Сердце для стража
Шрифт:
— Норп. Всех, кто в трюмах, выгоняй на палубу. Внизу оставить только гребцов. Каждый пусть схватит доску, бочонок, связку дров с камбуза. Хоть что-нибудь, чтобы не утонуть, когда окажется за бортом.
— Думаешь, конец «Псу»?
— А сам-то как считаешь? Я попробую направить его на рифы.
— Зачем?!
— Видишь, как нас сносит? Тут они хоть и густо натыканы, но шанс проскочить есть. Дальше они сплошной стеной стоят, и нас тащит именно туда. Лучше рискнуть сейчас, чем с гарантией сгинуть чуть позже.
— Да, ты прав, лучше сейчас.
— Бегом. У нас пара минут осталась.
Рулевые выпучили глаза, услышав приказ, и лишь криком получилось их расшевелить:
— Оглохли, что ли?! Правьте на берег! И постарайтесь!.. Очень постарайтесь идти между камнями, а не на них!
Напрасные уговоры — квалификация рулевых не предполагала сложных маневров. Ну пусть хоть усердие попробуют проявить, вдруг чудо случится.
И еще кое-что нам может помешать даже при самом удачном развитии событий. Те валуны, которые выдавались из воды или были чуть скрыты, мы хорошо видели. Но несомненно, что это лишь «верхушка айсберга» — на каждый заметный камень может приходиться десяток коварно заглубленных невидимок.
Я уже говорил, что корабль — штука тяжелая? Ну так вот, как и всякий погруженный в воду предмет, он имеет подводную и надводную части. Не знаю, какая осадка у «Рыжего пса», но подозреваю плохое. К тому же из-за течей он прибавил в весе, следовательно, она увеличилась. И лишь небеса знают, сколько камней, разглядеть которые мы если и сможем, то слишком поздно, сумеют дотянуться острыми вершинами до днища корабля. Пусть даже тупыми — мало не покажется.
Первыми за нас взялись вовсе не невидимки. Рулевые, в лучших традициях новичков, поздоровались с первым же отлично заметным камнем, угодившим нам в левую часть носового скоса корпуса.
«Удар в скулу» вышел столь сильным, что я не удержался на ногах, как и все остальные. Поднявшись, кинулся к борту, чтобы оценить ситуацию. Она пока что была непонятной — на камне нас не удержало, понесло дальше. При этом весла не шевелились, очевидно, происходящее вызвало стресс у гребцов и судно теперь полностью неуправляемо, потому что оба рулевых пребывали в затяжном ступоре.
Оттолкнув одного, я с нечеловеческим усилием, до хруста в суставах повел веслом, стараясь обогнуть сдвоенный камень, на который нас несло. Наверное, не успел бы, но, как ни удивительно, помогли рифы. Корпус судна задрожал, откуда-то снизу донесся скрежет и треск ломаемого дерева. Я понял, что мы днищем задели один из тех самых «невидимок», и задели серьезно.
Ход корабля замедлился, но до остановки не дошло, потому как накатившая волна вовремя приподняла корабль, опустив уже за опасным местом. А я все это время продолжал давить на весло, и, возможно, именно благодаря моим усилиям удалось избежать тесного знакомства с тем самым раздвоенным рифом, на котором мы могли засесть, будто посаженные на кол.
Опомнился второй рулевой, начал помогать. Поздно, остолоп…
Снизу почти птицей взлетел Норп:
— Дан! Тонем! Внизу воды по пояс!
— Вижу! Готовьтесь! Поплавать придется! Нью! Ты где?!
— Здесь! — прокричали снизу.
— Хватай что-нибудь — и к берегу!
В ответ что-то прокричали, но слова промелькнули мимо сознания — в этот момент днище ударилось об очередной камень, и на этот раз куда серьезнее. Судно навалилось на препятствие, палуба ушла из-под ног, отчего я опять не удержался на ногах и лишь чудом не свалился с высоты рулевой площадки. А затем последовал второй рывок, ничуть не слабее. Но другой природы. Якорь, про который все забыли, наконец нашел за что зацепиться и сделал это именно сейчас. Корабль, оказавшись на привязи, дернулся в сторону, налетев на новый камень.
Вот теперь мы остановились окончательно.
Бросив взгляд по сторонам, я легко догадался, что дальше «Пес» вряд ли пойдет. Все, это его последняя остановка. Корпус еще содрогался, со скрежетом переползая через камни, но это была своего рода агония, вызванная инерцией судна и действиями волн.
— Все за борт! — крикнул я и первым последовал своему приказу.
Уж очень сильно пугала мачта. Как-то нехорошо накренилась, будто собираясь обрушиться на палубу, прихлопнув своими тяжелыми реями нерасторопных.
Уже вынырнув, понял, что я последний осел. Покинул судно в том, в чем был, не прихватив массы полезных вещей.
И даже не посмотрев, как там Нью…
Начал крутить по сторонам головой, пока не высмотрел девушку впереди. Значительно меня обогнав, она быстро плыла в сторону недалекого берега. И никакими подручными средствами при этом не пользовалась, то ли позабыв о моем приказе, то ли его проигнорировав.
Скорее последнее.
Припустил вслед за ней.
Метров триста-четыреста — даже для не слишком хорошего пловца дистанция терпимая. Ничего удивительного, что я преодолел ее одним из первых: ведь меня не тормозили доски, бочонки и прочие средства спасения на воде, коими обременили себя остальные.
За одним исключением.
Нью, самая первая оказавшись на суше, стояла у кромки прибоя, расставив руки в стороны.
— Ты что, пугало из себя изобразить решила? — поинтересовался я, шлепая по мелководью.
— Будь у тебя хоть капля ума, мог бы догадаться, что таким способом я пытаюсь высушить платье.
— Капля? Ума? Да где же мне найти столько?! И вообще зря ты это затеяла: команде, и мне в том числе, приятно смотреть на девушек в мокрой одежде. Не лишай нас последней радости в жизни.
— Очень смешно. Ну что? Доволен? Нашел берег? А я ведь тебе говорила, что не надо было сюда идти.
— А у нас был богатый выбор? Радуйся: мы живы, и мы на суше. Поверь, это очень даже неплохо.
— Пытаюсь поверить, но почему-то не получается. Дан, а зачем тебе пустые ножны?
— Пустые? Блин, а ведь в них был меч… Получается, теперь они и правда мне незачем…
— Корабль… Смотри…
Обернувшись, я никакого корабля не увидел. Лишь мачта торчала из воды, да и та становилась все короче и короче.