Сердце Альтиндора. Дилогия
Шрифт:
Подумать только: они горели с тех самых времен, когда по этому залу ходили Древние!
Наверняка, тысячу лет назад эти стеклянные шары излучали яркий, но нережущий глаза свет. Сейчас же они заметно потускнели и сочились унылым желтым светом, впрочем, вполне достаточным, чтобы обойтись без факела. А еще я отметил, что они на самом деле очень похожи на светильники Ковенкона, очень популярные — не смотря на дороговизну — в Варголезе во времена Мастеров, и ставшие большой редкостью после войны. Эти светильники создал цанхи Ковенкон, которому, по его словам, удалось разгадать древний пимперианский секрет изготовления вечных ламп. На самом деле вечными они не были, но, созданные лет сорок назад, они горели до сих пор, пусть и не так ярко. В Ульгуте улицы до сих пор освещали светильники, созданные Ковенконом, как и комнаты в домах состоятельных и знатных горожан. Особым шиком считалось выйти вечером на улицу в сопровождении свиты, держащей в руках такие вот светильники. По количеству ламп можно было судить о богатстве их владельца. И, пожалуй, светильник Ковенкона был одним из немногих артефактов, которые не попадали под кувенский запрет на владение изделиями Мастеров-ремесленников. Может быть, потому, что они и сами ими часто пользовались.
Прежде чем войти в зал, я скинул с плеч вязанку факелов — пока обойдусь, — достал из-за пояса Проводник и, поводив им по сторонам, вычислил местонахождение портала по яркости и частоте мигания сканера. Моя цель находилась прямо передо мной, где-то за стеной, украшенной красочным барельефом. Насчет расстояния я мог ошибаться, но, думаю, речь шла о сотне-другой метров. Правда, в стене не было ни дверных проемов, ни самих дверей, а значит, придется идти в обход.
Чернеющий темнотой проход я увидел в конце зала слева от шахты. Но прежде чем продолжить путь, мне захотелось поближе взглянуть на барельеф. Было в нем кое-что особенно примечательное.
Я стянул с лица надоевшую маску. В подземелье был чистый воздух, но моя одежда провоняла канализацией, нестерпимая вонь впиталась, казалось бы, даже в кожу.
Выберусь отсюда — первым делом схожу в купальню…
Снова под моими ногами захрустела каменная крошка, когда я, сжав в руке меч, шагнул в зал и направился к барельефу. Проходя мимо одной из «вечных ламп», я решил заменить свой факел. Светильник крепился кронштейном к колонне. Подпрыгнув, я повис на нем, дернулся и упал на пол с добычей в руках. Факел остался лежать на полу.
Подходить вплотную к барельефу я не стал: уж слишком обширной была картинка. Даже в том случае, если меня интересовала не вся панорама, а лишь ее отдельный фрагмент, расположенный в правом нижнем углу. Именно там неизвестные камнерезы изобразили кусок подземелья, в котором мне довелось однажды побывать. На заднем фоне возвышалась изогнутая дугой стена — то есть, сам портал. По бокам от него стояли люди — мужчины в длиннополых одеяниях с капюшонами, покрывающими головы. Сложив на груди руки, они провожали взглядами вылетавших из параллельного мира монстров, напоминавших злобных духов. Чудовища устремлялись к четырехгранной колонне… Нет, то, что я сначала принял за колонну, на самом деле было основанием обелиска, пронзавшим земную твердь и возносившимся над одной из городских площадей. Так вот, монстры летели прямо к подножию обелиска, вокруг которого висели прямоугольные каменные блоки, и таяли, излучая яркий золотистый свет, поднимавшийся по каменному столбу к площади и мощным лучащимся фонтаном проливался на головы жителей неизвестного города. Вблизи обелиска стояло немало народу и, как я успел заметить, большинство из них были больные, калеки, уродцы. Но — о чудо! — прикасаясь к обелиску, люди тот час же излечивались от своих болезней!
То есть… Если я правильно понял, эта четырехгранная каменная игла каким-то образом преобразовывала негативную энергию пришельцев из Центалы в целительную?
Но даже не это заинтересовало меня в первую очередь, каким бы невероятным ни было открытие. Чуть в стороне от портала я заметил постамент, который венчал излучающий фиолетовый свет кристалл.
Офаран?!
Так это и есть источник энергии, с помощью которого можно открыть путь в сопредельный мир? Кристалл, который я несколько дней назад держал в руках, и которым завладела таинственная черная тень, преследовавшая меня по городу?
Час от часу нелегче…
И что мне теперь делать?!
Я и до этого подозревал, что вернуться в Центалу будет непросто, а теперь…
Я случайно встретился взглядом с одной из фигур, стоявших у портала. Меня поразило выражение лица этого человека — суровое и осуждающее.
Барельеф создали настоящие мастера своего дела — так точно передать мимику.
Смотрит на меня, словно живой…
Фигура мужчины, закутанного в складчатый балахон, шевельнулась.
Екнуло сердце. Я замер, уставившись на барельеф.
Показалось?
Я встряхнул головой.
Точно, показалось. Должно быть, это игра света и моего воображения.
Нет, нет, нет! Вот она снова зашевелилась…
В предчувствии неприятностей я сделал шаг назад.
Рука фигуры отделилась от барельефа, став полностью трехмерной, и указала на меня прямым перстом.
Кому?!
Духам, влекомым к обелиску! Пятеро из них пришли в движение. Утратив окаменелость, они поочередно оторвались от барельефа и, оглашая зал диким воем и истерическим хохотом, бросились за мной в погоню.
Да, я не стал дожидаться, пока они полностью оживут. Поэтому, взяв своевременный старт, я выиграл у чудовищ метров двадцать.
Их было пятеро — кошмары во плоти. Тощий, похожий на корявую ветвь, с торчащими во все стороны волосами и длинными когтями на тоненьких ручонках. Круглый как шар с большими выпученными глазами и крупным ртом, усаженным мелкими зубками. Голый череп какого-то хищника, в глазницах которого горели два желтых огонька. Аморфная масса, постоянно меняющая облик и традиционное — на вид — привидение.
Забавная компашка. И смертельно опасная.
Кодла безумных духов настигла меня на середине зала, спикировала сверху — я едва успел пригнуться, — всей стайкой прошла над моей головой и тут же распалась, разлетевшись в разные стороны.
Череп, обернувшись тварью, похожей на крылатую собаку, приземлился между мной и шахтой. Коснувшись пола, псина увеличилась в размерах до немецкого дога, но при этом утратила крылья. Впрочем, вряд ли меня это могло обнадежить. Чудовище было ужасно и омерзительно. На нем не было ни единого клочка шерсти, а кожа — такое впечатление, словно ее старательно поливали кислотой. Тело монстра покрывали страшные язвы, изо рта обильно текла тягучая слюна, а выпученные глаза горели желтым огнем.
Остальные, продолжая оглашать помещение несмолкаемым хохотом, пролетели по залу и один за другим умчались в сторону проема, скрывшись в темноте.
Сначала я хотел бежать к шахте, но теперь на пути возникла тварь, предостерегающе скалящая клыки. Зал можно было покинуть через проем слева, однако именно труда улетели четыре духа, от которых можно было ожидать, чего угодно.
И это еще не все.
Когда я остановился, лихорадочно соображая, как быть дальше, и случайно обернулся, то заметил, что каменная фигура, натравившая на меня духов, исчезла с барельефа, оставив на нем неглубокую выемку.