Счастливые дни в аду
Шрифт:
– Я не хочу остаться один, сэр, – пробормотал он отчаянно. – Я не хочу потерять Вас…
– Замолчи, Поттер. Ты ДОЛЖЕН быть сильным! – прошипел Снейп и встал.. – Так ты, наконец, решил продолжить с нами? – уставился он на Темного Лорда.
Четыре Пожирателя Смерти вошли в камеру позади угрожающей фигуры.
– А зачем, ты думаешь, я здесь? – губы безжалостной твари искривились в жестокой улыбке.
***************************************************************************
Гарри снова и снова должен был напоминать самому себе слова Снейпа. Он знал, что тот прав, но было слишком трудно стоять, наблюдая медленную агонию профессора, видя как покидающую израненное тело жизнь.
В течение первых часов паника помогала ему держаться; он все еще не мог открыть рот или пошевелиться. Два Пожирателя Смерти притащили его в камеру пыток и поставили рядом с Волдемортом, который наслаждался, мучая Гарри своими садистскими замечаниями.
– Вам нравится шоу, мистер Поттер? Ненавистный мастер зельеварения умирает… я думаю, что ты можешь быть мне благодарен… После многих лет презрения… Он ненавидел и твоих родителей… Он заслужил свою судьбу… Он не более, чем предатель, предатель обеих сторон… Если бы у него был шанс, он убил бы и твоего отца… Он уже рассказал тебе о своем великолепном прошлом на моей службе? Его зелья, его жертвы, его предательства… Ты думаешь, он изменился? Единожды предатель – всегда предатель… Он играет по отношению к тебе роль хорошего парня, насколько я могу видеть…
Это была очень длинная речь, но Гарри понимал только отдельные слова и короткие фразы. Он не отвечал. Только слепо моргал и сжимал кулаки в бессильном гневе каждый раз, когда улавливал какие-то слова Лорда.
Паника и гнев. В нем бурлили два противоположных чувства. Бесконечные часы тянулись в тишине. Он не слышал криков или стонов Снейпа, возможно, мужчина вообще не кричал и терпел муки в полном молчании, как и раньше в течение других пыток. Гарри не знал. Он был неспособен думать, а порой даже дышать. Время от времени огромные волны вины захлестывали его; он осуждал себя за то, что все это было его виной, его безответственным поведением. Снейп был прав в школе, говоря, что он «невыносимо тупой идиот»… Это была его вина… как и смерть Седрика была его виной…
Вина и снова вина, душащая, медленно убивающая его…
Через некоторое время Гарри подумал, что Снейп потерял сознание, но нет, Волдеморт снова и снова применял Энервейт, как делал это раньше с Гарри.
– Если ты попросишь меня, то я могу прекратить его страдания, – неискренние слова скользнули в его уши. Гарри мотнул головой.
– Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочешь, чтобы он умер? Ты действительно так его ненавидишь? – заманчивые и обвиняющие слова слились в Гарри с собственным чувством вины, усиливая его. Он стиснул зубы и постарался загнать назад гневные слова и чувство вины. Он не ответил, только отчаянно посмотрел на Снейпа и понадеялся, что профессор не слышал слов Волдеморта.
– Своим решением ты убьешь его, – ухмыляясь, прошипел Самый Большой Ублюдок.
– Нет, – тихо простонал Гарри. – Нет…
«Ты должен оставаться сильным, Гарри, – слова профессора эхом отозвались у него в голове. – Что бы он тебе не говорил…»
– Это будет твоей виной, – прошептал холодный злой голос.
– Лжец! – внезапно крикнул Гарри. – Я не верю тебе!
– Ты должен только попросить прекратить. Пощадить.
На мгновение пытка прекратилась. Гарри почувствовал, как его чувства расстроились. Что ему делать? Что он должен делать, чувствовать, думать, говорить в такой ситуации? Почему он должен был попасть в такое положение?
Почему?
«ПОЧЕМУ?» – крикнул внутренний голос. Он был только ребенком, и ничем больше. И он нуждался в Снейпе, чтобы выжить в этом Аду. Если он не попросит пощады, то профессор умрет. И он останется один.
«Для нас не будет пощады. Любой просьбой или самоунижением ты можешь только продлить наши страдания и дать им больше способов мучить нас», – снова услышал Гарри голос Снейпа.
«Мне нужно, чтобы Вы были здесь», – отчаянно ответил он самому себе.
Он спрятал лицо в ладони.
– Я вижу, Поттер, что ты, наконец, пришел в себя, – снова прошипел беспощадный и угрожающий голос.
Беспощадный… «Для нас не будет пощады. Для нас не будет пощады…» НИКАКОЙ ПОЩАДЫ.
Гарри вздохнул и опустил руки.
– Я никогда тебе не поверю, – сказал он так спокойно, как мог.
– Очень хорошо, мистер Поттер, – Волдеморт повернулся к Пожирателям Смерти. – Продолжайте!
Гарри никогда не думал, что существует столько видов пыток и мучений, и что есть люди, способные применять их без пощады и чувства вины.
Было почти невероятно, что Волдеморт, наконец, остановил их. Снейп, естественно, был без сознания, и Гарри должен был как-то доставить его в камеру. Обмякшее тело было слишком тяжелым, чтобы его поднять, так что пришлось его тащить. Гарри подхватил Снейпа подмышками и сжал руки на груди. Он старался уберечь профессора от ушибов при перемещении, но, вероятно, не смог. Он чувствовал, что слезы текут по лицу, но это его не беспокоило.
Пожиратели Смерти смотрели на его старания, резко и зло смеялись, когда он шатался. А потом лестница … Гарри не мог прекратить плакать, когда медленно и осторожно перемещал тело профессора со ступеньки на ступеньку, отчаянно стараясь не причинить ему добавочной боли и не травмировать еще сильнее и так израненного человека.
Он не знал, как добрался до камеры. Это казалось вечностью. Но когда дверь наконец закрылась позади них, Гарри как мог бережнее положил обмякшее тело на пол и укрыл его плащом. Потом взял кувшин и смыл кровь с лица мужчины. Он сел рядом со Снейпом и положил его голову себе на колени.
Долгие бессонные часы он смотрел на ранее столь ненавистное, а теперь доброе и дорогое лицо, и молил всех богов, чтобы профессор очнулся.
***************************************************************************
Очнувшись, Снейп почувствовал теплое тело у себя под головой. Время от времени чья-то добрая рука пробегала по его волосам или гладила по щеке. Его первой мыслью снова был Квайетус, но он внезапно вспомнил о нынешнем положении и УЗНАЛ. Это был Гарри.
Он тепло улыбнулся, не обращая внимания на то, что улыбка причиняет боль из-за поврежденных лицевых мышц.
– Вы очнулись, сэр? – услышал он встревоженный голос.
– Да, Гарри, – ответил он, не открывая глаз.
Он почувствовал, как от заботливого присутствия мальчика его сердце согрелось. Это стало так… естественно: заботиться о мальчике, успокаивать его, и раньше он слегка беспокоился о чувствах Гарри. Но теперь, ощутив взаимность, он успокоился.