Седьмая принцесса (сборник)
Шрифт:
Графиня Карамель была очарована платьем. Лотта всё показала и рассказала, и графиня отправилась на бал. До Лотты донеслись восторженные восклицания, сама же она, закутавшись в старый плащ, поспешила в мастерскую — шить костюм «Радуга».
Она шила с вечера до утра, а потом с утра до вечера, глаза её слипались, веки налились тяжестью. На сердце тоже лежала тяжесть, а отчего — она и сама не ведала. За час до Третьего бала платье было готово. Карета уже ждала у порога. Лотта надела последнее, многоцветное платье, завернулась в старый плащ и укатила. В последний раз на ступенях дворца встретил её Лакей и проводил в приёмную. Там Лотта устало опустилась в глубокое кресло и спросила:
— Как прошёл вчерашний бал?
— Король весь вечер не отходил от Серебряной графини, глаз с неё не сводил, — ответил Лакей. — По-моему, леди Бланш не на что надеяться.
— Кто знает, — ответила Лотта. Но её сковала усталость, не было даже сил снять чёрный плащ и показать новое платье. Тогда Лакей, сняв с неё плащ, осторожно повесил его на спинку стула. И Лотта засияла, точно маленькая радуга на фоне чёрных туч. Восхищённый Лакей упал перед ней на колени:
— О, леди! — прошептал он. — Я приглашаю вас на этот танец. И на все остальные тоже!
Но Лотта лишь покачала головой: она слишком устала, даже улыбнуться не было сил — только огромные слёзы вдруг полились по щекам. Лакей не спросил, отчего она плачет, — ведь радуга всегда сокрыта слезами-дождинками. Он просто обнял её и поцеловал. Поцелуй длился и длился, но тут прозвенел колокольчик, и Лотта, вытирая глаза, поднялась и пошла к леди Бланш Бланманже.
Леди Бланш пришла в восторг от платья. Лотта покрутилась и так и сяк, показала, как его носить. И леди Бланш, надев платье, побежала на бал. Лотта услышала потрясённое «ах», когда в залу впорхнуло чудесное видение! Лотта же зябко закуталась в плащ и побрела домой. Она надеялась наконец-то лечь и спать, спать, спать…
Но на пороге её встретила Большая портниха. Она чуть не плакала от отчаяния.
— Ты представляешь! Только что прислали заказ от Королевы на лучшее в мире свадебное платье — ведь завтра молодой Король женится. Свадьба назначена на полдень. Ну, Лотта, теперь думай — в чём венчаться невесте?
И Лотта придумала платье — белое и воздушное, словно падающий снег.
Начала было кроить, но забеспокоилась:
— Госпожа, мы же не знаем, на кого шить это платье!
— Шей на себя, — ответила Портниха. — У тебя тот же размер.
— Ну а всё-таки, кто невеста, как вы думаете?
— Никому не известно. Говорят, Королю равно полюбились и Солнце, и Луна. И Радуга сегодня ему наверняка понравится.
— А какой наряд у самого Короля? — спросила Лотта. Спросила просто так, чтоб не заснуть.
— Совершенно не подобающий для Короля наряд! Надел ливрею собственного лакея!
Больше Лотта вопросов не задавала. Склонив усталую головку совсем низко над снежно-белой тканью, она шила и шила. Шила до боли в пальцах, до боли в глазах.
Прошла ночь, настало утро. За час до полудня платье было готово.
— Карета уже здесь, — сказала Портниха. — Надевай платье, Лотта. Невеста наверняка захочет взглянуть на него со стороны.
— Но кто же невеста? — спросила Лотта.
— Всё ещё никому не известно. Говорят, Король как раз сейчас выбирает. Как только решит — ударят свадебные колокола.
Лотта надела подвенечное платье и возле кареты увидела вдруг своего знакомца Лакея! Он подсадил её, а Лотта серьёзно посмотрела ему в глаза и спросила:
— Ведь вы не Король?
— С чего это вы взяли? — ответил Лакей и, захлопнув дверцу, вскочил на запятки кареты. Лошади пустились в галоп. Лотта откинулась на подушки и крепко заснула. И снилось ей, будто она едет на свою собственную свадьбу.
Лотта проснулась, когда карета подкатила к дверям — но не к дворцовым дверям, а к деревенской церквушке.
Лакей соскочил с запяток и помог Лотте выйти. Сон словно бы продолжался, и рука об руку с Лакеем в снежно-белом подвенечном платье прошла она к алтарю, где уже ждал священник. Через две минуты их обвенчали, и Лотта, с обручальным кольцом на пальце, пошла обратно к карете. На этот раз Лакей сел в карету вместе с ней и завершил поцелуй, который был так неуместно прерван накануне вечером. А потом Лотта снова заснула, склонив головку на плечо мужа.
Так и проспала всю дорогу до столицы соседнего королевства — пока карета не остановилась у дворцовых ворот. Там, в туманном полусне, поднялась она об руку с мужем по лестнице. Вокруг толпились радостные придворные, а на верхних ступенях, весело улыбаясь, встречал их сам Король.
Да-да! Лакей-то и в самом деле был лакеем. Королю совершенно не хотелось жениться, вот он и послал к тётке своего Лакея. А тот влюбился в Лотту с первого взгляда, так что герцогиня Ванилина, графиня Карамель и леди Бланш Бланманже были заранее обречены на неудачу. Всё, конечно, к лучшему. Останови Лакей свой выбор на знатной даме, старая Королева непременно бы рассердилась. А представьте досаду невесты!
Когда эта шутка достигла ушей Королевы, она написала Королю нижеследующее:
«Мой дорогой Ричард!
Подарок прилагаю с лучшими пожеланиями. Одновременно довожу до твоего сведения, что я тобой крайне недовольна и впредь не намерена принимать участия в устройстве твоей женитьбы.
На что Король ответил:
«Дорогая тётя Георгина.
Премного благодарен.
Ваш любящий племянник
СЕДЬМАЯ ПРИНЦЕССА
Вы слышали когда-нибудь сказку о шести принцессах, у которых не было в жизни другой заботы, кроме своих волос? Нет? Тогда слушайте!
Жил да был Король, и женился он на цыганке. Берёг её пуще глаза, дунуть боялся — словно на вазу хрустальную. Чтоб не убежала — цыгане-то, известно, народ бродячий, — поселил он жену во дворце посреди огромного парка. Вокруг парка тянулась изгородь, и дальше Королеву не пускали. Она очень любила мужа, не хотела его огорчать, вот и не плакалась ему, не рассказывала, до чего ей хочется на вольную волю. Только часами сидела на дворцовой крыше да глядела на восток, где раскинулись луга, на юг, где струилась речка, на запад, где громоздились горы, и на север — где шумели в тродах рыночные торговцы.