Сделай одолжение… сдохни!
Шрифт:
Он ждал меня на пороге. Выхватив резким движением бутылку у меня из рук, он захлопнул дверь прямо перед моим носом.
«Давай, давай, – подумал я, – пей побольше, скорее сдохнешь…»
На следующее утро я постучал в дверь его бунгало ровно в восемь часов. Я был почти уверен, что застану его уже на ногах, но он оказался в постели в весьма плачевном состоянии. Бутылка, наполовину пустая, стояла на столике возле кровати.
– Как дела, Фрэнк? – бодро спросил я.
– Ужасно, – простонал он. – И главное,
– Одну минуту, Фрэнк. Вы пока отдыхайте и ни о чем не думайте.
Я вернулся в свое бунгало и позвонил Бернстайну. Когда я описал ему ситуацию, не упомянув, правда, о том, что я дал Маршаллу виски в три часа ночи, он тихо выругался, сказал, что немедленно выезжает, и велел срочно найти врача.
Бернстайн и доктор прибыли одновременно. Мне показалось, что они знакомы. Зайдя в бунгало Маршалла, они оставались там довольно долго. Я не собирался ни во что вмешиваться и поэтому предпочел ждать у входа, несмотря на жару.
Наконец они вышли, врач пожал руку Бернстайну, кивком головы простился со мной и сел в машину. Адвокат подошел ко мне.
– Фрэнк хочет вернуться домой, – сообщил он. – Доктор Керсли полагает, что так и надо сделать. Теперь слушайте внимательно, Девери. Керсли категорически заявил, что по меньшей мере два дня Фрэнку нельзя пить ни капли. Поэтому позаботьтесь, чтобы в доме не было спиртного, так как еще одна выпивка – и Маршалл может серьезно заболеть. Я на вас надеюсь, Девери. Вы меня поняли?
– А во время поездки ему не станет хуже? – спросил я, думая о том, что, во всяком случае, теперь покупка акций откладывается по меньшей мере на несколько дней.
– Керсли дал ему какую-то таблетку. Не гоните слишком быстро. Думаю, что скоро он пойдет на поправку. Как только будете дома, позвоните мне в бюро. Сразу уложите его в постель и дайте горячего молока. Никакой тяжелой пищи и, главное, ни грамма алкоголя. – Он взглянул на часы. – Черт побери, я уже опаздываю! Присматривайте за ним как следует, Девери.
После этих слов он быстрым шагом направился к машине и мгновенно уехал.
Я собрал чемодан, заплатил по счету и подогнал машину ко входу в бунгало. Войдя к Маршаллу, я застал его сидящим на постели. Бутылка виски исчезла. Я решил, что у него хватило ума спрятать ее подальше от врача. Помогая ему одеться, я заметил, что он находится в слегка заторможенном состоянии: видимо, сказывалось действие лекарства. Пока я собирал его вещи, он не произнес ни слова и только в самом конце пробормотал:
– Дома мне станет лучше…
– Конечно, Фрэнк. Поехали.
Он опустил руку за кровать, вытащил оттуда бутылку и протянул ее мне.
– Положите ее на место, Кейт.
Мне пришлось поддерживать его, чтобы он смог добраться до машины. Тяжело рухнув на переднее сиденье, он тем не менее внимательно смотрел, как я убираю бутылку в отделение для перчаток.
– Ничего не скажешь, удачный я выбрал момент, чтобы разболеться, – простонал он, когда мы трогались с места, – у меня именно сейчас столько важных дел…
– Ничего, Фрэнк, все обойдется…
Через минуту он захрапел и все еще продолжал спать, когда «кадиллак» остановился перед его домом.
В десятке метров от входа стоял полицейский автомобиль. Увидев его, я мгновенно покрылся холодным потом. Выскочив из машины и бегом поднявшись по ступеням, я с силой распахнул входную дверь.
В коридоре возвышалась долговязая фигура помощника шерифа Росса. По всей видимости, он только что закончил о чем-то беседовать с Бесс, стоявшей на пороге гостиной. Увидев меня, он, как мне показалось, хотел что-то сказать, но передумал, резко повернулся на каблуках и вышел. Я посмотрел ему вслед. Проходя мимо «кадиллака», он на секунду остановился, внимательно взглянул на продолжавшего храпеть Маршалла, затем сел в свою патрульную машину и стремительно выехал на грунтовую дорогу. Через минуту о его пребывании здесь напоминало лишь легкое облачко пыли, таявшее вдали.
– Зачем он приезжал? – спросил я у Бесс.
Она безразлично пожала плечами:
– Он что-то спрашивал о «плимуте», починил ли его Фрэнк. А почему ты вернулся? Фрэнк говорил, что вас не будет четыре дня.
Я никак не мог до конца успокоиться. Этот визит Росса был явно не к добру.
– Он что, не знал, что «плимут» продан?
– Видимо, нет, иначе зачем бы он приехал? Фрэнк с тобой?
– Он заболел. Спит в машине.
– Заболел? – Она пристально посмотрела на меня. – Что с ним?
– Слишком много выпил вчера. Надо пойти его уложить.
– И что, ему очень плохо?
Я понял ее с полуслова.
– К сожалению, нет.
Она сделала неопределенный жест рукой, прошла в гостиную и закрыла за собой дверь.
Я с огромным усилием вытащил Маршалла из машины и помог ему добраться до комнаты, где он со стоном повалился на кровать. Я снял с него костюм и рубашку, помог надеть пижаму, и, собравшись уходить, заметил, что он открыл глаза.
– Принесите мне выпить, Кейт…
– Об этом не может быть и речи, Фрэнк. Врач сказал…
– А я говорю, принесите! – В глазах его вспыхнула животная злоба.
– Не сейчас, Фрэнк. Может быть, позже…
– Вы слышите, что я вам говорю! – закричал он, приподнявшись на постели. – Мне плевать, что вам там наплел этот кретин! Я хочу выпить!
– Ну, хорошо.
Я спустился в гостиную. Бесс стояла у окна, прижавшись лбом к стеклу. Часы оглушительно громко пробили шесть раз.
– Ну, как он? – спросил она, не поворачивая головы.