Счастливый рыжий закат
Шрифт:
– Я пытаюсь рассказать грустную историю своей жизни, а вы – смеетесь!
– Прости, – стала я серьезной.
– Ничего. Я это уже пережила. Просто не хочу вводить тебя в заблуждение.
– Мелани, прекрати.
– Ладно. Тогда коротко. Я не знаю, за что молодого столичного аристократа выслали в такую глушь. Но он – как ты понимаешь – погрузил наш городок в состояние неукротимой истерики. Красивый, богатый. Могущественный.
– И как его зовут? – невинно поинтересовалась я. А что – мне его величество обещал поддержку за спасение.
– Не надо, Рене, – прочитала мои мысли Мелани. – Еще и у тебя проблемы будут.
– Так что произошло?
– Наши глаза на балу встретились, – с издевкой и брезгливостью проговорила Мелани. – Это было как удар молнией. И я влюбилась. Нет, конечно же, я не вешалась к нему на шею. И вела себя прилично. Но, думаю, моих чувств невозможно было не заметить. Потом были его ухаживания. Все очень и очень пристойно. Потом – предложение. Нас соединили в его доме, не в храме. Он объяснил это тем, что в опале, поэтому не стоит устраивать публичных мероприятий, связанных с его громким именем.
– И насколько это громкое имя? – снова спросила я.
– В общем, мы прожили три года. Уже родились девочки…
– А потом?
– Он собрался и уехал, – безжизненным голосом сказала Мелани.
– Как? Куда?
– В столицу. К жене.
– Постой. А ты? – растерялась я.
– Он сказал, что на несколько лет ему нужен был кто-то рядом. Чтобы не свихнуться в нашей глуши. И он выбрал меня.
– А свадьба?
Мелани пожала плечами:
– Чтобы не слушать моих стонов о том, что приличная девушка не станет любовницей, он просто устроил представление с выписанным из столицы актером.
– С ума сойти.
– Потом он сказал, что оставит мне купленный дом и выдаст некоторую сумму денег. Драгоценности, которые он дарил, тоже отбирать не станет. Посоветовал не докучать ему – иначе последствия для меня будут самые плачевные. И отбыл.
– А твоя мама?
– Она все знала. Но ей нужны были деньги на приданое для сестры. И она пошла на этот обман.
– Деньги… – с ненавистью выдохнула я.
Мелани посмотрела на меня с благодарностью. И продолжила:
– Как только я осталась одна, семья явилась ко мне и потребовала, чтобы я покинула город. Я пала, но я не должна портить жизнь сестре. Ведь та – приличная мать семейства. Ее же взяли в хорошую семью.
– Твари…
– Мне даже дышать было больно… Но… были мои девочки. Помню, как собрала вещи. Знаешь… я так долго стояла над чеком, который он мне выписал. Хотелось порвать этот клочок бумаги, сжечь его… Шкатулку с драгоценностями вышвырнуть…
– Но ты этого не сделала.
– Нет. И до сих пор себя за это презираю.
Я представила себя на ее месте. Мда… Это сколько ей было лет? Шестнадцать плюс три… Девятнадцать. А уже два маленьких ребенка на руках. И положение такое, что только в содержанки к кому-то идти.
Мы одновременно вытерли слезы. И постарались улыбнуться друг другу.
– А как ты оказалась в Северной провинции? – спросила я.
– Постаралась уехать как можно дальше от дома. Где меня никто не знает, где я не знаю никого. Случайно – по дороге – познакомилась с семьей сборщиков меда. Они – как ты знаешь – кочуют летом со своими обозами по всей империи. Дело прибыльное, но хлопотное. Они приняли меня к себе. Не спросили ни кто я, ни откуда я.
Я вспомнила многочисленное и немногословное семейство медоделов – и кивнула.
– Тебе повезло с ними.
– Да, – согласилась со мной подруга. – Мое появление было достаточно романтичным. На стоянке в деревне я вышла из очередного дорожного экипажа, на котором каталась по империи без особой цели, чтобы размять ноги. И потеряла сознание. А Матушка – они со своими явились в эту самую деревню закупиться продуктами – увидела такое безобразие. И кинулась мне помогать. Так я нашла дом – тот самый, в котором у меня теперь магазинчик.
– А магия?
– Стихийной магии во мне всегда было не много. Развивать ее… И не принято – я же девочка. И денег особенно не было. А целительская. Я и не знала, что она у меня есть, пока с тобой не познакомилась.
– Можно тебя будет с девочками обучать вместе. Тем более, если ты будешь здесь, в шаге от университета.
– Рене. Я боюсь подвести тебя, – тихо сказала моя подруга. – Пойми…Моя биография, она… Кидает тень на…
– Во-первых, мы особо никому ее не будем рассказывать, – возразила я. – А во-вторых, если ты опасаешься, что твой бывший муж… прости. Если вы и встретитесь, то… Найдем мы на него управу. То, как он поступил с тобой и с твоими дочками – не просто шалость. Это – нарушение закона.
– Рене, какое нарушение закона? Кто я – и кто он?
– Вот о том, кто он такой, ты до сих пор не сказала, – проворчала я. – А теперь по успокоительному – и проситься на аудиенцию к исполняющему обязанности ректора.
36
– В бешенстве, – одними губами предупредила нас секретарша, стоило нам пересечь порог приемной.
– Зайдем позже, – постаралась беззвучно ответить я ей.
Но дверь открылась – и на пороге появился барон. Бледный, губы сжаты, вокруг мощной фигуры клубится серебристая дымка….
– Добрый день, дамы, – поклонился воздушный маг.
– Добрый, – несмело ответила я. И тут же попробовала отступить. – Барон Гилмор, должно быть, вы заняты. Мы зайдем позже.
– Отнюдь. Как ни странно, у меня ни одного посетителя, – ответил он мне и как-то насмешливо посмотрел на госпожу Миррову, которая тут же приняла безмятежный и невинный вид.
– А вот мы пришли, – растерялась я настолько, что сказала вполне очевидную вещь.
– Это замечательно, – ответил мне барон Гилмор. Улыбнулся. Серебристый туман начал потихоньку рассеиваться.