Семья Берг
Шрифт:
Каждое утро в шесть часов Павел напряженно слушал дома радио. Радиоприемники были большой редкостью, у них в комнате висел на стене черный репродуктор-«тарелка», проводная трансляция одной городской станции. Он включал его тихо, чтобы не будить Марию и Лилю, и приникал ухом к «тарелке». Сообщалось, что в Испанию прилетел сражаться на своем самолете французский летчик и писатель Антуан де Сент-Экзюпери; приехали известный британский журналист Джордж Оруэлл и американский писатель Эрнест Хемингуэй [41] . Всего в Испании сражались 3000 американцев.
41
Хемингуэй уже после войны написал об этих событиях свой лучший роман
Фашистские режимы Германии и Италии открыто поддержали Франко, посылали ему танки, самолеты и другое оружие. Испания стала первым военным полигоном для дальнейших военных успехов Гитлера. Сталин не хотел прямого столкновения с его армией, он из дипломатических соображений создал Комитет по невмешательству в испанские дела. На самом деле «невмешательство» было только на бумаге — Сталин тоже посылал туда самолеты, танки и орудия. Только вместо частей Красной армии сражаться в Испанию поехали тысячи русских добровольцев и агентов разведки.
В те дни Павел Берг опять встретил в Академии Фрунзе своего старого знакомого Льва Мехлиса, редактора газеты «Правда». Мехлис стал вести себя еще более важно, он сразу сказал:
— Вот не захотел ты рработать у меня, а я посылаю в Испанию своего корреспондента. Мог бы ты поехать. А я теперрь посылаю Михаила Кольцова. Согласие самого товаррища Сталина получено.
— Что же, Лев Захарович, ты сам знаешь — Кольцов лучше меня справится.
— А я уверрен, что спрравится. Но слишком он пррыткий, как бы чего не натворрил.
— Он умный человек, будет выдавать тебе настоящие статьи, и мы все будем читать их с удовольствием.
С Кольцовым Павел познакомился, когда тот был редактором журнала «Огонек» и опубликовал в нем статью Павла «Два еврея». Вся страна с удовольствием читала его патриотические статьи, многие слушали его горячие выступления на разных собраниях и митингах. Маленького роста, подвижный, в очках с толстыми стеклами, он обладал громадной жизненной энергией и ясным видением мира. В его статьях и речах всегда проявлялся большой и яркий ум. Настоящая фамилия Кольцова была Фридлянд.
Его родной брат Борис Ефимов (тоже псевдоним) стал известным художником-карикатуристом. Молодость Михаила и Бориса Фридляндов была похожа на молодость Семена и Павла Гинзбургов. Братья Фридлянды происходили из небогатой еврейской семьи, жили в Киеве, оба учились в реальном училище, оба примкнули к революционному движению. Михаил уехал в Петроград, рано стал активистом, писал и выступал на митингах. На первых порах, в репортажах 1918–1919 годов, он высказывался далеко не в пользу ленинских преобразований, но потом примкнул к партии большевиков и быстро завоевал положение ведущего журналиста.
Настоящему журналисту необходим живой ум, способный схватывать на лету смысл и значение событий, а кроме того ему нужно уметь остро и образно их описать. Михаил Кольцов и Исаак Бабель принадлежали к первому поколению советских журналистов. Но если в произведениях Бабеля всегда сквозил скептицизм с налетом еврейского юмора, то у Кольцова ярко проявлялся оптимизм русского большевика. Чего только он не писал — сатирические рассказы, проблемные очерки, фельетоны, публицистические статьи, книги. Он основал самые популярные журналы: «Крокодил», «За рубежом», «Советское фото» и «Чудак». Он открывал и выдвигал новых писателей: нашел Николая Островского и помог ему опубликовать его знаменитый роман «Как закалялась сталь». Он был руководителем иностранного отдела Союза писателей. Кольцов был популярней всех других литераторов страны.
Прибыв в Испанию, Кольцов активно включился в борьбу республиканцев. В Испании впервые возник новый вид военной журналистики: корреспонденты и фотографы писали свои сообщения и делали снимки прямо на местах. Джордж Оруэлл был даже опасно ранен в шею, а молодая супружеская пара американских фотокорреспондентов Роберт Капа и Герда Таро (оба евреи из Венгрии и Польши) делала репортажи с такого близкого расстояния, что оказалась под огнем и Герда была убита.
Кольцову в Испании дали псевдоним Мигель — испанский вариант имени Михаил. С присущей ему живостью ума он быстро разобрался в обстановке, разглядел слабые места республиканцев. Хотя у него не было официальных полномочий, но
Другим советским корреспондентом в Испании, от газеты «Известия», был Илья Григорьевич Эренбург, один из наиболее известных писателей, любимец читающей публики. Эренбург вырос в обрусевшей состоятельной семье. Он не знал идиша, но прекрасно владел французским. В школе он учился вместе с будущим членом Политбюро Николаем Бухариным, и именно Бухарин вовлек его в революционную деятельность. В начале революции Эренбург резко критиковал большевиков и Ленина, но потом вступил в их партию. После ареста Эренбурга Бухарин посоветовал ему уехать в Париж. Он прожил там много лет, подружился с выдающимися писателями и художниками. Эренбург писал по-русски и по-французски, его романами и повестями зачитывалась не только Россия, но и Европа. При этом он был большим русским интеллигентом, чем все другие, именно он писал: «Мы принадлежим к тому народу, на языке которого говорим». Но даже писательская слава Эренбурга не перекрывала славы Кольцова. Эренбург сам признавался: «История советской журналистики не знает более громкого имени, чем имя Михаила Кольцова, и слава его была заслуженной» [42] .
42
Из книги Бориса Ефимова «Мой век», (М.: Аграф, 1998. С. 156).
Кольцов отсылал в «Правду» интересные и живые очерки о Гражданской войне. Павел Берг читал их, и ему было ясно, что при всем своем отчаянном героизме республиканцы проигрывают эту войну.
Самым ужасным моментом стало зверское разрушение древнего города Герники, святыни басков. 26 апреля 1937 года несколько групп немецких самолетов «Юнкере Ю-52» и «Мессершмитт Бф109», из легиона «Кондор» налетели, как ястребы, и сбросили на город сотни бомб по 50 и 250 килограммов. Они разрушили три четверти всех строений и убили сотни мирных жителей. Это был первый в истории массированный налет военной авиации на мирный город: Гитлер и командующий авиацией Геринг испробовали эффективность новой тактики. Кроме всего прочего, их целью была деморализация мирного населения Испании, и все ведущие газеты в мире опубликовали об этом сообщения [43] . К удивлению Павла, газета «Правда» не написала ничего.
43
В том же 1937 году знаменитый испанский художник Пабло Пикассо написал картину «Герника», ставшую известной всему миру.
При следующей встрече с Мехлисом он спросил:
— Лев Захарович, почему Кольцов не написал о бомбежке Герники?
— Кто тебе сказал, что он не написал? Кольцов написал статью. А я показал ее товаррищу Сталину, — и Мехлис хвастливо добавил: — Но мы с ним ррешили не печатать [44] .
Павел поразился, но вопроса о решении Сталина не задал. Он понял, что если это его решение, значит, он не хочет и боится раздражать Гитлера. Павел много думал над разными моментами текущей европейской политики и чем больше размышлял, тем ясней видел, что эти два диктатора не смогут мирно ужиться под одним небом и когда-нибудь столкнут свои народы лбами — насмерть.
44
Позже Кольцов включил статью в свою пламенную книгу «Испанский дневник».