Седьмая принцесса (сборник)
Шрифт:
— Вот потеха! — воскликнул Феликс и расхохотался от всей души.
Старушонка, похоже, рассердилась.
— Почему ты такой грязный? — спросила она с раздражением.
— Верно, потому, что слушал у окошка и возле калитки.
— А, вот видишь! Что же ты хотел услышать?
— Просто слушал, — отвечал Феликс и слепил ещё один пирожок из песка.
— Ты, верно, хотел узнать, кто там живёт? — вкрадчиво спросила старушонка.
Феликс широко открыл глаза и таинственно произнёс:
— Я ни звука не услышал. Ни единого! А вот тебе мороженое!
— Какое это мороженое,
Феликс так и залился весёлым смехом.
— Нет, это мороженое, а на нём засахаренные вишни, зелёные фисташки, и всё залито шоколадом, видишь?
— Нет, Феликс, не вижу! — отвечала в сердцах старушонка.
— Бедная Кларинетт! — воскликнул Феликс.
— Откуда ты знаешь, что я Кларинетт? — удивилась старушонка.
— Потому что ты и есть Кларинетт, — отвечал Феликс и протянул ей ещё пирожок. — А вот тебе цыплёнок в сметане.
— Никакой это не цыплёнок!
— А вот ди-ивный суп с красным вином!
— Никакой это не суп! Сколько раз тебе повторять! Это просто песок — и больше ничего!
— Вот вкуснотища-то! — вскричал Феликс, облизываясь и поглаживая живот.
— Пойдём со мной — я тебя накормлю настоящим супом, настоящим цыплёнком и настоящим мороженым, как я кормлю твоих братьев. Я одену тебя в роскошные одежды и покажу тебе весь мир.
— Ой, как я наелся! — вздохнул Феликс и блаженно перекатился на живот.
— Вот идиот! — закричала пронзительно Кларинетт, вскакивая на скамейку. — Разве ты не хочешь узнать о своих братьях? Не хочешь отведать всяких яств и примерить роскошные одежды? Не хочешь повидать белый свет? Почему ты меня ни о чём не расспрашиваешь? Почему только я тебя расспрашиваю?
— Верно, потому, что хочешь что-то узнать, — сказал, Феликс.
— Что же мне узнавать, скажи на милость? — в гневе вскричала Кларинетт.
— Верно, кто там живёт за калиткой и в хижине за окном.
— И кто же? — взвизгнула Кларинетт.
Феликс широко открыл глаза и пискнул:
— Я ни звука не услышал — ни единого!
Кларинет закричала от ярости, спрыгнула со скамейки и побежала, клацая каблуками, прочь по дорожке, словно пони.
Вечером Феликс уселся к столу с пустой плошкой в руках. Только Ивонна приготовилась подбросить вверх хрустальный шарик и попросить ужин, как он произнёс:
— Видать, надо и мне уходить из Рая, Ивонна.
Ивонна прижала шарик к сердцу.
— Феликс! Неужто и ты начнёшь задавать мне вопросы? Ты-то что хочешь узнать?
— Я, — сказал Феликс, — пойду за своими братьями.
— И ты тоже! — вздохнула Ивонна.
— И приведу их назад, — сказал Феликс.
В тот же миг из горшка выскочил абрикос и плюхнулся к нему в плошку. Феликс открыл было рот, чтобы съесть его, но Ивонна весело закричала:
— Рано, рано! Один здесь всё равно лишний! Иди же, Феликс! А где твои сабо? Дорога домой тяжела!
— Они у меня на ногах, Ивонна. Мне, верно, лучше забрать с собой и братнины башмаки.
— Вот они, — сказала Ивонна. — Прощай, маленький Принц! Возвращайся домой побыстрее, ведь до того ты будешь голодным.
— Завтра к полудню, Ивонна, я обязательно вернусь.
И с этими словами
От Рая до всего мира рукой подать — стоит только решиться, и вот, ещё не стемнело, а Феликс уже стоит у ворот Города. Посреди Города текла река с перекинутыми через неё мостами, она делила Город на две половины. В одной вдоль берега шли деревья и цветы в клумбах, дворцы с декоративными водоёмами, сады, где можно было посидеть и поужинать или потанцевать и повеселиться под открытым небом. Эту часть Города освещали тысячи золотых фонариков. Другая часть была темнее. Феликс бродил меж деревьев и размышлял, в какой-половине искать братьев. Мимо катились экипажи, запряжённые гарцующими лошадьми, кучеры щёлкали кнутами и покрикивали на прохожих.
От восторга Феликс так и застыл посреди дороги: шум и суета вокруг захватили его. Вдруг кто-то громко закричал, возникло замешательство — высокий мужчина с палкой схватил Феликса за плечо.
— Эй, мальчик, ты хочешь попасть под колёса? — спросил он.
— Нет, — отвечал Феликс.
— Тогда не стой посреди дороги! Беги-ка ты лучше домой!
— Пока не могу, — сказал Феликс.
— Почему же? Ты заблудился?
— Вовсе нет. Я очень хорошо знаю, что я в Городе, а не в Раю.
Высокий человек так и затрясся от смеха.
— Это ты верно заметил, право слово, — согласился он. — Что ж ты здесь делаешь?
— Ищу братьев.
— Значит, ты всё-таки заблудился.
— Вовсе нет, — повторил Феликс. — Просто я их потерял и должен обязательно найти завтра к полудню. Где они?
— Откуда мне знать?
— Ах, верно, ведь я вам не сказал, — спохватился Феликс, — их зовут Теодор и Криспин.
— Вот как! — вскричал высокий человек и подмигнул собравшимся вокруг прохожим. — Теодор и Криспин! Ты наверняка найдёшь их на вершине Эйфелевой башни.
— Спасибо, — поблагодарил Феликс.
Прохожие, смеясь, объяснили Феликсу, где нужно перейти реку, и он зашагал по берегу мимо деревьев и огней, а толпа последовала за ним.
Не успел Феликс дойти до моста, как в воздухе чем-то вкусно запахло; он вспомнил, что голоден — ведь в тот вечер он так и не поужинал. Пошёл на запах — и оказался в саду, где веселились люди, как веселились всюду в этом весёлом Городе. Под разноцветными тентами, разбросанными меж деревьев, виднелись столики, уставленные всякими яствами; мелькали в листве фонарики, музыка неслась из белого павильона, где бегали официанты с подносами, нагруженными фруктами, мороженым и графинами с вином. За столиками сидели мужчины и женщины в роскошных платьях, с драгоценными камнями на пальцах и в волосах. Кто-то танцевал, другие ели и пили; в воздухе звучали обрывки песен и речей, звенел смех. Ничто, казалось, не напоминало о том, что на свете есть и печаль. Но рядом со всем этим весельем и роскошью, в густой тени ближайшего дерева, сидели трое нищих — старуха и двое её сыновей. Никем не замечаемые, они наслаждались отсветами фонариков, музыкой и запахами, которые доносились до них. Музыка и весёлые крики звучали всё громче, и тогда один из попрошаек сказал: