Сегун. Книга 3
Шрифт:
– Ах, Андзин-сан! – прошептал он и пробрался к нему, коротко поздоровавшись с десятью самураями, охранявшими палубу.
Он подождал у подножия трапа, пока Блэкторн сделал знак, приглашая его подняться на ют.
– Все прошло очень…
– Погоди, – тихонько прервал его Блэкторн и показал на берег. – Смотри туда. Дальше, около склада. Видишь его? Нет, немного севернее, вон там, теперь видишь? – Тень слегка сдвинулась, потом опять исчезла во тьме.
– Кто это был?
– Я следил за тобой с того момента, как ты появился на дороге. Он крался следом. Ты его не заметил?
– Нет, господин. – К Ураге вернулись его опасения. – Я никого не видел и не слышал.
– У него не было мечей, так что это не самурай. Иезуит?
– Не знаю. Не думаю, что он чем-нибудь поживился, – я был очень осторожен. Прошу простить, но я его не заметил.
– Ничего. – Блэкторн взглянул на Винка: – Ступай вниз, Йохан. Я достою эту вахту и разбужу тебя на рассвете. Спасибо, что посидел со мной.
Винк, отдавая честь, дотронулся до волос на лбу и ушел вниз. С ним исчез и тяжелый запах.
– Я начинал уже беспокоиться о тебе. Что случилось?
– Ябу-сама не скоро передал мне письмо. Вот мой отчет: я пошел с Ябу-сама и ждал около замка с полдня, пока не стемнело, тогда…
– Что ты делал все это время? Точно?
– Точно, господин? Я выбрал тихое местечко на рыночной площади, у Первого моста, и погрузился в медитацию – иезуитская школа, Андзин-сан, – но думал не о Боге, а только о Ябу-сама и вашем будущем, господин. – Урага улыбнулся. – Многие прохожие клали мне в миску монеты. Я дал отдохнуть своему телу и позволил сознанию странствовать, хотя все время следил за Первым мостом. Посланник от Ябу-сама пришел, когда уже стемнело, и делал вид, что молится вместе со мной, пока мы не остались одни. Посланец прошептал следующее: «Ябу-сама говорит, что он остается в замке на ночь и вернется завтра утром». Еще – завтра вечером в замке праздник, приглашены и вы, устраивает прием господин Исидо. И наконец, вам следует иметь в виду «семьдесят». – Урага взглянул на Блэкторна. – Самурай повторил это дважды. Какой-то ваш шифр, господин?
Блэкторн кивнул, но не сказал, что это один из многих заранее оговоренных между ним и Ябу сигналов. «Семьдесят» означает, что ему следует подготовить галеру к немедленному выходу в море. Но корабль уже готов к отплытию: все самураи, моряки и гребцы собраны на борту. Каждый понимал, что они находятся во вражеских водах, все были очень этим встревожены, и Блэкторн знал, что вывести корабль в море не составит особого труда.
– Продолжай, Урага-сан!
– Это все, кроме еще одного, что я хотел сказать вам: сегодня приехала госпожа Тода Марико-сан.
– А! А не слишком ли быстро она добралась сюда из Эдо сушей?
– Да, господин. Пока я ждал, видел, как они проехали по мосту, это было после обеда, в середине часа козы. Лошади взмыленные, очень грязные, носильщики такие усталые… Их вел Ёсинака-сан.
– Они вас видели?
– Нет, господин. Думаю, что нет.
– Сколько их было?
– Около двухсот самураев, с носильщиками и вьючными лошадьми. Еще вдвое больше серых в качестве эскорта. На одной из вьючных лошадей – клетки с почтовыми голубями.
– Хорошо. Что еще?
– Я ушел как можно быстрее. Там у миссии есть лавка, где продают лапшу, туда ходят купцы, торговцы рисом, шелком, те, кто работает в миссии. Я зашел в лавку, поел и послушал, о чем говорят: отец-инспектор опять в резиденции; в Осаке много новообращенных христиан; получено разрешение провести через двадцать дней большую мессу в честь господ Киямы и Оноси.
– Это важное событие?
– Да, и удивительно, что такая служба разрешена открыто. Празднуется день святого Бернарда. Двадцатый день – следующий после церемонии поклонения перед Возвышенным.
Ябу через Урагу рассказывал Блэкторну об императоре. Новости распространялись по всему кораблю, усиливая общее ощущение беды.
– Что еще?
– На рынке ходит много разных слухов, в основном – плохие предсказания. Ёдоко-сама, вдова тайко, очень больна. Это скверно, Андзин-сан, потому что к ее советам всегда прислушивались – они очень разумны. Одни говорят, что господин Торанага около Нагои, другие – что он не добрался еще и до Одавары; непонятно, кому верить. Все согласны, что урожай здесь будет очень плохой, а это значит, что Канто станет еще важнее. Большинство считает, что война начнется сразу после смерти господина Торанаги, когда крупные даймё сцепятся друг с другом. Цена золота очень высока, и ссудные ставки поднялись до семидесяти процентов.
– Это невероятно высоко, ты, наверное, ошибся. – Блэкторн встал, чтобы дать отдохнуть спине, потом устало облокотился на планшир. Самураи и Урага из вежливости тоже встали. Считалось плохим тоном сидеть, если господин стоит.
– Прошу простить меня, Андзин-сан, – заявил Урага, – но никак не меньше, чем пятьдесят процентов, а обычно – шестьдесят пять и даже до восьмидесяти. Почти двадцать лет назад отец-инспектор просил Его свят… просил Папу разрешить нам – разрешить Обществу – ссужать под десять процентов. Он был прав в своем предположении – оно подтвердилось, Андзин-сан, – что это приведет в лоно церкви много новых верующих. Ведь только христиане могли получать займы под умеренные проценты. Вы, в вашей стране, не платите такие высокие проценты?
– Редко. Это ростовщичество! Ты понимаешь, что значит «ростовщичество»?
– Понимаю. Но у нас ссуда не считается ростовщичеством, если процент меньше ста. Сейчас рис дорог, и это плохой признак – цена его удвоилась, с тех пор как я был здесь несколько недель назад. Земля дешевая, самый подходящий момент покупать землю. Или дом. Во время тайфуна пожары уничтожили десять тысяч домов, погибли две или три тысячи человек. Вот и все, что я хотел вам сообщить, Андзин-сан.
– Очень хорошо. Ты прекрасно справился. Ты упустил свое настоящее призвание!
– Господин?
– Нет, ничего. – Блэкторн еще не знал, можно ли шутить с Урагой. – Ты все сделал очень хорошо.
– Благодарю вас, господин.
Блэкторн некоторое время размышлял, потом осведомился о завтрашнем приеме, и Урага посоветовал ему что мог. Затем рассказал, как спасся от патруля.
– Они отпустили тебя из-за волос? – спросил Блэкторн.
– О да. Достаточно было старшему на меня взглянуть. – Урага вытер пот со лба. – Простите, здесь жарко.
– Очень, – вежливо согласился Блэкторн. Ему нужно было как следует обдумать полученные сведения. Он взглянул на море, обозрел небо, проверил направление ветра. Все было нормально, рыбацкие лодки спокойно дрейфовали, подчиняясь приливу, на разных расстояниях от корабля, на носу каждой стояли под фонарями рыбаки и время от времени пускали в ход свое оружие, и не зря – на острогах извивались и дергались прекрасные лещи, кефали или красные бериксы.