Секира и меч

Зайцев Сергей Михайлович

— Да.

— Я же рассказывал вам…

Князь опустил глаза:

— Я, кажется, был слишком пьян.

— О нет! Совсем немного, — поспешил заверить Святополк. — Быть может, это я говорил слишком тихо. Или расшумелись кобели?

— Да, возможно… И что?

Святополк сдвинул брови:

— Я говорил уже: она ничего не сказала.

— А что она должна была сказать? — допытывался молодой князь.

— Ну, к примеру, когда ждать Глеба и где он может прятаться, какими дорогами ходит…

Мстислав усмехнулся:

— Я так полагаю, что он ходит теми же дорогами, что и некоторые богатые люди. Те же купцы…

— Да, вы очень прозорливы, государь, — наклонил голову Святополк.

— Значит, она не помогла нам.

— Нет. И вела себя предерзко…

— Что ты с ней сделал? — князь метнул в Святополка полный любопытства взгляд.

Глаза Святополка неуверенно забегали:

— Я же говорю, она была дерзка. Разозлила меня…

— И что ты с ней сделал? — настаивал на ответе Мстислав.

— Я вынужден был убить ее, — признался Святополк. — Она ведь узнала меня. И я ее собственными руками…

— Вот этими? — князь приподнял голову и насмешливо поглядел на короткопалые руки Святополка.

— У меня же только две руки, — улыбнулся тот.

— Надеюсь, перед тем ты с ней позабавился?

— Разумеется, государь! И не только я.

Мстислав задумался, потом с сомнением сказал:

— Быть может, не следовало ее убивать? Разве это было так нужно для нашего дела?..

Святополк, посерьезнев, откинулся на спинку стула:

— Но она — женщина Глеба!

— Все равно. Наверное, не стоило убивать красивую женщину. Она могла бы родить красивых детей.

— Глебовичей?.. — вставил Святополк.

Мстислав вскинул брови:

— Впрочем, ты прав. Об этом я не подумал… К тому же она действительно его женщина. Он убивал моих людей, а потом находил успокоение у нее на груди. Ты все правильно сделал, Святополк. И я рад, что ты мне служишь!..

Святополк, довольный похвалой, поднял кубок:

— Иногда, чтобы выжить, нужно быть безжалостным. А если хочешь удержаться на троне, стань вообще зверем. И не жалей ни отца, ни брата…

— Об этом мы после поговорим, — заметил Мстислав. — Когда рассчитаемся с Глебом. Ибо я не хочу, чтоб однажды, в тот день, когда я буду биться против братьев за трон, мне ударил секирой в спину Глеб…

— Дальновидно…

— И пусть Глеб будет нам испытанием: справимся с Глебом — значит, и со всем остальным справимся, значит, открыта нам… мне… прямая дорога к власти…

— Разумно, государь…

Так, выпивая и переговариваясь, Мстислав и Святополк убивали время. Секли ножами мясо вепря, убитого вчера, подкармливали любимых охотничьих собак.

Наконец во дворе послышался шум.

Святополк, не вставая, глянул за окно:

— Кажется, вернулась дружина.

— Кто? — оживился молодой князь.

Святополк не успел ответить. Дверь в трапезную отворилась, и вбежал слуга:

— Рябой возвратился, господин.

— Пусть поспешит, мы ждем, — велел Мстислав, он заметно волновался; ему отчего-то казалось, что именно сегодня должен быть пойман Глеб.

Бряцая доспехами, придерживая у бедра рукой меч, в трапезную вошел высокий дружинник, у коего лицо было сплошь в оспинах. Он молча замер перед Мстиславом.

Взволнованность князя быстро сменилась разочарованием.

— Не поймали?.. — догадался он.

Дружинник поднял голову:

— Он был уже в наших руках. Я даже ранил его, я слышал запах его крови. Но каким-то необъяснимым образом ему удалось уйти. Я думаю: не иначе, как вмешалось колдовство. Мы расставили ловушки, мы его совершенно обложили… Без колдовства ему бы не удалось вырваться.

— Что за повадка, — бросил презрительно князь, — все свои глупости и просчеты прикрывать колдовством?

Рябой едва нашел сил подавить обиду. Он заговорил с жаром:

— Мы блуждали по лесу. Мы, будто охотничьи псы, шли по кровавому следу и совершали круг за кругом. Мы отчаялись. Мы всякий раз возвращались на прежнее место. И всякий раз опять видели свежий кровавый след. И так день за днем — шесть дней!.. — Рябой вопросительно посмотрел в глаза Мстиславу. — Вы видели такое существо, господин, зверя или человека, которое шесть дней будет истекать кровью и не подохнет?.. Шесть дней свежей крови!.. Я это не могу понять иначе, как колдовство…

— Вот как! — мрачно задумался Мстислав.

— Это колдовство, господин! — убежденно повторил Рябой. — Глеба мы так и не нашли. А воины вконец измотаны. На них жалко смотреть.

— Ладно. Иди, — отпустил Рябого князь.

Они опять остались вдвоем в трапезной — Мстислав и Святополк.

Князь спросил:

— С какого края теперь будем браться за дело?

Святополк поднялся, прошелся мимо окон:

— Не все еще нами испытаны средства. Мы можем попробовать назначить награду за поимку Глеба. И там, где оказались бессильны мужество и воинское умение, вполне может справиться корыстолюбие.

— Но у меня нет лишних денег, — воскликнул Мстислав. — И тебе это отлично известно.

Святополк улыбнулся:

— А разве я сказал, что деньги надо платить? Их можно только пообещать…

— Как это? — не понял молодой князь.

— Всегда можно придраться к чему-нибудь и не заплатить обещанное. Тем более совесть должна быть спокойна, что дело мы будем иметь с подлым человеком — с весьма низким существом. Ибо человек, уважающий себя, никогда не продаст другого человека. А подлеца мы найдем, чем припугнуть. Его можно даже убить без особого сожаления.