Секретные поручения 2. Том 2
Шрифт:
Полковник оглянулся на его приземистую фигуру, облаченную в теплый комбинезон, и невольно позавидовал. Пожалуй, Игорь Борисович был единственным в этом снующем по полигону человеческом муравейнике, кто сохранял полное спокойствие. Он сидел у электрической печки, пил горячий крепкий чай и читал вчерашние «Известия». Время от времени в вагончике верещал зуммер рации, из трубки раздавались вопросы, на которые он давал лаконичные ответы. Среди массы военных в разных должностях и званиях, включая направляющегося в Тиходонск министра обороны,
Полковник снова вперил в капитана грозный взгляд.
– Надеюсь, все понятно? Можете идти.
– Секунду, – сказал Лохманенко, отставляя чашку в сторону. – Я вот подумал: а почему бы и нет?
– То есть? – не понял полковник.
– Какой-нибудь сержант вполне может промахнуться. И капитан может промахнуться. Даже вы, полковник, можете дать маху, сорвать испытания и сесть под трибунал. Зато я не промахнусь.
– Вы что, Игорь Борисович? – Брови полковника взлетели под козырек фуражки. – Зачем – вы? Это же…
– Не царское дело, согласен. – Лохманенко поднялся, сгреб со стола пачку сигарет, положил в карман и застегнул «молнию». – Но охотились же цари, в конце концов. Вот и я поохочусь.
– Так что, дать вам автомат?
Главный конструктор усмехнулся.
– Автомата мне маловато. Мне надо другое оружие, помасштабней. Кстати, проверю заодно, что там намудрили наши спецы… Соедините-ка меня с первой группой.
Полковник озадаченно замер на месте.
– И не стойте, как колосс родосский. Шевелитесь. А вы можете быть свободны.
Последние слова были обращены к капитану.
– Только не дайте уйти лосю, отрежьте его от леса.
Полковник тем временем успел соединиться с первой группой, занимавшейся отладкой системы наведения, и протянул трубку Лохманенко.
– Я буду через минуту, – сказал Лохманенко в трубку, по-граждански просто, игнорируя позывные. – Чтобы все было готово. Запускаемся.
– А что-нибудь еще на него есть? Кроме того, что наплел вам Журбинский под сывороткой?
Заишный вполглаза смотрел на Мамонта, вполглаза – на телевизор, где шла программа региональных теленовостей. Он и так прекрасно знал обо всем, что касается Лохманенко, он держал в руках этот ломоть скользкой дряни и знал, что, сожми его посильнее, – он либо расколется в ладони, либо выскользнет и шмякнется с громким звуком и брызгами.
– Так… По мелочи кое-что, – сказал Мамонт.
– И думаешь, он увидит твои насупленные брови и сразу сознается?
– Возможно.
– А если не сознается?
– Сознается, – сказал Мамонт.
– Только что ты сказал: возможно.
– Да.
– И как это понимать?
– Я сказал: возможно. Позитивный посыл. Отрицательный
Сейчас Мамонт мог позволить себе вольный тон. Потому что отступать Заишному было некуда: допрос Журбинского с применением запрещенного пентотала натрия напрочь отрезал все обратные пути. Теперь только вперед, до победного конца, и ордер на арест Лохманенко логически вытекал отсюда. Заишный это понимал и просто лишний раз напоминал об условиях игры, где в случае неудачи крайним оказывается непосредственный исполнитель, а в случае удачи поздравления принимает руководитель. Без обид, старик, сам понимаешь…
Мамонт тоже все понимал. Это не новая мудрость: «У победы много отцов, а поражение всегда сирота!»
– Я прошу тебя еще раз все продумать. Взвесить. Как это называется… Прокачать ситуацию.
Заишный помассировал мясистый подбородок.
– Кстати, о Петровском… Удивительное дело: он гонит всякую заумь, будто фантастических книжек начитался, – кажется, полная ерунда, в жизни так не бывает… А потом – бац! И в точку! Как это у него получается?
Мамонт дипломатично пожал плечами. Не говорить же о близорукости руководства и отсутствии у него оперативного воображения!
– Так вот, кстати, о Петровском… Ты знаешь, где он сейчас?
– В прокуратуре, наверное. Думаю, тоже беседует с своим начальством насчет Лохманенко…
– Хрена с перцем он беседует, – раздраженно прервал его Заишный. – Звонило мне его начальство. Он получил санкцию на арест и выехал на полигон в Кротово!
– Сам?!
– Ну их несколько человек, но это ничего не значит. Считай, что сам.
– Это неправильно, – с тревогой сказал Мамонт.
– Вот именно. Поэтому дуй в Кротово и окажи ему всяческое содействие!
– Есть, – четко ответил Мамонт, хотя обычно устава не придерживался.
Собственно, через минуту и началось то, что несколько позже некоторые тиходонские и центральные СМИ, в зависимости от уровня профессионализма и степени своей информированности, назовут «инцидентом во время боевых учений», «неудавшейся попыткой теракта», «ликвидацией схрона боевиков», «испытанием секретной электромагнитной бомбы», «вынужденной посадкой и аварией НЛО», и даже «гневом древних скифских богов».
Что касается непосредственно события как такового, то все произошло настолько быстро, что многие из его свидетелей и участников так ничего и не поняли, а задавать лишние вопросы – не в их привычках. Солдаты и младшие офицеры, по доведенной до них официальной легенде, занимались подготовкой для учебных стрельб в честь прибытия инспекции Министерства обороны; к моменту начала испытаний они должны были удалиться с полигона. Короткая цепь событий, развернувшаяся на их глазах, вырванная из контекста, не казалась чем-то из ряда вон выходящим – в конце концов солдат на то и солдат, чтобы любому событию найти самое простое объяснение.