Семейный заговор
Шрифт:
— Да. — Буш уже просчитывал в уме на много ходов вперед. Произошло так, как он хотел.
— Сэнгвил предоставит вам все необходимое. Прошу вас обратить особое внимание на две вещи. Незначительные, на первый взгляд, факты по истечении шести месяцев могут оказаться решающими. И второе. Часто при попытке воспроизвести в спокойной обстановке детали происшествия всплывают мелкие подробности, которые упускаются во время опроса непосредственно после него. Человеческий мозг очень разборчиво манипулирует памятью и позволяет вспомнить только те факты, которые он считает важными и которые кажутся наиболее убедительными, часто отвергая и даже утаивая незначительные детали. Не сомневаюсь, что все это вам известно, но повторением я доставляю удовольствие сидящему во мне педанту.
Последняя фраза вызвала у Буша улыбку. Типичная для шефа форма извинения на тот случай, если сделаны ненужные замечания.
Вернувшись в свой кабинет,
Буш посмотрел на часы. Было семь вечера. Заказав по телефону кофе с бутербродами, он обратился к груде папок, в которых хранились материалы всех опросов, проведенных полицией и его департаментом по делу о похищениях.
К полуночи папки были тщательно изучены, и он составил план дальнейшего расследования. Затем он надиктовал на пленку пункты, касающиеся Скотланд-Ярда, с просьбой оказать содействие. Остальное было его заботой.
Три пункта для проработки Скотланд-Ярдом были следующими:
1. Провести проверку членского состава клуба «Кроуборо Бикон Гольф Клуб» и «Тивертон Гольф Клуб» за последние три года и выписать фамилии всех мужчин и женщин, имеющих или имевших членство одновременно в обоих клубах.
2. Провести такую же проверку по книгам посетителей обоих клубов и выписать фамилии всех людей, посещавших оба клуба.
3. Разослать фотографию маски Торговца по всем фабрикам, занимающимся изготовлением такого рода продукции, для опознания. После опознания получить список всех торговых партнеров фабрики внутри страны и за рубежом.
Для себя он написал следующее:
1. Резкий шум и тихое звяканье?
2. Предельный радиус переезда на поезде или машине. Считая от Ньюбери и Ридинша за время после звонков. Два часа в первом случае, один час во втором.
3. Вода?
Добравшись до квартиры пешком по давно заснувшим улицам, он принял ванну и лег спать. На следующее утро в почтовом ящике он обнаружил письмо от жены, в котором она сообщала, что больше к нему не вернется. Она согласна, по его усмотрению, подать на развод сама или предоставить это право ему, если это не отразится на его карьере. Он равнодушно убрал письмо в карман, не испытав ни малейшего волнения. Когда появится свободная минутка, он обдумает, как лучше поступить, и даст ей знать. А пока его мысли заняты совершенно другими вещами.
Уже вторую ночь мисс Рейнберд не преследовали сны. Она просыпалась по утрам посвежевшей и приходила к разумной мысли, что с ее стороны было глупо поддаться воздействию каких-то снов и дойти до такого состояния. Всем иногда снятся странные сны. Просто не надо обращать на них внимания. У нее теперь совершенно не укладывалось в голове, как она могла позволить Иде Куксон убедить себя встретиться с этой толстухой мадам Бланш.
Служанка принесла утренний чай и раздвинула шторы — погода была великолепная, — и мисс Рейнберд велела передать шоферу, чтобы подготовил ей «Роллс-Ройс» к девяти тридцати. Она поедет в Лондон и около двух часов посвятит покупкам в «Харродз». До сих пор ее радовало, что по возвращении домой на исходе дня она уже не подвергнется мерзкому допросу со стороны Шолто о том, где провела время, сколько, до гроша, потратила денег и на что. Шолто в последние годы жизни был совершенно невыносим. Благословен тот день, когда он вдрызг напился и, свалившись с парадной лестницы, отдал концы.
В это же утро Джордж направлялся в Чилболтон, сожалея о том, что стоит такая чудесная погода. Если в плохую погоду стоять на пороге какого-нибудь заведения и наблюдать за потоками дождя или прислушиваться к вою ветра, то кто-нибудь обязательно подойдет и пригласит на чашку чая, с которой и начинаются сплетни. Его всегда поражало то, как люди любят поговорить. Все это от одиночества. Хоть с кем-нибудь поболтать полчасика. И тут появляетесь вы с толстым блокнотом. Готовите материал для солидной лондонской фирмы по опросу общественного мнения и рекламным консультациям. Добрая половина собеседников даже не понимают, о чем идет речь. Какую вы предпочитаете ежедневную газету? А что касается журналов? Так, хорошо. Вы только вторая из всех, с кем я говорил в это утро, мадам, кто читает эти издания. У вас хороший вкус. Расскажите о своих детях, о других членах семьи. Для начала скажите, большая у вас семья? Неизменно последует ответ. Вопрос «Кем работает ваш муж?» часто открывает шлюзы потокам откровений. Вы узнаете, чем он занимается или не занимается, но должен бы заниматься, о его недугах и семейных проблемах в целом.
