
Шрифт:
– Это другое. Вы просто беспокоили меня… Это неважно, профессор. Больше нет, – прошептал Гарри, крепко сжимая мужчину.
– Я сменил сторону только из-за смерти моего брата. В моем решении не было никаких убеждений. Это была простая смена стороны.
– Вы перешли на сторону противника, потому что Вы любили кого-то, и именно эта любовь сделала вас лучше их. Это делает Вас лучше их. Вы были способны любить. Это и было различием…
– Они тоже любят свои семьи…
– Как и Ваш отец?
– Он был исключением…
– Вы
– Гарри, ты не понимаешь таких вещей…
– …потому что я слишком молод. Слишком молод для чего? – сердито спросил Гарри. – Это не аргумент, сэр!
– Хорошо, я вижу, что должен отступить, – Снейп слегка улыбнулся, чувствуя гнев мальчика. – Я не смею спорить с тобой. Ты победишь.
– Вы дразните меня, профессор, – Гарри раздраженно тряхнул головой.
– Нет, я – нет. Я чертовски серьезен, мистер Поттер, – Снейп ухмыльнулся.
– Вы – нет! – голос мальчика был возмущенным.
– Ну, если ты мне не веришь…
Они рассмеялись. Потом Снейп заговорил:
– Гарри, я хочу извиниться.
– Не нужно, сэр.
– Я ДОЛЖЕН! – выкрикнул он. – За – как ты сказал? – беспокойство, причиненное тебе в течение четырех лет. За плохое обращение. За оскорбления и насмешки. За то, что не понимал тебя.
– Это не имеет значения.
– Имеет. Я был взрослым. Я должен был быть более проницательным…
Долгое время Гарри не отвечал.
– Сэр? – вздохнул он, наконец.
– Ммм-хмм?
– Вы действительно ненавидели меня?
Снейп покраснел и опустил голову. В качестве исключения он почувствовал слабый гнев. Почему он унижался перед этим мальчишкой?
– Я должен признать, что… да, – было слишком трудно признаться. Он не собирался причинять Гарри боль, но боялся, что причинит, и не только Гарри. Его гордость тоже была задета. Но он решил продолжить: – Или точнее, если я скажу, что ненавидел человека, которым, как я думал, ты был, – он обнял мальчика и провел рукой по его волосам. – Извини.
Гарри не ответил. Он не хотел думать о прошлых годах, об их нынешнем положении. Он хотел спросить кое о чем… но он не решался. Он боялся возможного ответа, он не хотел разочаровываться. Но Снейп, казалось, как всегда прочитал его мысли, потому что продолжил:
– Не бойся, Гарри. Я не ненавижу тебя больше. Я… я счастлив находиться здесь. Не из-за пыток… или страха. Я счастлив узнать тебя. Быть с тобой. Извини, что это должно было случиться со мной, чтобы я изменил свое мнение о тебе… возможно, слишком поздно, но… я очень люблю тебя, Гарри.
Гарри не смел поднять взгляд. Он был полностью растерян и невероятно счастлив.
– Я… – его голос сорвался, когда он попытался ответить. – Я тоже счастлив быть здесь с вами, сэр… Простите, это была моя вина, но… возможно… я больше не жалею об этом… Я думаю, что я нашел место, куда всегда могу вернуться.
Снейп улыбнулся, вспомнив их первый – или второй? – разговор.
– Семья? – тепло спросил он.
Гарри покраснел.
– Что-то вроде, сэр…
Через некоторое время мальчик добавил:
– Сэр, разве вы не думаете, что это просто психологический фактор и ничего более?
Профессор пожал плечами.
– Я больше не возражаю против этого.
***************************************************************************
– Аластор! Рад тебя видеть, старина!
– Альбус, – вежливо кивнул аврор. – Я слышал новости о юном Гарри Поттере.
Дамблдор тяжело вздохнул.
– Это был Волдеморт. Я совершенно уверен.
– Этот идиот Фадж! – пробормотал со вздохом Моуди. – Он все еще не верит тебе. Я говорил с ним несколько дней назад, я заверил его в твоих подозрениях о «возрождении» Волдеморта, но он… – он махнул рукой. – Он не сказал мне, но я уверен, что он, как обычно, посчитал меня полным дураком. Вот! Я был прав, когда старался защититься всеми возможными способами…
Дамблдор подтолкнул друга к креслам.
– Чаю, Аластор? – улыбнулся он. – Из моих собственных рук?
– Альбус, ты же знаешь, что я пью только…
– Знаю, знаю…
– Поверь мне, я прав насчет постоянной бдительности. Особенно такие времена…
Дамблдор хихикнул.
– Постоянная бдительность…
– Альбус! Ты смеешься надо мной!?
– Извини, Аластор, – Дамблдор восстановил самообладание, хотя в глазах осталось некоторое мерцание.
– Ну? Что ты собираешься делать? – спросил Моуди, качая головой, когда увидел лимонные дольки директора. – У тебя есть какие-нибудь идеи о том, где может находиться юный Гарри?
Дамблдор вздохнул, и мерцание из глаз исчезло.
– Аластор, мне кажется, я знаю, где Гарри. Единственная проблема в том, что я не знаю точного места.
Моуди не ответил, только удивленно изогнул брови.
– По-моему, он – или лучше сказать они – находятся в Поместье Кошмара.
– Они? Поместье Кошмара? О чем ты говоришь?
– Я не видел Северуса в течение шести или семи дней. Он исчез в то же время, что и Гарри. Это не может быть случайностью.
– Нет. Конечно, нет, – лицо Моуди потемнело.
– Я беспокоюсь. Северус, вообще говоря, способен защититься. Если он не вернулся, значит, у него для этого была серьезная причина. Я боюсь, что его тоже схватили.
Дамблдор поднял взгляд. Глаза Моуди – и магический, и обычный – были направлены на него, но он не мог увидеть в них сострадания. Только отвращение.
– Я думаю, Альбус, твое воображение тебя предало, – простонал он. – Возможно, у него были другие причины остаться с Волдемортом…
– Что ты подразумеваешь?.. – лицо Дамблдора тоже помрачнело. – Северус не…