Секрет брата Бога
Шрифт:
Позвонить в полицию? Вряд ли она сможет оторвать взгляд от дороги на столько времени, сколько нужно, чтобы набрать номер. К тому же вряд ли здесь, среди гор, можно рассчитывать на устойчивую сотовую связь.
Думай!
С первых дней обучения в Управлении ей внушали, что для самозащиты можно использовать едва ли не любой предмет из существующих на свете. Герт открыла бардачок. Водительские документы и несколько дорожных карт. Гаечные ключи и монтировки? Они, естественно, в багажнике. Преследователи набросятся на нее, прежде чем она успеет хотя бы открыть его.
Она оторвала взгляд от дороги и оглядела
И тут ей кое-что пришло в голову.
Было ясно, что преследователи Лэнга вряд ли накинутся на него, забыв о всяких предосторожностях. Сначала они все же выберут подходящие место и момент. Лэнг свернул за угол и сразу же обнаружил тратторию, обычную для Италии маленькую забегаловку. Такие, как правило, содержала одна семья, и кормили там домашней едой, а не изысканными ресторанными блюдами. Перед входом стояло пять столиков; официант в переднике, заляпанном томатным соусом, расставлял на них стаканчики с салфетками.
Лэнг вспомнил о своем недавнем ленче, и его осенило.
— Dove il gabinetto? [28] — спросил он.
Официант забормотал что-то насчет того, что туалет только для посетителей, но Лэнг уже обогнул его и вошел внутрь.
А теперь оставалось положиться на везение. Если здесь, как и в большинстве подобных заведений, уборная представляет собой одну кабинку, которой по очереди пользуются посетители обоего пола, то в глубине здания должны находиться кухня и еще несколько столиков. Там может даже иметься черный ход на другую улицу.
28
Где туалетная комната? (ит.)
С другой стороны, очень многое зависело от того, насколько хорошо преследователи ориентируются в этом районе. Допустим, они знают, что из траттории нет второго выхода… Тогда им нужно всего лишь немного подождать, чтобы их жертва вышла обратно на улицу.
Для того чтобы перехватить инициативу, их следовало заманить за собой.
Откинув занавеску, Лэнг шагнул в тесную кухню. Повар в покрытом пятнами жира белом халате, сосредоточенно жаривший артишоки на четырехконфорочной газовой плите, удивленно уставился на пришельца, вслед за которым ввалились двое парней в рабочих комбинезонах. Все присутствующие в кухне находились в лучшем случае на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
Быстрым движением Лэнг схватил с плиты за длинную деревянную ручку кастрюльку, в которой что-то булькало, и выплеснул ее кипящее содержимое прямо в лицо ближнему из преследователей. Тот оглушительно заорал и схватился за лицо, как будто рассчитывал облегчить невыносимую боль, содрав ошпаренную кожу.
Лэнг, естественно, не успокоился на достигнутом, а грохнул тяжелой чугунной сковородкой по голове второго из своих врагов. Тот со стоном опустился на колени, а потом, постояв секунду, упал ничком на пол и затих.
Повар и официант, открыв глаза, следили за скоротечным боем. Лэнг же вернулся в главный зал.
— Вам придется срочно менять сегодняшнее меню, — сказал на ходу Лэнг. — Кое-кто терпеть не может жареного.
Следить одним глазом за дорогой, а вторым — за зеркалом заднего вида было непросто, но Герт справилась и с этим.
— Манфред, — сказала она самым спокойным тоном, какой был доступен ей (а ведь нужно было перекрыть рокот четырех потрепанных цилиндров «Фольксвагена», работавших на всю катушку), — отстегни ремень, вылези из кресла и ляг на пол.
— Мамочка… — попытался было возразить испуганный ребенок.
— Немедленно!
Когда Герт говорила таким тоном, подразумевавшим продолжение: «А не то я переброшу тебя через колено и отшлепаю», сыну сразу становилось ясно, что время споров закончилось. Ей же сейчас оставалось лишь надеяться на то, что пальчики трехлетнего малыша смогут справиться с защелкой.
«Мерседес» медленно выдвигался на левую полосу. Оттуда эта машина, чуть не вдвое превосходящая весом «Фольксваген», легко спихнет его с дороги. Возможно — через ограждение и с обрыва. Герт повернула руль налево и преградила преследователям путь, заработав еще один ощутимый удар в бампер. Одновременно она увидела в зеркале салона, что Манфред выбрался из кресла и скрылся под сиденьем.
Через несколько секунд предстоял резкий поворот направо, вокруг очередной скалы, где «Мерседес» должен был на мгновение потерять ее из виду.
А за поворотом начинался короткий прямой отрезок, в конце которого две дорожки отходили к спрятавшимся за высокими елями домам. Если бы ей удалось заставить «Мерседес» ненадолго сбавить скорость, возможно, удалось бы свернуть на эти дорожки. А там мог бы кто-нибудь оказаться дома, а если бы в доме оказался стационарный телефон, можно было бы позвонить в полицию. Или, по крайней мере, они с сыном могли бы спрятаться в лесу. Сплошное «если бы да кабы»…
Войдя в поворот, Герт, держа руль одной рукой, перегнулась через спинку сиденья и ухватилась за детское кресло. Штука, рассчитанная на то, чтобы спасти жизнь ребенка при аварии, весила, как ей показалось, добрую тонну. Мысли о том, какую участь преследователи могли готовить для нее и ее сына, добавили адреналина ей в кровь, и она выдернула кресло, словно пушинку.
Как раз в этот миг скала закрыла ее машину от «Мерседеса». Герт принялась быстро открывать окно. Стекло могло бы поспорить своей медлительностью с движением ледника. Однако оно открылось, и Герт лихорадочно вытолкнула наружу детское кресло и проводила его взглядом. Кресло упало на асфальт в то самое мгновение, когда громада «Мерседеса» показалась из-за скалы.
Результат оказался гораздо более впечатляющим, чем она могла рассчитывать. Внезапно увидев мчащийся на него предмет, водитель так резко нажал на тормоз, что машина клюнула носом. Из-за резкого торможения во время поворота на большой скорости автомобиль в долю секунды утратил сцепление шип с асфальтом.