— И наконец, Альберт, — сказал Джордж вслух, потрепав собаку за ухо, — среди этих болтушек попадется какая-нибудь старая карга, поработавшая в Рид-Корте. Этакая копилка сплетен. Или древняя чахоточная особа с пристрастием к пиву, которую распирает от желания поделиться с тобой отборной грязью и скандальными слухами о каждом из жителей деревни. Но ты не думай, Альберт, что мне это доставляет удовольствие, я просто умею это делать, и не более того. Иногда попадаются поистине отвратительные субъекты. Вот они на самом деле получают наслаждение, поливая кого-нибудь грязью. Кроме того, Альберт, с некоторыми женщинами нужно быть всегда начеку. Особенно такому привлекательному мужчине, как я. Никаких таких штучек. Вспомни ту вдовушку в школе. Как бишь ее звали? И надо же было попасться именно мне, четвертому в живой очереди. Хей-хо, дождь да ветер! Как бы они мне сейчас помогли!..
Он начал насвистывать. Для него не существовало проблем, с которыми невозможно было бы справиться.
Вечером того же дня двое мужчин, которых похищал Торговец, пришли для встречи с Бушем в приемную департамента. Являясь членами парламента, они тем не менее ничего не знали о действительном предназначении пригласившего их ведомства. Для них оно представляло собой секретное подразделение Министерства внутренних дел, тесно связанное с полицией. Вопросы о его деятельности, кроме редких случаев, задавать было не принято. Все, о чем они говорили в комнате, открыто записывалось на пленку.
Ричард Пейкфилд состоял в правом крыле лейбористской партии. Типичный выпускник Итона, он приближался к сорокалетнему рубежу. Высокий и большеглазый, он был легко возбудимым непоседой, в голове которого всегда роились многочисленные неосуществимые замыслы, и, если не принимать во внимание его вечную трубку во рту, производил впечатление школьника-акселерата. В ночь, когда его похитили, он возвращался пешком в отель с партийного собрания в Саутгемптоне, где выступал с речью. На площади перед самым отелем его вдруг окликнули из припаркованной поблизости машины. Он подошел и через открытое окно увидел сидящую за рулем женщину. Вспомнить он мог только то, что на ней было темное пальто с большим воротником, в котором она прятала лицо. Поскольку она была без головного убора, он рассмотрел ее волосы — короткие и светлые, возможно светло-каштановые. Когда он наклонился, чтобы спросить, в чем дело, к нему кто-то подкрался сзади, по его предположению — мужчина. Пейкфилд почувствовал острую боль в левом плече и потерял сознание, не успев даже выпрямиться. Машина, угнанный ранее «Роувер-2000», была найдена на следующее утро на обочине трассы Саутгемптон — Уинчестер, в трех милях к северу от Саутгемптона. Владельцем оказался проживавший в том же отеле торговый агент, который во время похищения спал как убитый и заявил в полицию только на следующий день. Очнулся Пейкфилд в помещении, где ему суждено было провести все время своего заключения.
Со второй жертвой, достопочтенным Джеймсом Арчером, произошло примерно то же самое. Арчер был одним из лидеров лейбористской партии. Откровенный и проницательный тред-юнионист, твердо стоящий обеими ногами на земле, он начинал свою карьеру на шахте в Йоркшире. Совсем недавно, он был членом кабинета министров, проявив на этом посту исполнительность и рассудительность. Его похитили во время уик-энда, который он проводил у друзей неподалеку от Хай-Уикома. Он частенько заезжал туда и имел привычку прогуливаться минут пять перед сном по аллее около дома. В тот раз Арчер увидел машину, стоящую на обочине в тени дерева. Когда он проходил мимо, окно открылось и сидящая за рулем женщина попросила его подойти. Проявив большую осторожность, чем Пейкфилд, он подходить не стал, а спросил, что ей нужно, с того места, где остановился. Прежде чем она успела ответить, он почувствовал какое-то движение за спиной и хотел обернуться, но его крепко обхватили сзади и, успев лишь заметить лицо в маске, он почувствовал укол в плечо и потерял сознание. Он не сомневался в том, что нападавший был мужчиной. Ни одна женщина не могла бы удержать его одной рукой, так как и сам он, не слишком крупный на вид, обладал недюжинной силой. Что касается женщины в машине, он готов был поклясться, что она не блондинка, ее волосы были либо темно-каштановые, либо черные. Машину «Вольво» на следующий день нашли на проселочной дороге, ведущей через лес в сторону Мейденхеда. Ее угнали со стоянки штатного транспорта больницы «Хай-Уиком Хоспитал». Владелец машины, молодой врач, дежурил ночью в больнице и заявил об угоне только на утро. Поиск отпечатков пальцев в обеих машинах не дал никаких результатов. Очевидно, похитители работали в перчатках и были абсолютно уверены, что угнанных ими машин не хватятся до утра. Ясно и то, что в каждом случае они подъезжали в своей машине, которую прятали где-нибудь поблизости, и перетаскивали в нее свою жертву.