Сегодня - позавчера 2
Шрифт:
– Конечно, боевую. Зачем таскать лишний груз. Не на боевом взводе, но боевую. Я же не совсем псих, а чуть-чуть нормальный. Иногда. Пошли мясокомбинат осмотрим.
Брасеню приказал накормить людей, наркомовские выдать усиленные, чтобы повырубались, прихватил немецкий, цейсовский, бинокль и побежал догонять командиров.
Деревня на бугорке. Так и называется - Малые Бугры. Опорный пункт врага. В радиусе трёх километров вокруг - ровное поле. На поле - шесть сгоревших танков, все наши, и сотни тел в тёмных на фоне осевшего снега, тел красноармейцев. Безрадостная картина. Деревню терзала наша артиллерия, но снаряды ложились негусто. И с такой артподготовкой в атаку? Комиссар лучше бы спросил, сколько мы стволов привезли. Ему они на хрен не нужны. Ему мясо для МГ подавай. Сука! И этот урод при полномочиях!
– Надо было документы у него стребовать, - бурчал Кот.
– Что это?
– Сдаётся мне, ряженного провокатора мы упустили.
– Иди, пиши докладную в особый отдел. Пусть разбираются.
Меж тем по полю прокатилось "ура" и плотные цепи побежали прямо на деревню. Малые Бугры ожили - вспышки пушечных залпов, "сварка" пулемётов. Комбайн смерти. Я уже столько смертей успел увидеть, но на это смотреть не смог. Всё кончилось быстро - наша пехота, оставив ещё несколько десятков тел, откатилась на исходные. А они - не штрафники. И в чём разница?
– Кто что увидел?
– спросил Степанов.
– Две батареи миномётов калибра 80-мм, три орудия, до десятка пулемётов. Ориентировочно - батальон пехоты, усиленный артиллерией и миномётами, - поведал результат своих наблюдений капитан с "костьми" в петлицах - наш начарт.
Степанов кивнул. Потом выслушал остальных, которые добавили детали.
– Ты что увидел, смертник?
– это он мне.
– Это опорный пункт. Оборона не сплошная. Надо обходить.
– Наверняка минными полями обложились, - предположил инженер.
– Наверняка, - кивнул Степанов, - Кузьмин. Слушай приказ - силами своей роты и приданных взводов конной и пешей разведки постарайтесь нащупать обход вне пределов видимости Бугров. Если найдёте, вышлю вам батальон. Связь держать непрерывно. Ты - Псих, штаб - Палата.
– Номер шесть?
– Может быть. Готовься. По готовности - доложить!
– А сапёров?
– Будут тебе сапёры.
– Пора делать ход конём?
Ход конём.
(1942г.)
Бой гремит справа, а мы в предбоевых порядках идём по переметённому мартовским снегом просёлку. Нормальные герои же всегда идут в обход. Через километр наткнулись на следы траков и пехоты.
– Сдаётся мне, не одни мы такие умные, - хмыкнул Кот.
– Меня больше волнует - почему их манёвр не удался? Глянь, обратно протопали. Не понравилось им там. Почему? Первый взвод - боевое построение!
Позже выяснилось, почему развернулся танк - овраг. Не широкий - в самом узком месте метра три, но глубокий. На карте не помечен, хотя тянется от села прямо на юг, как противотанковый ров.
Оказалось, что на той стороне был заслон противника. Пока я разглядывал карту, разведчики стали шестом прощупывать глубину оврага. Враг понял, что мы не уйдем и открыл огонь.
Одиночный выстрел хлёстко ударил из рощицы на высотке, крик раненного заглушил отчаянный вопль:
– Снайпер!
Разведчики попрыгали в овраг, провалившись в снег с головой, мой бойцы бросились врассыпную. Но, что значит обстрелянные бойцы - после секундной суеты все лежали по укрытиям, паля в рощу, как в копеечку.
– Где мой миномёт? Станкач сюда! Снайпера! Да прекратите вы жечь боезапас!
– орал я.
Изготовил свою винтовку к стрельбе, вставил магазин с пристрелочными патронами. Такие патроны - дефицит, но они не только дают трассер, но и небольшим разрывом отмечают место попадания. Мне они нужны для целеуказания.
Расчёты миномёта и Максима заняли позиции и изготовились к стрельбе.
– Кто видел, откуда бьёт?
Никто не видел. Тут роль приманки решил исполнить Прохор. Он лосиными прыжками проскакал к оврагу, схватил подстреленного разведчика и поскакал назад. Снайпер не удержался и стал палить в Прохора. И хотя юный таёжник - большая мишень, но то ли везёт ему, то ли матушкин заговор работает - из трёх выстрелов не попал ни один. А вот я его засёк. И не я один.
– Взял!
– закричал я и стал высаживать в дерево со снайпером трассеры.
– Взял!
– закричали хором наводчики. Миномёт плюнул первую мину, Максим протянул жгут очереди по дереву.
И тут роща ожила. Застучал оттуда по нам пулемёт, захлопали винтовки.
– Готов снайпер!
Тело немца рухнуло на землю. Бойцы перенесли огонь ниже, на вспышки. Перестрелка разгоралась, но была ли она эффективна? Лёжа под огнём, мы рано или поздно начнём нести потери, а попадаем ли мы?
– Это дзот!
– Бронебойщики! Заткнуть его! Лопырёв! Ты пореже сади-то! Видишь, нет толку от твоих мин? Просто не давай им покоя, беспокой.
– Есть!
Есть-то, оно есть. Но, надо на ту сторону перебираться. Немец, если телефонизирован, вызовет артподдержку и перемешают нас тут со снегом и землёй. Надо что-нибудь срочно придумать!
– Казачёк, ты сколько весишь?
– Не знаю.
– Ладно, за мной!
Стал перекатами отходить назад. По пути забрал ещё четверых бойцов невысокого росточка. Нашёл залёгших сапёров.
– Что, инженеры? Прячетесь? А кто будет овраг форсировать? Пошли, работа есть.
Приказал найти и заготовить шестов, желательно ровных и прочных. Минимальной длиной - 6 м. Тут же, в "тылу", потренировались. И вот уже штурмовое отделение, под огнём, с шестом наперевес бежит к оврагу. Вся рота открыла шквальный подавляющий огонь. Впереди, на одном конце шеста, бежит Ваня Казачёк, на другом - я и ещё четверо крепких ребят.
– И-и, раз!
Мы, впятером, дёрнули шест вверх, Ваня прыгнул и перелетел через овраг на конце шеста. Там упал, перекатился в ложбинку. Мы с шестом побежали назад, а нам навстречу ещё четыре штурмовых "летучих" отряда. А сапёры уже валили деревья на брёвна, брёвна перекидывали через овраг, разведчики снизу, из оврага, мокрые по уши - под снегом тёк поток талых вод, вязали брёвна меж собой. Как только были связаны первые два бревна, я перебежал на ту сторону и возглавил атаку на позиции противника.