Съём без правил

Мельникова Надежда Сергеевна

И что дальше? Люда бросает Марса. А что я? Случайно натыкаюсь на нее и сопереживаю. А что Марина? Она будет страдать, ей будет больно, а я, почему-то, этого не хочу. Да и спать мне с ней понравилось. Хочется снова и снова. Я понимаю, что с занудным и умным парнем ей будет лучше, спокойнее. Но при мысли, что кто-то левый прикоснется к ней, пальцы со скрипом сжимают кожу на подлокотнике. Ей будет лучше отпустить все, что между нами было, но я эгоистично не хочу, чтобы она отпускала. Мне бы разглядывать ее часами, разбираясь, что в ней такого особенного, что я коллекцию свою на хрен забросил.

— Жениться не собираешься? — неожиданно поворачивается начальство, утопая в глубоком кресле.

— С чего вдруг? — поднимаю глаза, удивляясь вопросу.

— Да алчный блеск в глазах пропал, — неожиданно веселит меня Виталий Михайлович, — у нас бухгалтерша новая, вот уже, как месяц, а Озерский на нее до сих пор не залез. Об этом болтают в курилке, мне секретарша поведала. Совсем на себя не похож, Костик, вот и спрашиваю.

— Да нет, вроде бы, тот же самый, — смеюсь.

— Вот опять, тоскливая моська.

«Моська», надо же. Настроение слегка улучшается, Виталий Михайлович возится со своими цветами, а я думаю о том, что все это время я пропускал какой-то очень важный кусок жизни. Таскался со своей коллекцией, гордился, а не жил. Как будто вместо того, чтобы смотреть кино целиком, я смотрел трейлеры. Куски, обрывки, один за другим, ничего не замечая вокруг. Краткое содержание, а настоящее кино так и не видел. Маринка настоящая, искренняя, смотришь на нее и веришь, что улыбается, значит, рада видеть.

— Конференция у тебя через полчаса, — оживает Виталий Михайлович. — Всероссийская научно-практическая конференция «Рок-музыка в контексте современной культуры».

В голове сумбур, только музыки и соответствующего шума мне сейчас и не хватало.

— Поострее вопросы.

— Хорошо.

— Слепи что-то дельное, а то в последнее время все как-то невпопад.

Кивнув, задвигаю стул и иду к двери, в коридоре смотрю на часы, времени действительно мало. Нужно еще успеть переодеться. А то домой заехать не успел. И снова в голове Марина.

Вспоминаю какой горячей, неловкой и в тоже время искренней она была в своих желаниях, и тут же хочется плюнуть на конференцию и полететь к ней. Вот ее руки скользят по моему животу, вот она неумело ерзает, прижимаясь голой грудью к моей груди, губы приоткрыты, глаза горят, кажется, никто и никогда еще так жадно не разглядывал мое тело. В этой девочке куча всего, что хочется раскрывать ее постепенно, рассматривая каждую картинку часами. Несмотря на неопытность, она подарила мне так много, что я до сих пор чувствую тяжесть в штанах. Наутро, после ночи с ней, в голове ни одной связной мысли. Когда в последний раз такое было? Такая наполненность после ночи с женщиной? Не помню. Но я сейчас в редакции и нужно думать о работе. За спиной появляется Алекс. И я впервые совсем не рад другу. Я не хочу начинать все сначала. Как мне поступить, я выберу сам.

— Ладно, друг, сорян, — хлопает по плечу Алекс, сейчас это раздражает. — Перегнул я с воплями,— просит он прощения.

— Проехали, — прибавляю шагу и стремительно двигаюсь в сторону выхода из здания редакции, — мне надо быстро заехать домой, и потом на конференцию.

Алекс идет рядом.

— Сам поедешь? — интересуется он, явно лишь для поддержания беседы.

Он прощупывает почву, все ли между нами в порядке. Взглянув на друга, киваю, не желаю разводить демагогию, да и времени нет.

— Да, Виталий Михайлович хочет, чтобы я сам.

Алекс кивает и, пританцовывая, провожает меня до самого выхода.

— А ты отправил те бумаги, что я просил? — неожиданно вспоминаю рабочие вопросы, обращаясь к приятелю.

— А блин, — стучит себе по лбу, — совсем из башки вылетело. Так мне сканер надо. Дурацкое заявление напечатай, потом подпиши, потом отсканируй. Пойдём к тебе в кабинет по быструхе.

Отрицательно качаю головой и, засунув руки в карманы, пальцами выуживаю связку.

— Я не успею, — сую ему ключи от кабинета, — вернусь, отдашь. Только в розетку его включи, а то час будешь тупить, чего он не работает.

— Ха-ха, очень смешно, обхохочешься, — кидает мне друг в спину.

Улыбаюсь, что удалось подколоть его. Я уже на крыльце, верчу в руках телефон. Думаю позвонить Марине, но времени катастрофически мало, а я не хочу общаться с ней впопыхах. Придумать бы повод увидеться.

Глава 40

Костя

Искусствоведы, философы, филологи, социологи, культурологи и разные умные дядьки рассуждают на тему исследовательских подходов к проблемам рок-музыки, а мне прозаически скучно. Каверзные вопросы придумывать лень, равно как и слушать изворотливые ответы. Сегодня я идеалистичен, мечтателен и склонен, что называется, витать в облаках. Хочется вернуться в номер отеля, включить яркий свет в комнате и до потери пульса разглядывать Марину. А здесь муторно шумно.

— Костя, привет.

Призадумавшись моргаю, в упор не узнаю того, кто со мной поздоровался. Рядом, на соседнее кресло, бесстыже близко, садится девушка, совсем еще юная и очень улыбчивая. Аж зависть берет, настолько радостное у нее лицо. Волосы собраны в высокий хвост, шерстяное платье заманчиво облепляет фигуру, а глаза горят неподдельным ко мне интересом. Привлекательная.

— Не помнишь меня? Я Вера, сестра Полины.

Я пожимаю плечами. Ни Веры, ни соответственно Полины, я не помню. Девушка красивая, личико свежее, на нем азарт читается. Вера охотно рассказывает, что оказывается, когда-то, я познакомился с ее старшей сестрой, и мы вместе ходили в кино. И я ее впечатлил. Она молодая была, глупая и я ей даже снился. У девушки пухлые губы и густые волосы. Возрастом, она почти как моя официанточка. Девушка только что закончила журфак и просит меня разобраться в профессии. При этом она, как бы невзначай, кладет руку мне на колено.